В поисках потерянного разума, или Антимиф-2
Шрифт:
Солидаризм и либерализм
Общество солидарное и традиционное (в «общепринятой», так сказать трактовке) - это вовсе не синонимы. Ведь все без исключения человеческие общества держаться на традициях (устойчивых стереотипах поведения) и не могут без них существовать. Только вот традиции у всех разные. Либеральное общество постиндустриализма в этом плане исключением не является. Его традиции хоть и специфические, но не менее (если не более) выраженные и жесткие, чем у всех прочих. Лично я считаю, что термин «традиционное общество» следует вывести из оборота, как запутывающий дело.
Аналогичным образом, солидарное общество вовсе необязательно является аграрным, а тем более архаичным и отсталым. Как показал исторический опыт, оно может быть индустриальным и динамичным. Видимо, возможны и другие его формы. Общество можно назвать солидарным, если в нем имеется адекватный баланс между правами и привилегиями отдельных слоев общества и их обязанностями, для эффективного выполнения коих эти привилегии и даются.
Поясню на примере. Во времена иные все выглядело нагляднее. Барон, граф, герцог хотя бы понимали или догадывались, что их феодальные владения вручены им не только для того, чтобы пьянствовать в своем замке, ездить на охоту и вовсю использовать право
Солидарное общество хрупко и уязвимо, как хрупка и уязвима жизнь вообще. Поддержание его в дееспособном состоянии требует постоянных усилий. Главные опасности: деградация элит и люмпенизация на нижних уровнях. Правящим элитам не слишком нравятся любые писанные и неписаные обязанности, и они постоянно пытаются сбросить их с плеч, но при этом сохранить все свои привилегии.
Основной закон эволюции элиты: как эволюция живых организмов направлена на обеспечение их максимальной независимости от окружающей среды, так и эволюция элит направлена на обеспечение их максимальной независимости от общества. В пределе это приводит к ситуации, когда элита ничего не делает, ни за что не отвечает, потребляет львиную долю имеющихся в распоряжении общества благ и при этом находится в полной безопасности. Понятно, что когда «вожаки» начинают явно манкировать своими обязанностями и считать, что привилегии даны им «за красивые глазки», а «быдло должно знать свое место», то солидарное общество разрушается. Не менее опасно, если на низовых уровнях появляется много индивидов, уверенных, что общество ну просто обязано обеспечить им «красивую жизнь» только на основании того, что они являются его членами. То есть, тянуть общую лямку не могут, не желают или считают ниже своего достоинства, но «свой» кусок требуют. Причем, с течением времени требуют всё громче и наглее. Если солидарное общество хочет выжить, то «тянуть лямку» должны все без исключения.
Не следует думать, что достаточно однажды создать соответствующие механизмы функционирования солидарного общества и в дальнейшем система будет эффективно работать «сама по себе». Это невозможно, усилия необходимо прикладывать постоянно. На эту тему есть хороший бытовой пример: мало построить дом, необходимо постоянно следить за его состоянием и делать ремонт по мере необходимости. Так вот, государственная система - это дом народа, поэтому и здесь необходим соответствующий «ремонт». Так что от деградирующих элит и паразитов из «низов» необходимо периодически избавляться. Практика показала, что процесс это тяжелый и малоэстетичный, но совершенно необходимый. Это жизнь!
Солидарное общество является единственным нормальным и естественным способом человеческого общежития. Все остальные варианты представляют собой болезненные аномалии. Не спорю, эти аномалии могут (временно) демонстрировать впечатляющие (правда, с какой стороны посмотреть) результаты, но перспектив не имеют, ибо все эти «успехи» достигаются за счет постепенного разрушения базового ядра общества. К либеральным обществам относятся те, где элита умудрилась-таки сбросить с себя все обязанности по отношению к народу и при этом сохранить стабильность и безопасность для себя. Для реализации этой идиллии на практике элите нужно выполнить два условия.
Первое: необходимо создать серьезный экономический и политический задел и наладить систему перекачки ресурсов из менее «удачливых» государств. Построить либеральное общество в государстве-аутсайдере невозможно в принципе. Просто не хватит ресурсов, чтобы одновременно обеспечить красивую жизнь элите и при этом обеспечить высокий (относительно прочих) уровень жизни собственного народа (чтобы помалкивал).
