В прятки со смертью
Шрифт:
Поднимаю свой пистолет, и положив его обратно в кобуру, осматриваю разрушенную стену. Как еще никого не зацепило, вот в чем вопрос… Машину нигде не видно, но видны следы протекторов. Куда она поперла-то, бл*дь. Не теряя из виду след, попутно осматривая окрестности на предмет самых различных диверсий, ищу мелкую, все-таки уповая на то, что у нее сохранились остатки ума и она далеко на машине не уедет. Впереди угадывается овраг, а из него… торчит задняя часть обстрелянного покореженного драгстера. Ну что за бл*дство, а? Ну, девка, выдрать бы тебя на конюшне! Тут недалеко, кстати.
Воображение немедленно подкинуло самые кровавые подробности этой аварии, на негнущихся ногах я подбегаю к машине… Но внутри никого нет, вокруг нигде тоже. Дверь открыта, следов крови не видно. Ну ладно, хоть не ранена, а с остальным разберемся. Далеко она убежать не могла, значит, тут где-то поблизости. Может удастся отыскать ее и попытаться все объяснить… Как-то договориться…
В этот момент мне на затылок опускается что-то тяжелое и от неожиданности, я падаю на колени. Деревянная палка опускается на мой затылок еще раз, я поворачиваюсь, закрываясь от ударов рукой.
— Мелкая, ты решила меня убить бревном? — потом прилетает по спине, — стой, стой, хватит! — стараюсь подняться на ноги, но она бьет меня этой палкой по животу. Вот ведь…
Перехватив, наконец, ее палку, выворачиваю из рук, и, поднимаясь на ноги, отбрасываю деревяшку в сторону. Мелкая слегка растерялась, потом решила бежать. Плохая мысль, девочка, не надо будить моего зверя. Скидываю бронежилет, с ним невозможно, вообще, двигаться быстрее, чем черепахе.
— А ну стой! Стой! Догоню, хуже будет! — когда она делала что ей говорят. — Что ж ты за заноза?
Бежит в сторону леса. Прыткая как заяц, да еще и петляет. Догоню, отобью всю задницу. Вдруг, из-под ног пуля выбивает комок земли. Так, кто-то ведет по мне огонь. У мелкой нет, вроде, оружия. Стараясь держаться поближе к деревьям, не останавливаюсь. Разноцветная одежда мелькает впереди. Ну как же ее догнать? Вижу, что она делает петлю, выбегая на открытое пространство, и бежит к дороге. Бегу ей наперерез. Вдруг вижу, упала, покатилась. Что могло случиться, выстрела, вроде, не было! Вот черт! Через пару секунд оказываюсь рядом с ней.
— Эшли, что случилось? С тобой все хорошо? — Ощупываю ее, переломов нет, гематомы не прощупываются, может она головой ударилась… Резкий удар локтем в нос на секунду ослепляет и не дает вздохнуть. Мелкая вскакивает, бьет ногой по лицу, сильно меня оглушая. Пока я приходил в себя от такого напора, изловчилась, вытащила у меня пистолет.
— Я тебя ненавижу, Эрик. Ты еба*ный предатель, псих, урод… Ты, вообще, все предал, включая меня, ненавижу. Ненавижу тебя!!!
У меня уже мелькала мысль, что мы все погорим на бабах. Была такая светлая мысль, но я ее благополучно игнорировал. Только моей слабостью к ней, нежеланием делать ей больно и необъяснимой тягой к ее телу можно объяснить, какого х*я я допустил такую ситуацию. Я что не мог скрутить ее? Мог, не вопрос. С полпинка, однако… Кажется, мы вошли в стадию сопротивления, когда что ни делай, все равно ничего не выйдет. Джанин не доверяет мне и, кажется, даже боится, Макс пляшет под ее дудку… Вот и Кроша мне не верит. Может, ну его на хер все? Не то чтобы я сдался, просто интересно, сможет она выстрелить в меня или нет. Говорит, что ненавидит… А еще раньше говорила «люблю». Вот поди разбери этих баб…
На меня смотрит черное дуло пистолета. Который зажат в ее маленькой ладошке. Хе-хе, девочка, я обещал тебе это, ну что, может, настало время. Поиграем со смертью, да? В твоей ладошке мой пистолет, и он направлен на меня. Кровь из сломанного носа заливает ворот. Так будет лучше.
— Ну же, давай, Эшли! Ноги расставь пошире, пистолет возьми покрепче и стреляй. Сердце вот тут. Если попадешь метко — умру сразу, если промажешь — тоже мучиться не буду. У этого пистолета такой калибр, что разнесет мне грудную клетку. Так что, детка, ты нашла самый близкий путь к моему сердцу. Если выстрелишь, у тебя, наверное, даже будет возможность увидеть, что от него осталось. Я видел, потому что так делал. Это несложно. Ты сможешь.
— Ты ублюдок, Эрик. У меня даже слов нет, какой ты ублюдок!
— Стреляй, Эшли, — ухмыляясь, говорю я ей. — Ты смелая.
— Почему ты такой, Эрик? Ну почему? Зачем ты заставил меня поверить что у нас может что-то быть? Зачем была та ночь, в Бесстрашии? Почему ты предал всех, за что ты со мной так?
— Ты просто дура, если думаешь, что перед тобой сейчас буду душу изливать. Просто убей меня и все.
— Ты никогда не можешь ответить на мои вопросы, придурок! Это просто вопросы, не надо изливать передо мной ничего! Почему? Если ты собрался на тот свет, почему не сказать мне правду? Скажи мне — что было в Бесстрашии, почему я так отчаянно люблю тебя, если ты ко мне ничего не чувствуешь? Я не смогла бы безответно влюбиться! Скажи мне, еб*ный идиот!
— Я могу сказать тебе, что в Бесстрашии, с тобой, был самый лучший трах в моей жизни. Ты была прекрасна, девочка. А теперь просто нажми этот чертов курок или я подумаю, что ты слабачка. Жалкая, оттого вызываешь отвращение.
— Просто поверить не могу. Я тебе не верю. Ты мне врешь, этого просто не может быть.
— Может. А ты слабая и жалкая. И если бы я был твой враг, я тебя давно убил бы.
— Я не могу. Не могу…
— Не опускай пистолет, слышишь? Подними! А ну, прекратить истерику! Что ты за жалкая дура? Стреляй на поражение, быстро!!!
— Не могу, не могу, не могу…
Грудь разрывает оглушающая сознание боль. Хочу вздохнуть и не могу. Ну, еще один глоток воздуха мне… Последней мыслью была «она все-таки сделала это» и удивление, что я не слышал выстрела.
====== «Глава 9» ======
Ты прекратил борьбу
Ты оставил меня позади
Все, что сделано — прощено
Ты всегда будешь моим
я знаю в глубине души
Все, что сделано — прощено
«Forgiven» Within Tamptation
Эшли
Бах… бах… бах, — сердце ударяет о грудину, и я задерживаю дыхание, быстро неосмотрительно моргаю, стараясь прогнать кошмарное наваждение. Пытаясь вырваться из этого круга ада. Внезапная, но совершенно ожидаемая боль так стискивает ребра, что я еще несколько долгих секунд не могу вздохнуть. Слезы выползают на виски и резко соскальзывают вниз водопадом. С каким-то запозданием до моего слуха доносится тихий звук выстрела и, словно в дурном сне, я вижу, как Эрика толкает назад, тело его неестественно медленно заваливается на спину, а по темной одежде, как будто нарисованный абстракционистом, расползается влажный, кровавый цветок.
— Нет… — с губ слетает только еле слышный шепот, хотя хочется отчаянно закричать.
Смотрю на распростертое на земле тело и не понимаю: ведь только что он разговаривал со мной и был жив и здоров! Только что… каких-то несколько секунд назад… Как же так… время становится резиновым, не могу отвести взгляда с широкой груди, где почти по центру, увеличивается пятно, а на его губах вскипает алая пена… А потом атмосфера накаляется, словно что-то обрывается внутри, взрывается и я просто бессвязно ору. Ноги в бессилие подкашиваются, ползком оказываюсь около него, в глазах резко темнеет. На ощупь ищу такую родную руку, цепляясь пальцами в теплую ладонь и жмусь к ней лицом. Ему больно? Он жив? Его кожа мокрая от моих слез, прощупать пульс не получается, я не умею. Бледное лицо застыло словно маской, без каких-либо эмоций. Укладываюсь на грудь, пытаясь услышать дыхание, но в ушах стоит такой вой, что мурашки бегут по спине. Зубы отбивают чечетку. Боже… ну сделай же что-нибудь.