В плену у ректора

Миленина Лидия

Черные глаза сверкнули снова – на этот раз откровенным гневом. А Эдиан испытала что-то вроде злорадства. Оказывается, его можно задеть, сделать ему неприятно.

Нужно найти то, что доставляет ему небольшой, но противный дискомфорт, и почаще это делать, подумалось ей. Она тут же устыдилась своей мелочности, но все же… Это будет маленькая, но месть.

Может, он не любит, когда рвут листья в его саду? Или не терпит розовый цвет? Узнать бы точно. Тогда в следующий визит портного она закажет себе массу нарядов поросячье-розовых оттенков и будет надевать их всякий раз, как предстоит встреча с ректором!

– Я распоряжусь, чтобы тебе доставили книги из библиотеки. Необходимые учебники, – нейтрально сказал он, оторвав ее от мыслей мести, которые доставляли откровенное удовольствие. – И другие. Какой жанр ты предпочтешь?

– Книги по истории магии, особенно женской, мессер ректор. Мне ведь не запрещено читать об этом?

– Нет, можешь читать на любую тему. Даже книги весьма откровенного свойства, запрещенные для юных девиц, – усмехнулся Герберт. – Всестороннее образование еще никому не повредило. А теперь послушай, Эдиан, – он встал. – Скажи мне, ты веришь в Бога?

– Что, мессер ректор? – изумленно переспросила Эдиан. Вопрос ошеломил ее. Из его уст он звучал как минимум странно. Ректор и религия… казались ей совершенно несовместимыми.

– Ты веришь в Бога? Ответь.

– Да, конечно, верю, – растерянно ответила Эдиан. – Мы все знаем, что Всевышний создал мир, и все в нем происходит по Его воле.

Этому учили ее с детства. Это она впитала с молоком матери (которая, в отличие от многих других аристократов, действительно сама кормила дочь грудью). В этом она никогда не сомневалась. Более того, вера Эдиан была искренней. Она любила молиться и ощущала при этом искреннее светлое чувство к Создателю, который дал ей появиться на свет.

– Ага, – коварно улыбнулся Герберт. – В таком случае, все, что происходит с тобой, тоже происходит по Его воле? Не так ли?

Эдиан задумалась лишь на секунду.

– Несомненно.

– А значит, Эдиан, – он снова сел и чуть наклонился в ее сторону. Голос стал доверительным и низким. Эдиан чуть отпрянула, потому что начала чувствовать его дыхание. Это чудовище было слишком мужественным, слишком сильным, слишком довлеющим… Любое его приближение пугало. – Скажи, ты не думала, что на это тоже Божья воля? Это Бог дал тебе сильный магический дар – наверняка, сильнее, чем у всех в твоем роду. И дал не просто так. Может быть, это Бог хочет, чтобы ты стала Великой волшебницей, раз привел твоего дядюшку ко мне? На свете сколько угодно женщин, способных родить несколько детей. А вот Великая волшебница, подобная тебе, рождается раз в сто лет. Может, на то Божья воля, чтобы ты стала ею, а не простой матерью?

Эдиан сжала зубы. Как тогда, в самом начале, он опять тонко искушал ее. Затрагивал те струны ее души, что всегда жили и сияли в ней.

…А вдруг действительно так, тут же пришла в голову непрошенная мысль. Вдруг она пытается пойти против воли Всевышнего, а следует подчиниться и с энтузиазмом выполнять его замысел?

Эдиан уже привычно сжала кулак и впилась ногтями в ладонь, чтобы остановить предательские мысли и чувства.

– А может, воля Всевышнего в том, чтобы я… победила. Может быть, это испытание. Никто не знает воли Всевышнего, но всё Ей покорно, – сказала Эдиан. – А вы верите в Бога?

Ей хотелось поймать его на слове. Заметить, что его поступки сложно назвать богоугодными, ведь вера учит милосердию и уступчивости.

– Верю ли я? – усмехнулся Герберт. – Категория веры ко мне не применима. Я либо знаю что-то, либо не знаю. Существование Создателя не относится к области моих знаний.

– Значит, не верите! – уверенно сказала Эдиан. – А вот в магию верите. Она – ваш Бог, все для вас в жизни. Я не хочу так.

– Да, магия – это все! – неожиданно горячо сказал Герберт. – Магия пропитывает нас, дает нам силу и волю к жизни. Магия делает нас теми, кто мы есть…

«Например, чудовищами вроде вас!» – подумала Эдиан.

– Ты еще оценишь это, девочка, – подытожил он. – Стихии покорны тебе. Уверен, огонь среагировал бы так же, как вода… Твоя сила рвется из тебя, как бы ты этому ни сопротивлялась. А значит, глубоко внутри себя ты хочешь этой силы. Хочешь управлять ею и повелевать энергиями и всем, что магии подвластно. Просто тебе задурили голову высокими наивными идеями. Не дали поверить в свой талант и свою возможную власть. Но все еще придет. Ты ведь еще не знаешь, какое удовольствие, – это слово он произнес как-то «вкусно», как будто у него на языке вдруг появилась конфетка, и он смаковал ее, – использовать магию и исполнять с ее помощью свои желания. Магическая власть у тебя в крови, и ты полюбишь ее… тоже.

Эдиан набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, что никогда она не станет одержимой магией, как он, что это не ее путь, что она скорее умрет, чем станет похожей на него, но в этот момент в дверь постучали.

– Войдите, – небрежно бросил Герберт.

Это была Сэйра. Она низко поклонилась ректору и робко произнесла:

– Там какая-то девушка. Говорит, что она подруга месси Эдиан, и пришла справиться о ее здоровье.

– Надо же, не побоялась! – усмехнулся Герберт и рассмеялся. – Похоже, ты умеешь выбирать друзей, волшебница. Пусти ее, – бросил он Сэйре и посмотрел на Эдиан. – Можешь провести день с приятельницей. Это к лучшему.

И быстро вышел.

Сердце Эдиан радостно забилось, когда она поняла, что Сарита отважилась прийти прямо в логово к ректору.

Но в душе все равно было неприятное чувство. Она ощущала, что между ней и ректором осталась противная недосказанность во всех этих вопросах, связанных с магией и религией. И еще… что в чем-то это чудовище может быть право. Отвратительное чувство, словно он коснулся самых мерзких, мелких, противных точек ее души. Тех оврагов, окошек в преисподнюю, на которые она не хотела смотреть, чью вонь не хотела ощущать. Которые всегда давила в себе мыслями о Боге, родителях и милосердии.

Глава 10

Как только Сарита вошла, Эдиан кинулась к ней и благодарно сжала руку. Непривычная к проявлению симпатии, девушка опустила глаза.

– Спасибо, Сарита! Как ты отважилась прийти сюда?!

– Мы все волновались за тебя, – ответила гостья. – Ганс и его друзья… и в коридоре после урока стоял такой высоченный парень с третьего курса… Так волновались, что они даже начали разговаривать со мной! – глаза Сариты заблестели от плохо скрываемой радости. – Мы решили, что всех не пустят, и вообще… парней к тебе не пустят в любом случае. Поэтому я вызвалась пойти тебя навестить. Я не боюсь ректора.