Второе: в целях лучшей управляемости необходимо резко снизить уровень пассионарности народа, создав к тому же искусственные каналы сброса излишков пассионарной энергии. Именно для этой цели и служат пресловутые либеральные свободы. Это как с кастрированным котом: агрессивность понижается, по крышам не бегает, блох и лишаев не цепляет, уши не рваные, лежит себе благостно, мурлычет и толстеет. Никаких с ним проблем, только корми вовремя! В либеральном обществе даже можно наблюдать некий псевдосолидаризм. В том смысле, что рядовые члены такого общества прекрасно понимают, откуда берутся ресурсы на их «красивую жизнь» и солидарны с собственными элитами по вопросу грабежа. Но это не солидаризм, а клиентела. Общую лямку они не тянут, а только сохраняют лояльность в обмен на полученные куски. Такие игры чреваты неизбежной деградацией (люмпенизацией) основного ядра общества.
Солидарное общество обеспечивает выживание человеческого социума в сложных условиях разноплановых внешних угроз и ограниченности имеющихся ресурсов. Очень распространенная и жизненная ситуация. Но это не есть нечто благостное, простирающее свои защитные крыла над всеми и вся. Солидаризм, по сути, это стратегия коллективного выживания. В своих примитивных формах он может быть очень жесток. Степень этой жестокости напрямую зависит от конкретных условий бытия.
Всевозможные «никчемные создания» подвергаются в солидарном обществе ярко выраженному остракизму. Подобная же участь грозит и слишком сильным и наглым, пытающимся навязать обществу свои правила игры. Их тоже могут, как минимум изгнать из общины, дабы не мутили воду. Таким образом, солидаризм направлен преимущественно на сохранение основного ядра общества. Безбедное же существование и даже само выживание крайностей отнюдь не гарантируется. Солидарное общество пронизано жестким каркасом привычных стереотипов поведения, выработанных в процессе этногенеза в конкретных условиях. В нем первичны не права, а обязанности. Права прилагаются к обязанностям, а не наоборот. Идея прогресса ради прогресса абсолютно чужда солидарному обществу. Не то чтобы оно вовсе не было способно к динамичному развитию. Но таковое динамичное развитие возникает в солидарном обществе только в ответ на весьма конкретные исторические вызовы или реальные опасности. Если таковых не наблюдается, то никто и не станет тратить энергию и невозобновляемые ресурсы на какой-то там мифический прогресс. Лучшее - враг хорошего - вот основное кредо солидаризма. Нет, если «жареный петух» клюнет, то солидарное общество способно выдать фантастическую динамику по принципу «делай или умри». Но когда «исторический вызов» парирован, происходит неизбежная приостановка развития. Солидарное общество обладает большой устойчивостью к внешним угрозам, но сравнительно хрупко по отношению к внутренним. Для него очень важно безусловное соблюдение «правил игры» ВСЕМИ членами общества. Все знают, что пара-тройка бездельников, лежащих на травке и хихикающих над работающими, может запросто сорвать работу большого коллектива. Если к «нарушителям конвенции» относятся «либерально», то солидарное общество очень быстро разваливается. Как доказано недавними социологическими исследованиями, подавляющее большинство человечества является, так сказать, «природными» солидаристами. Индивидуалисты хоть и задают ныне тон, но на самом деле составляют весьма незначительную часть человеческих популяций. Доказано, что в случае необходимости люди без особых проблем готовы ограничить собственное потребление (если и другие сделают это). Также они всегда рады приструнить нарушителей «корпоративной солидарности», пусть и с серьезными потерями для себя лично.
