В постели со зверем
Шрифт:
Похоже приступ паники снова накрыл меня во сне, и я в очередной раз не смогла с ним справиться. Вот уже почти три месяца почти каждую ночь меня мучал кошмар с одним и тем же сюжетом, в котором я, как в наказание за вранье, снова и снова проживала ту ночь, с той только разницей, что теперь ОН знал о моей лжи, а значит спасения не было.
Неужели это мучение будет длиться вечно и я каждую ночь буду возвращаться туда?
Поежившись, я натянула розовые вязаные носки, откинула теплое одеяло и выскользнула из кровати. Вставать и идти в темноте на кухню жутко не хотелось, но нужно было выпить успокоительное,
Я проскочила на кухню, порылась в аптечке и, наконец, нашла то, что искала. Вот они спасительные отключатели сновидений. Проглотила целых две таблетки для верности и запила их стаканом ледяной воды. Как раньше люди выживали без них? Ведь если есть проблемы со сном, то и в бодрствовании не будет никакого удовлетворения. А снотворное, пожалуй придумал или мучимый бессонницей или кошмарами, потому что это просто изобретение века.
На обратном пути в спальню я остановилась у зеркала и внимательно посмотрела на девушку в отражении. Золотистые волосы спутались, под моими большими сине-голубыми глазами пролегли тени, а лицо выглядело уставшим и слегка измученным. Если бы сейчас меня увидели мои поклонники из университета, то они точно перестали бы называть меня красавицей.
Неудовлетворенная своим внешним видом я снова вернулась в кровать. Сон не шел, поэтому оставалось только ждать пока начнется действие лекарств. Со мной уже пару недель не было этих приступов, поэтому потихоньку я стала забывать о них и даже иногда чувствовала себя почти полноценной. Но сегодняшний был особенно сильным и даже каким-то слишком реальным, поэтому против собственной воли на меня снова нахлынули воспоминания о последних трех месяцах моей жизни после. Да и жизнь моя теперь точно разделилась на "до" и "после". Мысли то и дело возвращались к той ночи четвертого марта, которую теперь я просто не с силах была забыть.
Оказавшись на безопасном расстоянии я воздавала хвалу небесам, радуясь, что легко отделалась от этого страшного человека. В первые минуты после освобождения я не могла поверить своему счастью, еще не понимая тогда, что моя нервная система дала явный сбой. Она просто не справилась со стрессом, который ей пришлось испытать. Это странно, но прошло три месяца, а я помнила каждую подробность, как будто это было вчера. Зато события после моего освобождения словно кто-то услужливо стёр из моей памяти: непонятно, как я вернулась домой и как я провела остаток той ночи. Однако на следующий день у меня начался первый приступ паники, вслед за которым появилась высокая температура, озноб и дикая головная боль.
В этом плачевном состоянии меня нашла сестра Лера, которая была в ссоре со своим женихом и вернулась жить домой. Погружённая в свои проблемы, она не заметила явной перемены во мне и списала все на банальную простуду.
Но я понимала, что со мной что-то не так. Этот человек сломал часть меня или забрал кусок моей души, как в каком-то
И то, что со мной творилось, правда было похоже на какое-то колдовство или помешательство.
Всю следующую неделю после той ночи я практически не спала и вздрагивала от любого резкого звука. Мне было плохо до такой степени, что я всерьёз хотела обратиться к психологу. Похудевшая, тревожная и очень нервная — я боялась собственной тени и видела угрозу буквально в каждом высоком черноглазом и темноволосом мужчине, хоть немного напоминавшем Его. Я вообще стала бояться всех представителей сильной половины человечества. Выходы за пределы дома стали минимальными: только посещение занятий, да редкие встречи с подругой и сестрой, которая помирилась с женихом и активно готовилась к собственной свадьбе.
Дарья и Лера хоть ничего и не заподозрили, но всерьез озаботились тем, какой я стала странной. Но я не могла и не хотела ничего им объяснять, да и не была уверена в том, что они смогли бы меня понять.
Через четыре дня после случившегося подруга собирала у себя компанию в честь международного женского дня и я еле заставила себя просидеть там пару часов, чем навлекла на себя большую обиду Дашки. Много раз я мысленно возвращалась тот вечер и вспоминала разговор, из-за которого чуть себя не выдала. Дашка пыталась познакомить нас с приятелями её молодого человека Миши, присутствующими на вечере:
— Нет, уж, я вообще не готова сейчас к знакомствам с мужчинами, — парировала Лера, как кошка влюблённая в своего капитана, с которым была в ссоре.
— Ты, София, тоже не сиди, а то два братца за тебя сейчас побьются! Кстати, самого богатого жениха как раз нет, Давид за границей, хотя Миша, разумеется, его тоже звал, — поддевала Дашка.
При упоминании имени того, кто буквально четыре дня назад чуть меня не изнасиловал, у меня потемнело в глазах. Руки предательски затряслись, а желудок скрутило от спазма. Покраснев до корней волос, я буквально вылетела в коридор, боясь, что сестра и подруга заметят моё смятение.
Однако будучи знакомым еще и с женихом моей сестры этот страшный человек то и дело всплывал в разговорах.
В мае Лера, которая совсем недавно узнала, что беременна и жаловалась на то, что не справляется с подготовкой к свадьбе завела разговор о торжестве и Дашка тут же включилась в беседу:
— Кстати, где будет торжество?
— Незнаю, пусть Громов решает, — Лера как всегда подчинялась своему жениху.
— Наверно в одном из ресторанов Давида, — мечтательно протянула Дашка — если бы не Миша, то я бы в него точно влюбилась. Он просто греческий бог.
Знала бы подруга, чем занимается этот греческий бог в свободное от работы и моральных устоев время!
От негодования, страха и обиды я вдруг выпалила:
— А мне кажется, что он очень неприятный тип!
В ту же секунду подруга и сестра прыснули от смеха:
— Соф, с таким отношением к красивым мужикам сидеть тебе в девственницах до конца жизни!
После этого неприятного разговора общение с подругой и сестрой я тоже на какое-то время сократила до минимума.
Почему я не пошла в полицию или не рассказала родным?