В поисках деревянного слона. Облики Парижа.
Шрифт:
На месте нынешней площади в XVI в. стоял дворец Турнель. В нем жил Генрих II с Екатериной Медичи. Но после гибели "последнего французского короля-рыцаря", королева переехала в Лувр. До того стал Екатерине ненавистен этот дворец, что она велела устроить в нём конский рынок. Тут за один день до двух тысяч лошадей меняли хозяев. А в 1565 году по приказу вдовствующей королевы дворец вообще был снесён.
В 1602 г. весёлый король Генрих IV (Париж-таки действительно стоил мессы!) заказал архитекторам Серсо и Шатийону проект площади, где поначалу хотел расположить шёлковую мануфактуру, но затем переменил свои намерения
После гибели Генриха IV от руки фанатика-католика Равальяка в 1610 г. на престол взошёл несовершеннолетний Людовик XIII. Кардинал Ришелье стал первым министром и почти регентом при молодом короле. Он правил Францией более тридцати лет.
А в 1639 г., посчитав, что Генрих IV, простоявший на новой этой площади три десятка лет, смотрится не слишком актуально, Ришелье заказал скульптору Пьеру Биару статую своего "монарха и повелителя Генрих IV, как и его предшественник, был расплавлен, и бронза пошла на нового всадника — Людовика XIII. Итак, бронзовая лошадь ещё раз сменила хозяина — недаром стояла она на бывшем конском рынке. Фактически Ришелье до самой смерти правил Францией, поскольку Людовик ХIII отличался редкостным безволием. Этот король (а вовсе не Д Артаньян!) был "первой шпагой" страны, но во всём прочем — куклой в руках кардинала премьер-министра…
На постаменте статуи была высечена пространная надпись, сообщавшая, что статую эту в честь "Людовика Справедливого" воздвиг его верный слуга и премьер-министр кардинал Ришелье. Однако парижане (не из числа мушкетеров, конечно) думали иначе на тему, кто чей слуга, и "предложили" на боку пьедестала иную оценку отношениям между королём и кардиналом:
Король наш добрый — как судьба слепа! —
Всю жизнь лакеем служит у попа.
Но и при короле мушкетёров злоключения бедной лошади не закончились — полтора века спустя её, на сей раз уже вместе со всадником, переплавили по приказу Робеспьера на пушку, которая должна была "нести пламя Революции в Германию и другие страны, изнывающие под игом тиранов и ждущие избавления…" и т. д. и т. п. Как известно, дождались они этого "избавления" от Наполеона, при котором статуя Людовика XIII была высечена из мрамора по старым эскизам и установлена на том же месте. Уже в XX веке она была отправлена в музей, чтобы уберечь её от выветривания, и заменена цементной копией.
В квадратном, вписанном в площадь сквере, так и стоит теперь эта копия конной статуи Людовика XIII, короля известного нам по "Трём мушкетёрам" Дюма. Его именем назван и сквер. Хотя существованием своим площадь обязана вовсе не этому королю, ничего в своей жизни не построившему…
Франция помнит, что в отличие от Людовика XIII, умевшего по словам современника "только махать шпагой да вяло ругаться с кардиналом", Генрих IV "на троне вечный был работник", который своими всесторонними талантами и редкостной работоспособностью может напомнить нам о Петре Первом.
Ансамбль площади был закончен только в 1612 году, два года спустя после смерти Веселого короля, ко дню бракосочетания его сына Людовика XIII (второго короля династии Бурбонов) с Анной Австрийской. Впрочем, свадеб было две: Людовика с Анной и его сестры, Елизаветы Французской, которая выходила за наследника испанского престола (будущего Филиппа IV). В числе почётных гостей присутствовало всё семейство Гизов (вдохновителей и организаторов Варфоломеевской ночи), "фиктивная вдова" Генриха IV королева Марго, Герцог Неверский и, разумеется, кардинал Ришелье во главе пока ещё немногочисленного королевского двора: покойный Генрих IV не держал много министров и придворных.
Вместо турнира на этот раз на площади перед 10 тысячами зрителей танцевали кадриль на лошадях — во главе этого редкостного балета были Шарль де Гиз и маршал Бассомпьер.
А с наступлением вечера отсюда по улицам Парижа отправился кортеж, состоявший из 1300 всадников, 160 трубачей, и ещё 80 оркестрантов на 17 телегах. Экономность прежнего царствования мгновенно сменилась пышностью нового.
Но всё-таки юный король подтвердил указ своего отца: ни один особняк на площади не должен был никогда быть разделённым между наследниками владельца, а переходить от отца к сыну цельным и не перестроенным. Возможно поэтому ансамбль площади дожил до наших дней не изменённым, если не считать трёх или четырёх балконных решёток, заменённых в разные времена.
Площадь, как уже говорилось, выглядит сегодня, после реставрации, так же, как в начале XVII в., когда в одном из домов по западной стороне её (в д. 21) жил кардинал Ришелье, а мушкетёры короля, не боясь и не стесняясь, что Его Преосвященство, неровен час, выглянет в окно, задирали гвардейцев кардинала, болтавшихся от нечего делать по площади, зевая от жары и скуки.
А не мешало бы им помнить, что именно здесь весьма печально кончилась одна дуэль, случившаяся вскоре после подписания кардиналом указа о запрещении поединков: герцог Монморанси схватился с дворянином Бенвероном, победил его и был обезглавлен по приказу Ришелье.
И в наши дни, наверное, никого бы не удивило, если бы под гулкими крестовыми сводами четырёх бесконечных галерей, образованных аркадами, звон вилок и ножей из ресторанчиков, выставивших столы наружу, перелился бы в бряцание шпаг и шпор, а издалека вдоль галереи к вам направились бы, стуча ботфортами, мушкетёры или кардинальские гвардейцы…
Впечатление, что XVII век поселился тут на редкость прочно, усиливается несколькими антикварными лавками, в витринах которых, среди всякой всячины, красуются порой старинные шляпы, шпаги, шпоры.
Кто бы ни жил тут за прошедшие три с половиной столетья, площадь все равно остаётся в своём времени. И ни в каком ином…
По соседству с кардиналом Ришелье на площади в доме N 6 жила знаменитая певица и куртизанка Марион Делорм — вечная соперница "королевской подружки" Нинон де Ланкло, которая была на 10 лет младше её. Марион рассказала в своих мемуарах, что придя впервые (для конспирации в мужской одежде) к не менее знаменитому кардиналу премьер-министру, она была весьма осчастливлена им: Марион "высоко оценила мужские достоинства святого отца". Особенно его… "бороду клинышком", которая, по её словам, "дала доныне не испытанные ощущения, как, впрочем, и его жёсткие волосы, спадавшие ниже ушей".