В поисках легкой наживы

Серова Марина Сергеевна

— Но я видела ее всего пару минут! Когда шло это дурацкое собрание. Я очень спешила. Спросила про перчатки. Выяснилось, что баба Лиза их не видела. И я сразу ушла. Я не успела ни о чем с ней переговорить. Какой ужас! Когда его убили?

— Хорошо, пусть будет так. Только почему это вдруг ты ей называла себя Леной, а Аркадий — Ромой? Согласись, что это наводит на определенные размышления. И то, как он снимал квартиру, тоже.

Я засыпала ее вопросами, от которых ей трудно было отвертеться.

Девчонка нервно кусала губы, хмурилась и

упрямо твердила:

— Это все не правда.

— Все, что я только что изложила, подтвердит любой из свидетелей. А на ноже, которым убит твой отец, обнаружены ворсинки сиреневой пряжи. А еще склянка с эфиром в шкафу, чтобы все подозрения в убийстве пали на бывшую жену Дмитрия Петровича.

Внезапно девушка вскочила, схватила со стола бутылку и ударила ею по краю стола.

— Веля! — Нина Максимовна безуспешно попыталась ее образумить.

Бутылка разлетелась вдребезги, остатки виски забрызгали все вокруг. Та же участь постигла рюмки и чайные чашки.

— Веля! Что ты делаешь?!

Она порывисто дышала, металась. И в приступе злобы принялась колотить кулаками по столу, по шкафу.

Потом бессильно опустилась на пол и зарыдала.

Мать вскочила и, метнувшись в комнату, вернулась оттуда с пузырьком и упаковкой таблеток.

Мы промаялись с Виолеттой час, пока она более или менее успокоилась. Теперь она сидела, прислонившись спиной к стене. В глазах — полное безразличие. Редкие судорожные всхлипывания.

Мы с Ниной Максимовной молча ждали. И обе искренно надеялись, что она сможет все объяснить, и при этом окажется, что она не виновата. Так хотелось в это верить!

— Ты успокоилась, Веля? — обратилась к дочери Нина Максимовна.

Та молча кивнула, все так же безучастно глядя в одну точку.

— Тогда расскажи обо всем. Как все это случилось.

— Что это?

— Виолетта, возьми себя в руки и рассказывай. Ты знаешь, каких объяснений мы ждем от тебя.

Девушка обхватила ладонями лицо, вздохнула, словно набираясь сил, и начала свою исповедь:

— Аркадий сказал мне, что может существовать завещание, написанное позже, чем то, которое хранилось у нас. Ну, на его жену. И сказал, что надо его выкрасть, пока не поздно, поскольку он узнал от своих коллег, что у отца рак желудка и ему недолго осталось жить.

— Аркадий обманул тебя, детка. Твой отец не жаловался на здоровье. — Меня поразила циничность этого эскулапа.

Опять удивление и ужас в глазах девушки.

— Продолжай, дочь. — Мне показалось, что Нина Максимовна облегченно вздохнула.

— А что продолжать? Вот он и придумал такой план, насчет старушки, чтобы войти к ней в доверие. Ключ от квартиры Людмилы Васильевны мы сначала хотели каким-нибудь образом украсть. Но все сложилось удачнее, поскольку она хранила запасной у бабы Лизы. Дубликат нам изготовили в киоске.

Я ему помогала, потому что познакомиться со старушкой мне было проще. А дальше я не знаю. Знаю только, что он отправлял бабушку куда-то, а сам подслушивал с помощью фонендоскопа,

что происходит за стеной. То есть ждал удобного момента, когда можно будет обыскать квартиру Людмилы Васильевны: и украсть завещание, если оно есть.

— А если бы, к примеру, завещание было оставлено на имя второй жены? Тогда как? Об этом он что-нибудь говорил?

Виолетта, уже немного успокоившаяся, пожала плечами:

— Он бы обыскал и ее квартиру.

— Глупышка, — я улыбнулась, — завещание на законную жену он мог просто оставить у нотариуса. Если бы твой отец захотел так поступить с тобой, ему бы это не составило особого труда. У твоего друга была совсем иная цель. Ведь у Людмилы Васильевны никого, кроме бывшего мужа, нет. Все, что осталось бы после ее смерти, то есть акции предприятия, досталось бы компаньону. То есть твоему отцу.

Твой Аркадий, видимо, хотел сначала устранить Людмилу Васильевну, имитировав ее самоубийство. Но, разведав с помощью фонендоскопа обстановку (Телефон-то у Захаровой на кухне. И Аркадий узнал о визите Дмитрия Петровича), он пришел к выводу, что ему помогает сам бог. Первая жена твоего отца загремит в тюрьму, а дальше… как фортуна улыбнется.

— Это не правда! Я люблю Аркадия. Он хороший. Он не мог так поступить! Вы врете! Мы все равно поженимся через три месяца!

Девочка вновь была близка к истерике. Я встала, открыла кран, набрала в рот ледяной воды и окатила Виолетту:

— Успокойся немедленно! И если не хочешь, чтобы тебя считали соучастницей убийства, то лучше помоги следствию.

— Виолетта, я тебе всегда говорила, что это не тот человек, который тебе нужен. Если бы ты не рассказала ему про завещание, он бы никогда не стал настаивать на женитьбе. Хоть это ты понимаешь!?

Увы, все это было выше понимания девушки. Однако я не страдаю косноязычием. И я уговорила Виолетту согласиться на простой трюк, который мог отлично сработать. Еще около часа было потрачено на подробный инструктаж. Тем более что молодой обольститель жил довольно далеко от места работы. Одним еловом, было уже около одиннадцати вечера, когда Виолетта согласилась позвонить ему. Уговорить Виолетту мне помогла Нина Максимовна.

Затем я переговорила с Кирей по телефону, пообещав ему убийцу на блюдечке с голубой каемочкой, если он поторопится, и дала ему послушать фрагменты беседы Виолетты с Аркадием.

— Але. Аркадий? Здравствуй. — Девушка, придерживаясь моих инструкций, всхлипнула и сразу перешла в наступление, не давая ему возможности вставить хоть слово:

— Я все знаю. Это ты убил моего отца! Я знаю, как ты это сделал. Ты впрыскивал эфир в квартиру Захаровой, пока она и ее собеседник не потеряли сознание, убил ее бывшего мужа, а женщину подставил.

Телефон в квартире Красновых был с кнопкой «фиш-хук», то есть, нажав ее, мы все могли слышать ответы собеседника и при этом записывать их на самый обычный магнитофон, который имелся у девушки.