В поисках высших истин
Шрифт:
Те, кто хоть чуть – чуть писали сами, агрессивно молчали и не замечали меня, уже немолодого выскочку.
Те, кто не писали сами, но прочли рукопись, при встрече пугались, видимо, моя «Даурия» будила в них грешные мысли, которые они боялись оголить.
Известный нижегородский писатель Валерий Шамшурин, прочитав мою рукопись, сказал: «Надо изменить название. Убрать слово «власть», чтобы звучало не «Даурия, как отражение власти», а «Даурия – зеркало наше». Вот тогда, если моё сочинение понравится ещё другому известному писателю Владимиру Седову, возможна публикация в журнале «Нижний Новгород»,
Но самое главное произошло в подмосковном доме отдыха, куда меня занесло на какой-то партийный съезд. Я увидел там совершенно шикарную женщину, но она была совершенно для меня недосягаема. Красивая, богатая, в окружении «вождей» и прочей около – правительственной «приблуды». Эта женщина была настолько хороша, а мой писательский талант так нагл, что я воспользовавшись моментом, вручил ей свой «гигантский» труд, получив при этом огромное облегчение.
Причина облегчения была, видимо, в том, что она, вся такая неземная, взяла мой «опус». Если бы она отказалась, я бы, конечно, был повержен. С другой стороны, попадание сразу в звезду, минуя тернии, сделали своё грязное дело, я возгордился и пошёл пить водку с соседом по номеру. Он оказался хорошим человеком – юристом.
В два часа ночи, когда мы с соседом уже плохо видели друг друга и наши языки совсем не ворочались, она вошла в наш номер, сосед сразу протрезвел от такой красоты, а я реагировал адекватно, как гений: икнул и кивнул.
Она сказала только одно слово: «Пошли». Ходить я уже не мог и слабо возразил: «Куда?». Она ещё раз, уже озлясь, видимо присутствием соседа повторила: «Пошли, говорю». Я как мог, предварительно выпив с соседом на посошок, пошёл.
По гостиничной стенке, с элементами конспирации, она далеко впереди, а я далеко сзади, но помня номер комнаты, я всё – таки прибрёл в её апартаменты. Первое, что она сделала, я уже не помню. Первое, что она сказала: «Потрясно», из чего я сделал заключение, что мой «опус» прочитан и что я «гений».
После этого случая месяца три я как «гений» ничего не мог делать, гордился…
К счастью, очередная смута меня не возвысила, политиком я не стал. Я так и остался «толкаться на месте», на литературном, весьма голодном в России, месте.
Мода
У многих людей довольно странное представление о своей солидности. Как правило, это не разум и даже не ум, а для мужчин – чёрные ботинки, рубаха с длинным рукавом белого, или, как сегодня, синего цвета, галстук в тон, одеколон. Для женщины – строгий костюм, совсем недавно духи «Красная Москва» – запах чиновника. Это называется модой. Мода на солидность, мода на глупость. Мода на…
Голоса и песни
Высокий мужской голос доводит женщину до экстаза. Козин, Хворостовский и ещё несколько выдающихся певцов такими голосами обладали и обладают.
Женщины толпами ходили и ходят на их концерты. Видимо, такие голоса для них, как для кошек валерьянка. Но вот парадокс, высокий женский голос доводит мужчину до истерики, но почему-то женщины любят петь именно такими голосами. Более того, женскому грубоватому голосу (Катя Семёнова, Распутина и др.) пробиться нелегко даже на эстраду, а что касается оперы, то это вообще табу. Хотя на грубый женский голос мужики бы, наверное, тоже шли толпами.
Семья
Над женщиной-начальником почти всегда поставлен мужчина. Но мужской ум, особенно в семье, довольно часто уступает женскому уму. Более того, мужской ум с годами часто просто ограничивается рамками гаража, работы, рыбалки. В быту у мужчин рамки очерчены довольно жёстко: вот миска, вот будка.
Всё то, что не попадает в поле зрения мужского ума, является вотчиной женщины – жены (встречается и наоборот, но очень редко).
Вывод, для хорошей семьи очень важно, чтобы кто-то из двух супругов был глупее, и чтобы один из двух это понимал и тщательно скрывал этот факт от другого, и всячески подчёркивал достоинства более глупого. Это окупается.
Величие
Очень важно бережно относиться к тому, что дано нам Богом. Пример Клеопатры. Если бы она не умерла, не отравилась вслед за убийством Ю. Цезаря, она была бы просто женщиной, разделявшей ложе с разными римскими цезарионами – императорами. Но она, видимо, понимала значение божественного Цезаря в своей жизни. И её смерть следом за Цезарем делает её царицей на все времена и даёт ей истинное бессмертие.
Фараоны и умерщвляемые после их смерти их свиты из этой же серии. Это не смерть – это отпуск перед новым возрождением вместе с богоизбранными.
Аборт в этой связи становится глупостью, ибо трудно понять, кого «вычистили», и как он, вычищенный, на это среагирует.
Председатель колхоза
Напившись водки, он выходил на деревенскую улицу в одних трусах и начинал гонять всех, кто попадал ему под горячую руку. Он не был плохим человеком. Он просто считал, что рядом с ним полно плохих людей и что кто-то должен был им напоминать об этом.
Он чтил только триптих «Маркс, Энгельс, Ленин», любил Сталина, доярку Нюрку и сторожевого пса Рэкса. Всех остальных он воспринимал и укладывал в одно определение «сволочи».
«Сволочи», чувствовали его правоту. Ему дали звание «Героя Социалистического Труда» и возвели его прижизненную скульптуру рядом с домом колхозного правления.
Вождь
Очередной правитель России очень не любил народ, которым руководил, но ещё больше он не любил своих коллег – членов правительства.
Народ он не любил за то, что раздай ему оружие и направь его арестовывать, сажать и караулить друг друга, он будет только рад этому и начнёт яростно стирать сам себя в «лагерную пыль».
Жена вождя была стервой, поэтому он считал, что особенно будет усердствовать женская половина этого народа, матери и жёны сегодняшних пьяниц. Да и как им не радоваться, думал он, если пьяница, получив в руки «ружьё», вдруг станет начальником, получит возможность покуражиться над трезвыми. Эти мысли вождя хранили покой государства.
А членов правительства вождь не любил за то, что они были готовы вооружать всех. Вождю было тяжко. Так родилась поговорка: «А кому легко»?