В истории России (начиная с Московской Руси) было два периода, когда наше государство можно было по праву назвать солидарным: времена действия системы «государева тягла и службы» и «сталинский социализм». Один из крупнейших историков России В.О. Ключевский так охарактеризовал первый период: «Московское государство зарождалось в XIV в. под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в XV и XVI вв. среди упорной борьбы за свое существование. Оно складывалось медленно и тяжело. Можно отметить три его главные особенности. Это, во-первых, боевой строй государства. Московское государство - это вооруженная Великороссия, боровшаяся на два фронта. Вторую особенность составлял тягловый, неправовой характер внутреннего управления и общественного состава с резко обособлявшимися сословиями. Сословия различались не правами, а повинностями, между ними распределенными. Каждый обязан был или оборонять государство, или работать на государство, то есть кормить тех, кто его обороняет. Были командиры, солдаты и работники, не было граждан, т.е. гражданин превратился в солдата и работника, чтобы под руководством командира оборонять отечество или на него работать. Третьей особенностью московского государственного порядка была верховная власть с неопределенным, т.е. неограниченным пространством действия…»
То есть в отличие от европейского феодального солидаризма, в российском именно права прилагались к обязанностям. Тут местная специфика. Набор исторических, геополитических, климатических и целого ряда других факторов требовал от российских феодалов больше, чем от их европейских коллег. В Европе все их обязанности были ограничены и закреплены договорами и неписаными правилами. В Англии XIII века срок военной службы вассала колебался от 21-го до 40-а дней в году. Например, был такой обычай. Отправляясь в поход, рыцарь брал с собой копченый окорок. Кончался окорок, кончалась и служба. Феодал сворачивал шатер, делал королю ручкой и с чувством исполненного долга отправлялся домой. А если король начинал качать права и нести всякую «ахинею», мол, военная кампания в самом разгаре и тому подобное, то оскорбленный в лучших чувствах барон со своей дружиной просто отъезжал на службу к более покладистому государю. В России такие штуки не проходили. Из-за перманентно тяжелой ситуации на границах и существенно более низкой продуктивности сельского хозяйства (климатический фактор!) от элиты требовалось куда большее напряжение сил, а привилегий ей полагалось существенно меньше. С четырнадцати лет на коня и в поход, и так до безвременной кончины или полной инвалидности. Объемы и сроки службы без ограничений. Сколько царь-батюшка прикажет, столько и паши. Царские воеводы могли писать челобитные в Москву с просьбой распустить по домам отощавшее от голода войско, но этот вопрос решался только в Кремле. Иван III, когда ему доложили, что несколько детей боярских самовольно на несколько дней покинули ряды войска, повелел виновных бить кнутом на рыночной площади. Фельдмаршал Шереметев, перешагнув за шестидесятилетний рубеж, обращался к царю со слезной просьбой отпустить его на покой в подмосковную вотчину, которая «разоряется без хозяйского присмотра». Петр эти прошения игнорирует.
Ясное дело, значительной части российской элиты данная ситуация представлялась совершенно нетерпимой. Тем более, рядом Европа. Польша под боком с ее шляхетским гонором и «вольностями». А мы чем хуже? Живут же люди, как сыр в масле катаются. И никаких тебе «нагрузок». Кто виноват? Царь-деспот и ленивое «быдло», которое неспособно обеспечить «красивую» жизнь своему руководству. А народ? Уж он-то хорошо знал, к чему в России приводят боярские вольности: голод, смерть, вторжение иноземных войск и прочие прелести жизни. И ставил свечки за здоровье государей, которые ограничивали аппетит бояр и заставляли их заниматься делом. Неудивительно, что Иван Грозный в точности, как и Сталин четырьмя веками позже, вошел в писаную летописцами историю как кровавый деспот и тиран. Ну, как же, ведь они покусились на самое «святое»: на «право» элиты ничего не делать и при этом потреблять в три пуза. А кто эту историю писал? Да как раз прикормленные элитами историки. Ликвидация системы «государева тягла и службы» началась с «Манифеста о даровании вольностей российскому дворянству» Петра III и «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» Екатерины II, которые отменили большую часть обязанностей для благородного сословия. Плюс реформа («Белая революция») 1861 года, которая сняла с дворянства остатки его ответственности перед обществом. Основной смысл вольностей сводился к следующему: если раньше дворянство, получив от государства поместья и освобождение от податей, было обязано постоянно их отслуживать (собственной кровью и выставлением по требованию соответствующих вооруженных отрядов), то теперь эта обязанность ликвидировалась. То есть, если раньше у нерадивого дворянина, не выставившего на очередной смотр ополчения нужного количества вооруженных воинов, поместье могли запросто отнять, то теперь оно поступало ему в полную собственность. Вместе с крестьянами, разумеется. Его можно стало продать, завещать, подарить и тому подобное. Дворяне теперь служили Родине не за свой счет, а за жалование. Угадайте на кого расписали увеличившиеся накладные расходы? Правильно! На податные сословия (дворяне в их число не вошли). А нагрузка эта была довольно приличной. Мало того, что налоги платить, так ведь еще и бар содержать приходилось. Согласно Ключевскому, под конец царствования Анны Ивановны на 100 податных душ приходилось: