В поисках потока. Психология включенности в повседневность
Шрифт:
Как и большинство людей, одиноко живущих в диких местах, Дороти постаралась по возможности придать личностные черты всему, что ее окружает. Повсюду на земле стоят цветочные горшки, садовые гномы, лежат инструменты. На многих деревьях висят таблички с довольно банальными стишками и шутками, на стенах сарая и дома нарисованы персонажи из мультфильмов. Гостю из города ее остров показался бы воплощением вульгарности. Однако весь этот кич выполняет вполне определенную функцию, создавая для Дороти пространство, в котором ей легко. Посреди дикой природы она устроила свой уголок цивилизации. Ее любимые объекты напоминают ей о ее целях. Таким образом она победила хаос.
В такой ситуации еще более важным делом становится структурирование времени. У Дороти существует строгий распорядок на каждый день: она встает в пять, проверяет, не снесли ли куры яйцо, доит козу, колет дрова, готовит завтрак, стирает, шьет, ловит рыбу и т. д. Подобно английскому колонизатору, который, живя в далеком поселении, тем не менее каждый вечер брился и безукоризненно
В одиночестве сможет выжить лишь тот, кто найдет способ упорядочить свое внимание и не дать энтропии разрушить свой рассудок. Сьюзен Батчер занимается разведением лаек и подготовкой их к гонкам на санях. Она и сама участвует в таких гонках, которые продолжаются по 11 дней и в ходе которых участникам нередко приходится отбиваться от волков и лосей. Много лет назад Сьюзен переехала из Массачусетса на Аляску, где поселилась в маленькой хижине в 25 милях от ближайшей деревни. До замужества она жила одна, ее одиночество разделяли лишь полторы сотни лаек, однако у нее не было времени почувствовать себя одиноко: нужно было охотиться и заботиться о собаках, которые требовали ее внимания по 16 часов в день семь дней в неделю. Она знает не только имя каждой собаки, но и ее родословную. Ей известны темперамент, привычки и состояние здоровья всех ее питомцев. Сьюзен уверяет, что полностью довольна своей жизнью и не променяла бы свой жребий на другой. Созданный ею распорядок дня постоянно поддерживает ее внимание сосредоточенным, превращая жизнь в непрерывное переживание состояния потока.
Приятель, увлекающийся одиночным плаванием через океан, однажды рассказал мне смешной случай, показывающий, к каким способам иногда приходится прибегать таким мореплавателям, чтобы сохранить порядок в сознании. Он приближался к Азорским островам, пересекая Атлантику с запада на восток; до побережья Португалии оставалось около восьми сотен миль. Уже много дней ему не попадалось ни одного корабля, поэтому он весьма обрадовался, увидев плывущую навстречу небольшую яхту. Ее хозяин драил палубу, покрытую непонятной субстанцией желтого цвета, которая невыносимо воняла. «Как вам удалось так испачкать судно?» – спросил мой друг, чтобы начать разговор. «Понимаете, – ответил ему незнакомец, – это всего лишь тухлые яйца». Мой приятель не смог понять, каким образом столько тухлых яиц попало на палубу яхты, плывущей через Атлантику, и человек объяснил ему, что его холодильник потек, яйца испортились, а поскольку ему уже много дней было страшно скучно, поскольку ветра не было, он решил не выбрасывать их за борт, а разбить о палубу, чтобы потом было чем заняться. Он даже специально дал им засохнуть, чтобы затруднить себе задачу, однако признался, что не ожидал настолько чудовищного запаха. В обычных обстоятельствах мореплавателям-одиночкам всегда есть чем занять свой разум. Успех их предприятия напрямую зависит от их способности внимательно следить за поведением лодки, за морем и погодой. Именно эта постоянная концентрация на доступной цели делает плавание таким приятным. Но если на них нападает хандра, им приходится предпринимать героические усилия, чтобы найти для себя интересную задачу.
Мы видели, что эти люди борются с одиночеством путем создания ненужных, однако требующих внимания ритуалов. Отличается ли такой подход от употребления наркотиков и постоянного сидения перед телевизором? Возможно, найдутся критики, которые скажут, что Дороти и другие современные отшельники точно так же бегут от реальности, как и люди, впавшие в ту или иную зависимость. И в том и другом случае субъект избегает психической энтропии, отвлекая свой ум от неприятных мыслей и чувств. Вся разница в том, как он преодолевает одиночество. Если рассматривать возможность побыть наедине с собой как шанс сделать то, чему общество других людей только мешает, человек будет наслаждаться одиночеством и сможет освоить новые навыки. Если же стараться избегать его любой ценой, то человек лишь впадет в панику и найдет такие способы отвлечься, которые не дают возможность чему-то научиться. Уход за собаками и гонки на санях по арктическим просторам могут показаться довольно примитивными развлечениями в сравнении с роскошным времяпрепровождением светских львов и любителей кокаина. Однако в терминах психической организации первое бесконечно сложнее второго. Стиль жизни, основанный на удовольствиях, может существовать лишь за счет симбиоза со сложно устроенной культурой, основанной на тяжелой работе и радости. Но если общество больше не сможет или не захочет поддерживать ничего не производящих гедонистов, рвущихся к удовольствиям и не обладающих нужными умениями и дисциплиной, им откроется вся их беспомощность и неприспособленность к жизни.
