В ритме Болливуда
Шрифт:
На часах было всего лишь начало четвертого, а вход в мавзолей закрывали с закатом.
– В смысле поздно? – не улавливали мы.
– Доверьтесь мне, ни о чем больше не спрашивайте. ЗАВТРА все сами увидите и поймете. Сегодня нужно просто купить билеты, а я покажу вам Тадж-Махал из города. Поверьте, это тоже очень красиво.
Ничего не понимая, словно зачарованные, мы проследовали на нашим «гидом», похожим на чертика из табакерки, дошли по каким-то дворам до многоэтажного розового дома и по крутой винтовой лестнице поднялись втроем на крышу. У меня захватило дух от вида, открывшегося перед нами!
– Завтра встречаемся тут на улице в 3:30 утра. О’кей?
Мы кивнули, до сих пор не понимая, что происходит…
Обменялись с «гидом» номерами телефонов, на всякий пожарный, и двинулись искать дешевую гостиницу. К слову, деньги на отель были у водителя в конверте – наши друзья-приятели индусы позаботились и об этом. Прекрасные все-таки люди встречаются мне по жизни!
Мне кажется, будет слишком прозаично описывать наш номер, в котором не было горячей воды, а мебель распадалась на части, но визг Наташи, увидевшей огромного рыжего таракана, до сих пор стоит у меня в ушах. Да, отель был не очень, но выбирать не приходилось. Я, кстати, так и не знаю, есть ли в Агре приличные отели. Бабушка рассказывала мне про обезьян, которые залезают в окна и воруют, но я, если честно, не видела.
Спать легли очень рано: побродили по окрестностям, но поняли, что перейти пешком дорогу в стране, где нет правил дорожного движения, практически нереально, а реинкарнироваться на другой стороне кошечкой или собачкой нам как-то совсем не хотелось.
Будильник был заведен на полтретьего, и в полусонном состоянии и диком ознобе, зевая с каждым вдохом, мы выползли из гостиницы. На первом этаже, прямо на полу, спал администратор. Водитель ночевал в машине. Он нас встретил без особого энтузиазма.
– Тадж-Махал?
– Да, как и вчера!
– О’кей, о’кей, – из стороны в сторону покачал головой водитель.
Надо сказать, что вот эти жесты и мимика, присущая индусам, очень сильно вводят в заблуждение европейцев. Не могу утверждать за весь Восток, но в Индии, как и в Турции, жестикуляция совсем иная, и значит она гораздо больше, чем у нас. Например, чуть запрокинутая голова, поднятые брови и цокание языком у турков будет означать «нет»; а наклон головы в сторону у индусов будет означать одобрение и согласие.
В 3:30, как и было оговорено, мы стояли на назначенном месте… В это время в декабре в Агре колотун еще тот – за ночь без солнца воздух остывает, а за световой день земля не успевает прогреться, поэтому мне было холодно даже в осенней куртке и демисезонных сапогах. У Наташи с собой теплых вещей не было, она переминалась с ноги на ногу в туфлях и кофте с длинным рукавом. Наш гид опаздывал…
Нет-нет, замерзнуть мы не успели, и гид нас не кинул! Он просто немного задержался. В Индии это нормально, и если тебе говорят, «встретимся одиннадцатого числа», нужно уточнять месяц и год. Около четырех утра мы втроем стояли у входа в усыпальницу. Было очень темно, и мы слабо понимали, зачем пришли так рано, ведь еще даже ворота не открыты. Вместе с нами была какая-то группа англичан, и все ждали, когда у нас проверят билеты и сумки.
При входе, кроме контроля билетов и личных вещей, нужно сдать обувь или надеть бахилы. В холодную индийскую ночь мне меньше всего хотелось ходить по мрамору в одних носках, поэтому мы выбрали белые бахилы, которые стоили пару рупий, и вошли в огромные ворота.
Все еще зевая и борясь с желанием потереть глаза с накладными ресницами, я подняла голову к памятнику и поняла, почему наш гид попросил дождаться следующего дня. То, что я видела перед собой, нельзя было сравнить ни с чем: на фоне темно-синего бархата неба, словно голограмма из фантастического фильма… возвышался величественный Тадж-Махал… или это была 3д-картина, написанная фосфорными красками? В любом случае что-то невероятное, что невозможно передать на фотографиях и описать словами. В тот день было полнолуние, и еще до рассвета Тадж-Махал светился жемчужным светом, как бы паря над землей. Как же жаль, что я не могу дать вам увидеть мои воспоминания! Я уверена, что вы отдали бы многое, только чтобы протянуть руку к этой завораживающей картине. Я стояла, широко открыв глаза, и в то же время не веря им.
Буквально с каждой минутой, с каждой ступенью Солнца на небо, мрамор менял свой цвет. У меня было ощущение, что глаза меня обманывают: вроде бы только что он был холодно-жемчужным, и вот он уже сверкает перламутром, вдруг он становится желтым, оранжевым, розовым… Но это сияние… Оно не проходило!
Тадж-Махал… ни одного языка в мире не хватит, чтобы дать точное описание этому памятнику… Величественный, божественный, сияющий, легкий, совершенный, воздушный, подобный сновидению… И все равно все не то, его надо видеть!
Мне очень понравилось, как охарактеризовала Тадж-Махал Мария Арбатова в своей книге «Дегустация Индии», она назвала его мягким и съедобным, как пастила или торт безе.
Наш гид выхватил у нас фотокамеру и, рассказывая прекрасную историю о невероятной любви Шаха Джахана к своей верной жене Мумтаз, стал ловко фотографировать нас с Наташей, выбирая виды и ракурсы, как профессиональный фотограф. Я слушала одним ухом историю и растворялась в волшебстве этого невероятного места, памятника великой любви…
Помните историю?
Великий Шах Джахан влюбился в свою жену еще в начале XVII века, будучи принцем. Когда Шах Джахан поднял мятеж против отца и потерпел поражение, Мумтаз отправилась с ним в ссылку. Она родила восемь сыновей и шесть дочерей и вскоре после рождения последнего ребенка умерла.
Шах Джахан хотел после этого покончить с собой. Он поседел, сидя у гроба любимой. Мумтаз перед смертью попросила мужа больше не жениться и построить мавзолей ее имени. Шах Джахан объявил в стране двухлетний траур: были запрещены праздники, танцы, музыка, даже свадьбы справлялись по-тихому.
Он начал строить мавзолей, который должен был стать символом сказочной красоты покойной жены. Больше двадцати тысяч человек, включая лучших зодчих Персии, Турции, Самарканда, Венеции и самой Индии, трудились над усыпальницей двадцать лет, что практически разорило страну. Стены выкладывали сердоликами, бирюзой, ляпис-лазурью, кораллами, жемчугом и малахитом, внутренние ширмы сделали из чеканного золота и украсили драгоценными камнями.
Говорят, что под финал строительства главному архитектору отрубили руки, чтобы он не мог повторить это чудо. Напротив Тадж-Махала, на другом берегу реки Ямуны, Шах Джахан запланировал построить мавзолей из черного мрамора для себя и соединить усыпальницы черно-белым ажурным Мостом вздохов! После окончания строительства Тадж-Махала он переключился на вторую стройку века. Однако казна опустела, государственные дела были заброшены, народ беднел и бунтовал…