В поисках Чудесного. Чакры, Кундалини и семь тел

Раджниш Бхагаван Шри

И все же в путешествии остается еще один шаг — шаг в не-бытие, в не-существование. Существование — только половина дела, есть еще и не-существование. Есть свет, но с обратной стороны есть и тьма. Жизнь составляет одну часть, но есть еще и смерть. Поэтому необходимо познать еще и не-существование, пустоту, потому что предельной истины можно достичь, только познав обе стороны — бытие и не-бытие. Существование познано во всей полноте, и не-существование познано во всей полноте, только тогда процесс познания завершен и полон. Только тогда мы знаем целое, иначе переживание, опыт остается незавершенным. И шестого тела недостаточно, так как на этом уровне невозможно познать не-бытие. Поэтому достигший реализации Брахмана отрицает не-существование и

называет его иллюзией. Он говорит, что быть — это истина, а не быть — ложь. Такого просто не существует, поэтому не возникает и самого вопроса о не-бытии.

Уровень нирваны означает пустоту, вакуум, откуда мы из существований прыгаем в не-существование. В космической теле нечто остается непознанным — то, чего нет, то, что полностью стерто. Поэтому седьмой уровень в некотором смысле является конечной смертью. Нирвана, как я уже говорил ранее, означает угасание пламени. То, что было «я», — стерто, то, что было «есть», — исчезло. Но теперь мы вновь приходим в существование, становясь едиными с целым. Теперь мы и есть Брахман, но и это придется оставить. Готовый к последнему прыжку познал как существование, так и не-существование.

Таковы семь тел и семь чакр, внутри которых находятся как препятствия, так и средства их преодоления. Нет никаких внешних барьеров, следовательно, нет причин для беспокойства о внешнем. Если вам необходимо спросить кого-то или понять что-то, то не просите. Понимание — одно, попрошайничество — совсем иное. Поиск следует постоянно продолжать. Что бы вы ни услышали или ни поняли, пусть это становится вашим поиском. Не превращайте это в слепую веру, иначе вы станете попрошайкой, нищим.

Вы задаете мне вопрос, я даю ответ. Если вы пришли за милостыней, то спрячете полученное в сундук и станете хранить, как сокровище. Тогда вы не медитирующий, а нищий. Но мой ответ должен стать вашим стремлением. Он должен ускорить ваш поиск, стимулировать и мотивировать ваше любопытство. Он должен ввести вас в еще более затруднительное положение, сделать вас более беспокойным, зародить в вас новый вопрос, новые измерения, чтобы вы начали новый виток поиска. Тогда вы не примете милостыню от меня, а поймете сказанное мной. И если это поможет вам понять самого себя, тогда это не попрошайничество.

Поэтому продолжайте познавать и понимать, продолжайте поиск. Вы не единственный ищущий в этом мире. Многие искали, многие достигли. Попытайтесь узнать и понять, но произошло с такими людьми, а чего с ними не произошло. Но в попытке понять это не прекращайте процесс понимания самого себя. Не думайте, что понимание других станет вашей реализацией. Не доверяйте слепо переживаниям других. Подвергайте все вопросам и сомнению. Превратите их опыт в вопросы, а не в ответы; только тогда ваше путешествие продолжится. Тогда это будет не вымаливанием милостыни, а вашим стремлением. Именно поиск приводит вас к предельному. По мере проникновения внутрь себя вы обнаруживаете дуальность чакр. Одна сторона дается нам природой, вторую мы раскрываем сами. Гнев дается, прощение находят в процессе трансформации. Секс — врожденное качество, брахмачаръю следует развить. Сны присущи нам, над видением приходится работать. Вплоть до четвертой чакры продолжается поиск противоположностей, с пятой чакры начинается поиск неразделимого, недуального. Попытайтесь продолжить искать отличное от пришедшего к вам на пятом уровне. Когда придет блаженство, постарайтесь выяснить, что же находится за его пределами. На шестом уровне вы достигаете Брахмана, но продолжайте интересоваться: «Что же находится за пределами Брахмана?» Тогда однажды вы вступите во владения седьмого тела, где бытие и не-бытие, свет и тьма, жизнь и смерть идут рука об руку. Это достижение предельного… средств описания и сообщения с этим планом просто нет.

