В поисках затерянного маяка

Ладомира

Бабушка работала в две смены на хлебозаводе, пытаясь прокормить себя и внучку. Ещё умудрялась откладывать гроши и отправлять их дочери, которая пока не устроилась в жизни.

–"Пропадёт девка", – переживала бабуля за дочку, – Пусть Бог хотя бы ей поможет выбраться из этого болота".

Единственным развлечением в этом городке был цирк. Дядя Неонилы, его звали Марк, работал в цирке уборщиком. Он с гордостью выполнял свои обязанности. Бабушка часто оставляла её на попечение дядюшки. Ребёнок был вне себя от счастья, помогая чистить клетки слонов, выносить мусор и мыть инвентарь. Цирк для Неонилы был, словно храм. Здесь она мечтала и чувствовала себя лучше, чем дома. Под куполом она грезила, ощущала себя избранной, словно ангелы вплетали волшебство в её косы, украшая кучерявую головку чудесами.

У Неонилы не было друзей – одногодок. В окрестностях были детки постарше, которые не хотели с ней

водиться. Они издевались над ней, посмеивались и подшучивали, называя её подкидышем. Дети часто бывают жестокими. Не все детки были из полных, благополучных семей, но редко кого бросала родная мать. Они смеялись над её потрёпанным плюшевым медвежонком, хвастаясь своими новыми игрушками. Неонила ходила в стоптанных и потертых красных туфельках, которые ей достались по наследству от троюродной сестры. Её платьице было чересчур велико на неё. В нём ещё мама ходила в старших классах. Рукава были подкатаны, а на талии платье подпоясывалось бабушкиным поясом. Зелёная вязаная кофточка была аккуратно заштопана на локте. Вещи у Неонилы были старенькие, поношенные ещё до неё, но всегда чистые и опрятные. На смену у неё было ещё пару нарядов, таких же немодных и без лоска. Единственным украшением девочки были её роскошные густые темно- русые волосы. А её большие глаза василькового цвета, обрамлённые черными ресницами, отвлекающие внимание от внешнего неброского образа, маня куда- то вглубь.

Неониле было одиноко, и её детский мозг сотворил для неё друга. Это был Ангел с красивыми белоснежными, мягкими, блестящими на солнышке крыльями. А может ангелы, и правда, спускаются с небес, чтобы поддержать тех, кто нуждается в их любви, дружбе и заботе? Неонила была уверенна в том, что её Ангел настоящий. Она с ним разговаривала, и он ей отвечал. Называла она его Кнопочкой. Они общались безмолвно. У них был свой мир, яркий, красочный, полный чудес. Девочке никогда не было скучно, она перестала тянуться к другим детям, за что окружающие её прозвали странной и нелюдимой. Никому не было дела до неё: мама живёт своей жизнью, бабушка пропадает на работе, пытаясь заработать на корочку хлеба, чтобы прокормиться, дядюшка Марк слишком устаёт на своей работе, чтобы уделять ей внимание, сам Бог игнорирует её слёзы. И только её Ангел всегда рядом. Общение с бестелесным духом заменило ей сложность отношений с воплощенными людьми.

Впервые Неонила увидела Ангела в цирке. Как всегда, поздним вечером, после представления, Марк наводил чистоту на арене и за кулисами. Бабушка задержалась на работе и попросила его приглядеть за ребёнка. Чтобы девочка не путалась под ногами и не мешала, Марк натягивал толстый канат между двумя вертикальными опорными трубами, и ребёнка не было ни слышно, ни видно. Неонила училась ходить по канату. С раннего детства она, пряталась за кулисами, тайком наблюдая за репетициями, а затем и вечерними представлениями на арене. Ей так приходилось по душе созерцать, казалось невесомую, магически притягательную артистку Лейлу, в совершенстве владеющую искусством хождения по канату. При виде этого зрелища у маленькой Неонилы захватывало дух. Больше всего на свете ей хотелось оказаться на месте этой чарующей артистки. Поэтому ребёнок использовал каждую возможность, чтобы в опустевшем и засыпающем цирке, кряхча и падая, набивая синяки и шишки, каждый раз продвигаясь по миллиметру, снова взбираться на канат, пытаясь удержать равновесие. Её никто не учил. Она просто старалась повторить то, что делала Лейла, по какому-то внутреннему наитию, шаг за шагом двигаясь навстречу к своей мечте. Она просила строгого Марка натягивать ей канат всё тоньше и тоньше, и закреплять его все выше и выше, строя милые мордочки и хлопая своими длинными ресницами. Однажды, уговорив дядюшку поднять канат чуть повыше, Неонила битый час тренировалась. Медленно и плавно она передвигала свои ножки, сохраняя равновесие, перемещалась к противоположной стороне. Ею овладел такой восторг и ликование. У неё получалось, мышцы окрепли, и появилось ощущение удовлетворения. На долю секунды она закрыла глаза, расставила руки в стороны и вообразила себя артисткой, ей показалось, что зрители аплодируют стоя и выкрикивают слова оваций. Губы ребёнка растеклись в улыбке, подбородок от гордости вдёрнулся вверх, спина выпрямилась, словно струна. Ножка соскользнула с каната и Неонила вскрикнула. В тот же миг, словно какая-то сила её подхватила и помогла приземлиться на пол. Светлый размытый образ, прикосновение чего-то тёплого и нежного плавно растаяли, словно туман.

