В поисках наслаждений
Шрифт:
— Какую же именно?
— Где все это будет происходить. И когда.
Сердце Кейт затрепетало: одно дело — говорить, а другое — делать. Угадав ее волнение, Марианна предложила:
— Почему бы вам не обдумать все хорошенько дома? Позвоните нам через недельку, и договоримся.
— Нет, — решительно отвергла такое предложение Кейт. Она уже знала, чего хочет, и не видела смысла откладывать осуществление своего желания. — Видите ли, Марианна, мне сейчас не хочется возвращаться домой. Я бы предпочла приступить к делу немедленно, если не возражаете.
— Чудесно! Приятно иметь дело с решительной леди!
— Решительность всегда выручала меня в моей работе. А как я недавно выяснила, и в личной жизни лучше брать быка за рога. — Кейт прищурилась, впившись взглядом в собеседницу.
— Превосходно. Тогда поступим вот как… — Марианна взглянула на часы. — Подумайте еще десять минут. Если вдруг передумаете, тогда просто уходите. Если нет, идите прямо в спальню. Она на втором этаже, вторая дверь слева от лестни-цы. — Марианна встала. — Мы будем там вас ждать.
Улыбнувшись Кейт еще раз, она дотронулась до ее руки и быстро покинула гостиную. Вскоре послышались ее шаги на лестнице.
Кейт встала и посмотрела на часы: было без двадцати минут девять. Она подошла к окну и взглянула на густую зеленую изгородь палисадника. В ушах у нее шумела кровь, но она оставалась спокойной. Ей вспомнилось, что точно так же она чувствовала себя перед встречей с Томом — спокойной и уверенной в себе, но слегка взволнованной от предвкушения удовольствия. Ей нравилось распоряжаться своей судьбой, это ее возбуждало. Может быть, именно этого ей и не хватало в ее прежней сексуальной жизни, когда она отдавала инициативу мужчинам. Теперь же она избрала иной путь, и сделала это без чьего-либо влияния.
Она вновь посмотрела на часы. Восемь часов сорок девять минут, можно выходить из гостиной и подниматься по ступенькам к неизбежному. Честно говоря, она решила остаться здесь, едва лишь увидела Питера. И присутствие в спальне Марианны не остудило ее желания, никаких угрызений совести Кейт не испытывала, как это ни странно.
Кейт решительно вышла из гостиной, поднялась на второй этаж и, сделав несколько шагов по галерее, увидела распахнутую дверь спальни. Из большого створчатого окна комнаты, выходящего в сад, лился мягкий предзакатный свет. Кейт вошла в комнату. Она оказалась маленькой, но уютной, с обоями в мелкий цветочек, розовыми занавесочками, огромной двуспальной кроватью, покрывало с которой было сдернуто, и с двумя ночниками с розовыми абажурчиками.
Питер уже лежал голый на кровати, подложив под голову две подушки и накрыв нижнюю половину туловища розовой простыней. Марианна сидела у его ног, переодетая в облегающую черную атласную грацию и прозрачные чулки с подвязками. Рукой она поглаживала пенис супруга, выпирающий из-под простыни, и блаженно улыбалась.
— Еще раз приветствую вас! — сказал Питер.
— Вы чудесно устроились, — заметила Кейт.
— Стараюсь жить так, как мне хочется, — сказал Питер.
— Не хотите ли принять
— Я помылась перед тем, как уйти из дома. Помогите мне раздеться, пожалуйста!
— С удовольствием, — сказала Марианна, вскакивая на ноги: без туфель она была намного ниже ростом.
Кейт повернулась к ней спиной. Марианна ловко расстегнула молнию, и платье упало к ногам Кейт. «Любопытно, — подумалось ей в этот момент — часто ли такое случается в этой спальне?» Она переступила через платье, и Марианна подняла его и положила на ночной столик.
— У вас очень приятное на ощупь платье, — заметила она. — Чудесный шелк! Предлагаю не снимать чулки, так гораздо сексуальнее.
— Подойдите и сядьте рядом со мной, — сказал Питер гостье.
Она села на кровать, и он погладил ей колено.
— У вас чудесная, бархатистая кожа!
Она молча повернулась к нему лицом, погладила его по щеке, наклонилась и порывисто поцеловала в губы два раза кряду. Другой рукой она погладила его по волосатой груди.
— Какие у вас роскошные груди! — воскликнула Марианна.
— Шикарный бюст! — согласился с ней супруг, косясь на полные груди Кейт, вываливающиеся из кружевного бюстгальтера, и сжал одну из них рукой. Потом он обнял Кейт другой рукой за плечи и привлек к себе, чтобы поцеловать.
Его язык проник ей в рот, их губы слились, и Кейт охватила страсть. Предварявший это мгновение задушевный разговор с Марианной распалил в ней похоть, и она вспыхнула, как порох, едва лишь мужская рука властно сжала ей колено. Промежность словно бы пронзило током. Не помня себя, она откинула простыню и сжала в кулаке пенис — упругий, горячий, толстый и длинный. Питер застонал и просунул ей между ног руку, нащупывая пальцами лобок.
— Я хочу облизать тебя с головы до ног, — выдохнул он, оторвавшись от ее губ, и стал целовать ей ухо. Пальцы его проникли в ее влажное лоно.
Теперь застонала Кейт, прижимаясь к нему груПитер начал целовать ее подрагивающие голые плечи, спустив на них бретельки кружевного бюстгальтера, потом кремовую кожу шеи, ключицы и груди. Кейт задрожала, охваченная жаром.
Питер высвободил ее руки из бретелек и положил ее на кровать. Она молча ожидала, что он предпримет дальше, изнемогая от вожделения. Его ладонь скользнула по ее животу и трусикам, впившимся в мокрую промежность. Он понюхал пальцы и воскликнул:
— Какая прелесть!
Его взгляд впился в ее соски, он наклонился и стал их целовать. Затем он начал поочередно сосать ее груди, втягивая сосок в рот так, что ее кожа покраснела. Он на миг оторвался, окинул восхищенным взглядом тугие пирамиды кремовой женской плоти и томно застонал. Клитор Кейт вздрогнул, словно его кольнули булавкой, от этого звука.
Питер стал целовать ей правую грудь, пощипывая губами кожу и дразня языком сосок, розовый и твердый. Левой рукой он тер ей промежность, а правой сжимал левую грудь. Сок потек у нее по бедрам.