Вот почему все наши писания заканчиваются на пятом теле, поднимаясь, самое большее, до шестого. Люди с научным складом ума не говорят о находящемся за пределами пятого уровня. Отсюда начинается космическая

реальность, безграничная и бесконечная, но мистики, подобные суфиям, говорят о ней. Сделать это неимоверно трудно, потому что вновь и вновь приходится противоречить самому себе. Если вы до конца прочитаете написанное таким человеком, то скажете, что это бред сумасшедшего. Он говорит то одно, то другое. Он говорит: «Бог есть», но тут же утверждает: «Бога нет». Он утверждает: «Я видел Его» и тут же вздыхает: «Как можно увидеть Его? Он не предмет, который можно увидеть глазами!» Эти мистики ставят такие вопросы, что непонятно, спрашивают ли они других или самих себя.

С шестого тела начинается мистицизм. Знайте, что если в религии нет мистицизма, значит, она заканчивается на пятом уровне. Но и мистицизм не является конечной стадией. Предельным является пустота, ничто. Религии, останавливающиеся на мистицизме, останавливаются на шестом теле. Пустота предельна, нигилизм пределен, потому что после пустоты нечего сказать.

Поиск адвайты, недуальности, начинается на пятом уровне. Поиск противоположностей заканчивается на четвертом. Все препятствия находятся внутри нас, все они полезны, потому что любое трансформированное препятствие становится средством дальнейшего продвижения.

На дороге лежит камень. Пока вы не понимаете, он остается препятствием для вас. Как только вы поймете, камень превратится для вас в лестницу. Пока нет понимания, вы кричите: «На моем пути камень! Как же я могу идти дальше?» Как только приходит понимание, вы взбираетесь на камень и идете дальше со словами: «Ты стал благословением для меня, потому что, взобравшись на тебя, я очутился на более высоком уровне, на котором я и продолжу свой путь. Ты был средством, я же принимал тебя за преграду», — скажете вы. Дорога преграждена. Что случится? Преодолейте препятствие и узнайте. Точно так же преодолевается насилие; исследуйте его, и вы достигнете ненасилия, являющегося другим уровнем. Тогда вы поблагодарите секс и гнев за то, что они стали ступенями вашего развития.

Каждый камень на пути может стать как препятствием, так и посредником, проводником. Все зависит только от ваших поступков и вашего отношения. Определенно одно: не боритесь с камнем, иначе вы разобьете себе голову и камень не сможет вам помочь. Если вы боретесь с камнем, он преградит вам дорогу, потому что там, где есть борьба, есть и остановка. Мы вынуждены остановиться возле предмета или человека, с которыми воюем, невозможно бороться на расстоянии. Вот почему борющийся с сексом человек столь же вовлечен в него, как человек, поглощенный сексом. Он даже ближе к сексу, потому что получающий сексуальное удовольствие однажды может выйти из секса, трансцендировать его. Но воюющий с сексом не может выйти; он продолжает бегать по кругу.

Борясь с гневом, вы сами начинаете гневаться. Вся ваша личность переполняется гневом, каждая клеточка вашего существа вибрирует ему в такт. Вы будете излучать вокруг себя гнев. Многие пророки и аскеты, подобные Дурваге, были очень злыми, потому что они боролись с гневом; поэтому они не могли думать ни о чем, кроме проклятий. Персональность такого человека превращается в огонь. Эти люди воевали с камнями и теперь оказались в крайне затруднительном положении. Они стали тем, против чего боролись.

В рассказах описываются риши, к которым с небес спустились божественные девы и совратили их. Странно! Такое возможно только в том случае, если человек борется против секса. Самим фактом борьбы он истощил себя. Тогда секс находится в безопасности на своем месте и только ждет случая, чтобы прорваться. Теперь секс может появиться из ниоткуда. Вероятность, что апсара действительно спустится с небес, крайне мала — или святые девы подписали контракт по соблазнению аскетов? Если секс подавляется железной рукой, самая обычная женщина становится божественным созданием. Ум проецирует сны и мысли, полностью подчиняясь им. Тогда самые обычные вещи становятся поразительным событием.