В погоне за женой, или Как укротить попаданку
Шрифт:
Агнея Авиридерская, как выяснилось, не являлась родной дочерью Ринтера. Его покойная жена оказалась неразборчива в связях, в первый момент, когда он узнал что Грейнара беременна, был безмерно рад. Она не была его парой и то, что женщина смогла забеременеть, было счастьем. Ринтер очень любил свою жену. Но по срокам рождения малышки Агнеи получалось, что отец ребёнка не он. Для мужчины стало ударом, что жена не попыталась оправдаться. Отцом девочки оказался Кеддикай эст Деспариен брат правящей королевы дроу.
Ринтер очень любил свою жену, даже после такого удара в спину он продолжал жить только ей, а
На протяжении всего рассказа мне казалось, что мужчина исповедуется. Как будто он принял какое-то решение и хотел очистить свою совесть. А может весть о смерти приёмной дочери так на него повлияла? Уже позже, спустя несколько дней, я узнал, что Ринтер Авиридерский впал в непробудный сон, совсем как Мариса. И это стало отправной точкой, той зацепкой, которой нам так не хватало.
Мария…
Прошла уже неделя с той эпичной попойки в кабинете ректора. Но вот что странно, я боялась, что будет неловко, опять же, муж проявит себя как-то. Но, нет! У меня вообще складывалось впечатление, что обо мне все забыли. Вот прям все в одночасье… Муж удостоил только краткой записки и наказом не покидать территорию академии “Для моей же безопасности”, и все на этом. Учись родная, ни в чем себе не отказывай, ага… Ректор пропал, ни тебе занятий, ни переделки антуража в замке, так ещё и Фар таскался как влюблённый щень за своей кошкой. Рррр…
Нет, за друга я была рада и очень, но сейчас не отказалась бы от дружеского плеча и поддержки. Первые дни я и правда училась и старалась не думать ни о муже, который оказался парой, ни о том, как я буду смотреть в глаза ректору. Да я вообще старалась отвлечься, было неловко вспоминать своё поведение. Но время шло, и я вдруг понял, что всем, в сущности, все равно — было и было.
Фару я стала не интересна как только он унюхал ту девчонку в библиотеке, как отрезало, а ещё другом прикидывался. Ректор тоже не проявлял интерес, не вызывал, а ведь так расспрашивал о моем мире и я видела, что он в восторге. Ну и куда все делось? Про мужа я вообще молчу, гад отмороженный… Но чем больше проходило времени, тем чаще я стала вспоминать тот вечер, а вдруг я сама виновата в таком поведении?
Вспомнились расспросы о подслушанном разговоре, потом вскользь обронённые слова про заговор, обязанности и трудности. Сопоставляя эти разрозненные данные поняла, что мой муж работает в организации типа наших спец служб, внешней и внутренней разведки, ну или что-то наподобие. И тут меня стало крыть, смерть его любовницы, и поиски его жены, то есть меня, он либо замешан, либо расследует. И то, что муж пропал, стало меня беспокоить совсем в ином смысле.
А если с ним что-то случилось? Нет, ну реально, вдруг он сейчас валяется сломанной куклой где-то на задворках империи как Агнея? К концу недели я себя уже так накрутила, что пошла к ректору сама. Как бы стыдно не было, и как бы я не злилась на своего снежного эльфа, смерти я ему не желала. Если эта чехарда с парами реальна, то быть вдовой и всю жизнь несчастной не хотелось.
Его не оказалось на месте, а Полтава Валатери, строгая и ужасно пугающая меня до дрожи секретарша,
Шагая обратно в комнату по внутреннему саду, я успела таких ужасов напридумывать! Они же друзья, вот ректор и ушёл проводить друга в последний путь, а мне не сказал, ну так я же сама кричала, что хочу развод и Ксадас мне не нужен… В комнату я влетела уже рыдая в голос, так было жалко себя, моего эльфа и ректора, и даже белобрысую стерву.
— Машка, хватит рыдать, — голос принадлежал Алрою, только, что он тут делает?
В комнате даже соседки с её непрошибаемым драконом не было.
— Я принёс лекарство, а то смотреть на тебя уже не могу! — меня потянули за руку, пытаясь поднять. — Давай, не упрямься, иди умойся и пообщаемся, тебе явно это надо!
Хороший он парень, но сейчас так не вовремя, но голову от подушки оторвала и утирая слезы, посмотрела на парня. Сидит на корточках у кровати, улыбается во все зубы и бутылка в руке. А вот это дело! Выхватив бутыль, сорвала пробку и приложилась к горлышку. Напьюсь и помру молодой, все равно жизнь не мила.
— Эй! А ну, отдай, — бутыль вырвали из рук, но пару добротных глотков сделать успела, — слюней своих сопливых туда напускаешь ещё, иди умывайся, — шикнул на меня, сведя брови, Алрой.
Водка, а это была именно она, упала в желудок жидким золотом и растеклась теплом по телу и нервам, шмыгнув носом и икнув пару раз, спорить про сопливость не стала, а поспешила в ванную комнату. Наскоро умывшись, вернулась к Алрою. Лучше напьюсь и забудусь, чем буду изводить себя разными домыслами.
— Я всю неделю смотрел как ты изводилась. Не знаю, что у тебя произошло с ректором, но разве же можно так бегать за мужиком? У тебя должна быть какая-то девичья гордость! — выпалил парень, когда я вернулась, а я аж запнулась от такой тирады, причём тут ректор?
До меня не сразу дошли сказанные слова, может стресс так сказался, а может уже выпитое, но когда дошло… Твою дивизию, со стороны-то так и выглядит. Я ушла к ректору, вернулась поздно и в печеньку пьяная. М-да... Маша, сдохла твоя репутация в муках и корчах, а ты и не заметила.
— Ладно, ты так не переживай. Всё образуется! — Алрой как мог, неумело, пытался меня успокоить и поддержать. — На вот, выпей, тебе полегчает, — на моем столе были сдвинуты учебники и тетради, поставлена тарелка с закусками и разлита по стаканам водка.
Здравствуйте, студенческие годы, во всех мирах вы одинаковы, главное, не спиться и кукухой не поехать на нервной почве. Упав на свою кровать, схватила стакан и залпом опрокинула его, шумно выдохнула и сунула в рот огурчик.
— Спасибо, Ал, — прожевав, искренне поблагодарила парня, — как ты догадался, что мне, действительно, это было нужно? — как могла, улыбнулась, я ещё всхлипывала и иногда икала, истерику не так-то просто остановить.
— Знаешь, надо закатить вечеринку, тогда все проблемы уйдут, а завтра будет новый день и они покажутся тебе мелкими, — взглянула на него по-новому, оказывается под маской рубахи парня, весельчака и балагура, скрывается философ.