В поисках Атлантиды
Шрифт:
— Что вы имеете в виду? — спросила Кари. — Он на чем-то застрял?
Байар чуть не расхохотался.
— Вовсе нет. Просто… ну, «Могучий Джек» сконструирован так, что может работать только в воде. Поэтому, начиная с этого места, нужен другой способ обследования.
— Почему? — спросила Нина.
— Потому что мы вылезли из воды. «Могучий Джек» плавает на поверхности. Внутри храма есть воздух.
Глава 20
Подводные аппараты вернулись. «Шаркдозер» был подцеплен и поднят на борт «Ивенора», а «Атрагон» остался на воде — к нему подключили кабель для подзарядки батарей.
Шла подготовка ко второму погружению. На этот раз к обследованию храма подключались члены экспедиции.
— Хотелось бы и мне отправиться вместе с вами, — сказала Нина. Кари, Чейз и Кастилль натягивали костюмы для спуска под воду.
— Спорю, вы жалеете, что не захватили с собой водолазный сертификат? — пошутил Чейз, когда один из матросов помогал ему надеть шлем.
На ныряльщиках были глубоководные костюмы новой конструкции — что-то среднее между традиционным снаряжением аквалангиста и похожим на доспех, почти роботовидным тяжелым водолазным костюмом, предназначенным для глубокого и долгого погружения. Твердые скафандры, соединенные с резиновыми кольцами вокруг бедер и плеч, предохраняли от неожиданностей.
На глубине восемьсот футов, близкой к предельной для ныряния с аквалангом, давление на тело человека составляет более двадцати пяти атмосфер, что требует, чтобы кислород поступал под таким же давлением. Но дыхание смесью не проходит бесследно: попавший в кровь сжатый газ начинает расширяться, когда ныряльщик всплывает и давление вокруг него уменьшается. Пузырьки азота в кровеносных сосудах разбухают, вызывая дикую боль, разрушение тканей и даже смерть.
Болезнь декомпрессии. Ломка.
Глубоководные костюмы защищают тело твердой оболочкой, способной противостоять внешнему давлению; ныряльщики дышат воздухом всего при одной атмосфере, а их руки и ноги под водой более подвижны, чем в тяжелой, неуклюжей водолазной амуниции.
— Ты же сможешь наблюдать за нами по видео, — пообещала Кари.
— Это не то же самое. При таких открытиях нужно самому присутствовать.
— Не беспокойтесь, — сказал Кастилль, — мы притащим вам золотую нереиду.
— Нет-нет! Прошу вас, оставьте все, что найдете, на месте! И еще вот что… — Она повернулась к Чейзу. — Вам действительно необходимо брать с собой взрывчатку?
— Если наверху коридор окажется заблокированным, она нам может понадобиться, чтобы расчистить проход. Не беспокойтесь, я не собираюсь взрывать там все! Я знаю, что делаю.
— Надеюсь. — Она постучала по шлему. — Как там внутри?
— Тесно. Хорошо, что я не страдаю клаустрофобией.
— Счастливчик, — вздохнул Кастилль. Он посмотрел на желтый панцирь, покрывавший его тело. — У меня такое ощущение, что я замурован в громадном куске мыла.
— Или затянут в корсет, — добавила Кари, положив руку на талию. Если у Чейза и Кастилля костюмы были безразмерными, величина регулировалась передвижением изолирующих колец на конечностях, то у нее он был сделан на заказ, точно по размерам, и демонстрировал под сталью и поликарбонатом женственность фигуры. — Должно быть, викторианские дамы чувствовали себя точно так же!
— Ага, когда падали с «Титаника», — пошутил Чейз.
— Те были эдвардианские, а не викторианские, — поправила его Нина.
— Этот историк готов завалить все мои шутки. — Он посмотрел на своих спутников — матросы проверяли последние застежки на их костюмах. — Прекрасно. Готовы?
— Абсолютно, — твердо сказала Кари.
— Готовы опять идти навстречу опасности? — спросил Кастилль. У него не было уверенности Кари. — Ну, если я должен…
— Ладно тебе, Хьюго, ты их обожаешь, — усмехнулся Чейз. — И, кстати, там, внизу, тебе не нужно будет опасаться вертолетов.
— А что такое спускаемый аппарат? Подводный вертолет!
Чейз хлопнул рукой по шлему Кастилля:
— А теперь прекращай стонать и засовывай под воду свой бельгийский зад!
«Атрагон» и ныряльщики скрылись в пучине океана.
Нина наблюдала за погружением, а затем поспешила в командную рубку. На правом плече Чейза была видеокамера, которая передавала изображение по оптико-волоконному кабелю на «Атрагон», а аппарат через свою антенну транслировал его на судно.
— Эй, Кари, я тебя вижу, — сказала она, надев наушники. Фигурка на экране помахала свободной рукой.
— Ныряльщики, можем проверить связь? — спросил Трулли, сидевший у соседнего монитора. — Эдди?
— Громко и четко, — ответил Чейз. Его голос был немного искажен, но не больше, чем если бы он отвечал по телефону.
— Кари?
Ее голос был искажен сильнее, слышались статические разряды.
— Я вас слышу, но масса помех.
— У меня то же самое, — подтвердил Кастилль.
— Каков радиус действия передатчиков? — спросил Филби. Коммуникационные системы Чейза были соединены с подводным аппаратом проводами, а Кари и Кастилль во избежание риска, что провода запутаются, были снабжены подводной радиосвязью, которая использовала аппарат как релейную станцию.
— Самое большее, видимо, пятнадцать метров, — сказал Трулли. — Зависит от концентрации соли в воде. Если она очень высокая, то затухание сигнала может быть таково, что он пройдет всего два или три метра. На таком расстоянии лучше просто кричать.