Разумеется, из этого не следует, что для обретения контроля над сознанием необходимо немедленно отправиться на Аляску охотиться на лосей. Человек может заниматься потоковой деятельностью практически в любых условиях. Лишь немногим нужно для этого селиться в глуши или проводить много времени в одиночестве в море. Большинство предпочтет, чтобы их окружала суета взаимодействующих друг с другом людей. Однако с проблемой одиночества приходится сталкиваться не только на Аляске, но и в центре Манхэттена. До тех пор пока человек не научится наслаждаться им, значительная часть его психической энергии будет расходоваться на безнадежные попытки избежать его.
Поток и семья
Наиболее приятные и значимые переживания в нашей жизни часто бывают связаны с семейными отношениями. Многие успешные люди, несомненно, подписались бы под словами Ли Якокки: «Мне посчастливилось сделать потрясающую карьеру, однако в сравнении с семьей она не имеет никакого значения».
На протяжении всей истории человек рождался и сразу становился частью группы, основанной на родственных узах. Семьи могут существенно различаться по размерам и составу, однако независимо от этого индивид всегда чувствует особую близость с родственниками, поскольку общается с ними больше, чем с кем бы то ни было. Социобиологи утверждают, что эта близость прямо пропорциональна количеству унаследованных ими общих генов. Например, родные братья имеют половину общих генов и по этому сценарию будут помогать друг другу в два раза чаще, чем двоюродные, у которых общих генов, в среднем, лишь четверть. Таким образом, особые чувства, которые мы испытываем к родственникам, представляют собой всего лишь механизм, обеспечивающий сохранность нашего генотипа.
Безусловно, существуют мощные биологические причины, обусловливающие нашу привязанность к родственникам. Ни один вид млекопитающих не выжил бы без встроенного механизма, заставляющего большинство взрослых особей чувствовать ответственность за своих детей. Именно поэтому особенно сильна связь между новорожденным и тем, кто за ним ухаживает. При этом в разное время и в разных культурах характер связей между членами семьи мог существенно различаться.
Например, полигамность или моногамность брака, его организация по мужской или по женской линии родства оказывает значительное воздействие на повседневное общение между мужьями, женами и детьми. Такие менее явные особенности семейной структуры, как порядок наследования, также играют определенную роль. Так, в каждом из множества маленьких княжеств, из которых до позапрошлого века состояла Германия, действовали свои законы наследования, основанные либо на праве первородства, когда старший сын получал все, либо на разделении имущества поровну между всеми детьми. Выбор способа передачи собственности на каждой территории скорее всего происходил случайно, однако имел значительные экономические последствия. Наследование по праву первородства приводило к концентрации капитала, что, в свою очередь, способствовало индустриализации; раздел собственности поровну вел к ее дроблению и тормозил индустриальное развитие земли, в которой действовали такие законы. Эти особенности не могли не влиять и на отношения между родственниками. Чувства, испытываемые братьями и сестрами друг к другу, их взаимные ожидания, права и обязанности – все это в значительной степени было встроено в семейную систему. Этот пример показывает, что, хотя привязанность к членам семьи заложена в нас генетически, культурный контекст может существенно влиять на силу и направленность этой привязанности.
Семья является первым и во многих отношениях самым важным сообществом, в которое мы вступаем с рождения, и потому качество жизни в значительной степени зависит от того, насколько человеку удастся построить благоприятные связи со своими родственниками. Ни для кого не секрет, что, несмотря на влияние биологии и культуры, члены семьи могут испытывать друг к другу весьма различные чувства. В одних семьях налицо теплые и поддерживающие отношения; в некоторых родственники постоянно что-то требуют от других, в третьих не прекращается угроза личностной целостности окружающих; в четвертых царит смертельная скука. Известно, что убийства членов семьи происходят значительно чаще, чем убийства никак не связанных между собой людей. Насилие над детьми и инцестуозные отношения, когда-то казавшиеся редким отклонением от нормы, на деле случаются куда чаще, чем можно было предполагать. Как сказал Джон Флетчер, «самую сильную боль причиняют нам те, кого мы любим». Очевидно, что семья может стать как величайшим счастьем, так и тяжким бременем. По какому сценарию будут развиваться семейные отношения, в большой степени зависит от того, сколько психической энергии члены семьи готовы вложить в построение взаимодействия и особенно в помощь друг другу.
Любые отношения требуют переструктурирования внимания и переоценки целей. Когда мужчина и женщина начинают встречаться, им приходится принимать множество ограничений, которых нет у того, кто живет один. Нужно подстраивать расписания, изменять планы. Даже такое простое событие, как совместный ужин, требует согласования времени, места, меню и т. д. Партнеры должны иметь определенную общность взглядов: отношения едва ли продлятся долго, если мужчина любит фильмы, которые женщина ненавидит, и наоборот. Если два человека решают сосредоточить свое внимание друг на друге, обоим приходится менять привычки; в результате изменения происходят и в их сознании. Особенно радикальные и устойчивые изменения в стереотипах распределения внимания происходят с женитьбой. С появлением ребенка родителям приходится подстраиваться и к его потребностям: теперь им меньше удается спать, они реже ходят в гости, молодая мать, возможно, бросает работу, некоторые начинают немедленно откладывать деньги на его образование.