Для себя, внутри, маленькая Нила твёрдо решила, во что бы то ни стало, стать цирковой эквилибристкой, канатоходцем. Говорят, что когда ученик готов, учитель найдется. В один из вечеров Нилочка, как всегда, балансировала на тренировочном канате. В это время на арену

вернулась Лейла за своим реквизитом, который забыла накануне. Она долго наблюдала за неуклюжестью ребёнка, а потом подошла и сказала: "Какой смысл обучаться одному из самых опасных искусств, если ты так ни разу не поднялась на высоту?"

– "Я очень хочу забраться повыше" – тихо сказала Нила.

– "А насколько высоко ты готова забраться?"

– "Я хочу пройтись по канату, натянутому над пропастью" – уверенно сказал ребёнок.

– "Зачем?"

– "Там я буду ближе к Богу. Может тогда он обратит на меня внимание и услышит мои молитвы".

Лейла недоверчиво взглянула на девочку. Слова ребенка коснулись её сердца, словно семена одуванчика, подхваченные ветром.

– "Приходи завтра в 16 часов. Не опаздывай" – строго сказала Лейла и удалилась со своим реквизитом.

Неонила ещё долго стояла, словно вкопанная. Она не могла поверить своему счастью. Сама Лейла…. Внутри всё переполняло и распирало от радости и восторга. Лейла не была сентиментальной и мягкотелой девушкой, которая из жалости к ребёнку готова была бы пожертвовать своим временем и расположением. Нет. В её хрупком, изящном теле восседал дух мужества и силы воли. Качества, которые были неотъемлемыми составляющими любого канатоходца. Эти качества Лейла заметила и в маленькой Ниле. К тому же Лейла была помолвлена с цирковым акробатом. Вскоре они планировали пожениться. Он очень хотел детей от неё. Свой благородный поступок, свои занятия с Неонилой, за которые ей никто не платил, для себя Лейла объяснила холодным и корыстным расчётом. Якобы она просто готовит себе замену в цирке на время беременности и декретного отпуска. Но, на самом деле, с каждым днём общаясь и тренируя эту маленькую девочку с сердцем бесстрашной львицы, Лейла всё глубже проникалась необычным ребёнком. И каждый раз, глядя в глаза Нилы, Лейла видела своё отражение. Она помогала не только ребёнку, но и самой себе. Общение с девочкой, в чьём сердце живёт мечта. Стремление и видение своего пути, окрыляло саму Лейлу, богиню эквилибристики, укротительницу высот.

День за днём, год за годом Неонила покоряла всё новые и новые вершины. После школы вместо того, чтобы гонять во дворе с ребятами, всё своё свободное время она проводила в цирке, как одержимая, падая, снова взбиралась на канат, пытаясь его усмирить. Выжимала из своего тела последние соки. Стремительно, шаг за шагом, двигаясь к своей мечте. Смиренно повторяла всё, что говорила и демонстрировала ей Лейла. Она оказалась очень способной ученицей.

Гамсахурия: " Кто не был учеником, тот никогда не станет мастером. И тот не станет мастером, кто смотрит только в рот учителю".

Шли годы. Девочка выросла. К пятнадцати годам она стала первоклассной эквилибристкой, выполняющей сложнейшие опасные трюки под куполом цирка. Вся её жизнь заключалась в канатоходстве.

ГЛАВА 3

Внутренний маяк

На улице пахло розовой акацией. Дул лёгкий тёплый ветерок. Птицы щебетали свои замысловатые песни, а облака на небе резвились, словно пытаясь обогнать друг друга.

Нила проснулась рано и пребывала в прекрасном расположении духа. Из окна её спальни была видна суета оживленного города. По улице ездили машины и велосипедисты. Люди куда-то спешили, не замечая ничего вокруг. Юность не любит ждать. Девушка спешила начать свой будний день, полный мелких хлопот и забот. Она хотела, чтобы этот день был особенным. Сегодня ей исполнялось 15 лет. Так хотелось, чтобы этот день пах ванилью и корицей, был наполнен чудесами и предвкушением настоящего волшебства. Неонила вприпрыжку спустилась по лестнице и выбежала во двор. Улыбка на её лице резко сменилась смятением, а дыхание замерло. Во дворе стояла до боли знакомая женщина, та, чьё лицо является ей во сне, чьё имя она повторяет перед сном в своих молитвах. Та, что её бросила и предала. Та, по которой Нила так скучает, та, встреча с которой была тайным заветным новогодним желанием на протяжении стольких лет.

На бледном лице молодой женщины ярко выделялся бирюзовый цвет её глаз. Густые ресницы, обрамляющие бирюзу моря и красивые брови, величественно возвышающиеся над веками, придавали образу аристократические нотки. Губы были наполовину сомкнуты, словно придерживали какой-то порыв. В промежутке между ними искрились белые зубы. Щёки были то неестественно розовыми, то бледнели прямо на глазах, придавая лицу мраморную окраску. Волосы, густые и мягкие, легко ниспадали на плечи, обрамляя овалы лица. Бархатистая кожа и плавный переход подбородка к тонкой шее, подчеркивали прелесть милого личика. Совершенные формы тела и втянутый живот скрывала тонкая ткань платья. Изящные кисти дополняли картинку. А тонкие щиколотки были украшены элегантными ремешками летних босоножек.