В саване нет карманов
Шрифт:
– Новый костюм, – ответил Долан, разворачивая бумагу.
– Когда это Макгонахил занялся портняжным бизнесом? – съязвила Майра.
– Для нас чертовски хорошо, что он им вообще занялся, – сказал Долан, открывая сверток и вынимая черный балахон и черный колпак-шлем.
– Господи! – воскликнул Бишоп.
– Что это? – охнула Майра.
Долан развернул балахон. Очень длинный и просторный. Такой, что и два человека уместятся. Спереди на нем была изображена средневековым шрифтом белая буква «К», пронзенная красной стрелой. Колпак представлял собой кусок черной ткани, края которой были сшиты вместе, с прорезями
– Теперь узнали? – сказал Долан.
– Это одежда Крестоносцев. Что, черт возьми, ты собираешься с ней делать?
– Надеть. Я намереваюсь пойти на их сборище сегодня ночью.
– Зачем, это же чертовски глупо! – не удержалась Майра.
– Взгляните на эту дешевую ткань, – посоветовал Долан, демонстрируя балахон. – Вы не знаете никого, кто разбогател, продавая подобные вещи?
– Значит, Макгонахил знал что-то, – решил Бишоп.
– Он на нашей стороне, – сказал Долан, – помогает нам в всяком случае.
– Он помогает тебе погибнуть.
Бишоп и Майра посмотрели друг на друга. Инстинктивно они поняли, о чем каждый подумал: «Не стоит даже пытаться отговорить его идти на эту встречу». – «Проклятый тупоголовый Мик поступит так, как считает нужным, вопреки всем и вся…»
И Долан тоже знал, о чем они думали.
– Бесполезно, – проговорил он вслух. – Можете даже не пытаться. Я говорил вам, что займусь этими ублюдками, и я не шутил. Я иду.
– Тогда все, что нам остается, – сказал Бишоп, – это надеяться, что ты выберешься оттуда живым.
– Полагаю, что так, – подтвердил Долан.
Движение было не слишком интенсивным, пока он не оказался примерно в миле от водохранилища. Старая щебёнчатая дорога была узкая и очень ухабистая. Она не была приспособлена для автомобилей. Когда-то, задолго до появления скоростных трасс и быстрых машин, это была главная дорога на север. Сейчас ее использовали лишь несколько фермеров, живших в отдалении на холмах. Фермеры… и Крестоносцы.
Долан ехал очень осторожно, придерживаясь правой стороны дороги, оставляя большое пространство слева и впереди. Не хотел попасть в аварию. Даже такая мелочь, как помятое крыло, могла обернуться катастрофой. Он не хотел ни с кем разговаривать, не хотел никого видеть. Поэтому Долан поднял воротник пальто и надвинул шляпу на глаза. Не было и одного шанса на тысячу быть узнанным кем-нибудь проезжавшим мимо, но рисковать не следовало.
Сейчас он двигался медленно и уже мог видеть скопление машин далеко впереди. Движение было, как в Аройо-Секо после игры «Роуз Боул». Он аккуратно вел машину, пытаясь сосредоточиться на управлении, лишь бы не думать о том, что будет делать, когда доберется до места сборища. Он просто даже не представлял этого.
Но нелегкая работа не думать об этом, потому что это было загадочно и опасно. Сердце частило, и дыхание от волнения было немного затрудненным. Долан был рад, что за ним – сотни машин: ни повернуть назад, ни уехать, даже если очень хочется.
Все медленнее и медленнее машины продвигались вперед; вскоре по правой стороне дороги уже было не проехать: у обочины сплошняком стояли припаркованные автомобили. Внезапно он подумал (момент легкой паники – мысль
Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что именно это и происходило. Как же он не догадался спросить у Макгонахила насчет карточки Уайена?
Но это не слишком бы помогло; черт, человек, который проверяет удостоверения, конечно, понял бы, что перед ним вовсе не Сэм Уайен. А что если Макгона-хил ведет двойную игру и предупредил о его приезде?
«Ищите парня по имени Майк Долан. Шесть футов, черные волосы, едет на старом двухместном «шевроле» с откидным верхом. Он собрался разоблачить вас. Ищите его. Подстрахуйтесь и останавливайте все машины…»
Что если Макгонахил обманул? О, Бад не стал бы так делать, – подсказывал рассудок. Нет-нет! Лучше не слишком доверять ему, настаивало подсознание.
Но, черт, раскинь мозгами, Бад – друг.
«Я помог ему продвинуться вперед, я помог его пацану получить образование в колледже, я сам дал толчок всеамериканской рекламе его сына. Я даже написал письма Кристи Уолшу, Гранту Раису, Коруму [11] и другим парням. Бад честный. Он свой».
«Лучше не слишком доверять ему, – вновь заговорило подсознание. – Лучше припаркуй где-нибудь машину и сориентируйся».
«Хорошая идея», – сказал Долан себе. Он миновал пару мест для стоянки, пытаясь прекратить думать, и вскоре почувствовал, что это удалось. Через секунду он обнаружил свободное место, развернулся и припарковал машину, выключив фары, прежде чем заглушил мотор.
11
Известные тренеры американского футбола.
Он вылез через правую дверь. Пройдя вперед, увидел огни машин, стоявших в открытом поле. Когда глаза привыкли к темноте (ночь была безлунная), недалеко от себя Долан разглядел нескольких мужчин, натягивающих балахоны. Майкл почувствовал несказанное облегчение, – оказывается, никакой членской карточки не требовалось!
Он поспешно развернул сверток, надел балахон и натянул колпак. И с удивлением обнаружил, как сильно эти два простых куска ткани изменили настроение. Уже через минуту сердце перестало выпрыгивать из груди, дыхание стало спокойнее. Появилось ощущение абсолютной защищенности этой анонимностью. Майкл даже улыбнулся сам себе под колпаком. Поразительно!
Собственное великое открытие: вот для чего люди наряжаются в балахоны, чтобы разгуливать по ночам, – ради этой самой защищенности…
Он двинулся по обочине вперед, туда, где виднелась большая группа фигур в черных балахонах – несколько сотен, едва различимых в ночной темноте. Сборище происходило на старом летном поле, заброшенном после войны. Здесь стоял большой ангар, через щели в стенах и дверные проемы которого Долан мог видеть свет…
Он медленно подошел к ангару.
Двери были открыты. Внутри толпились люди в балахонах. Около одной из стен высилась грубо сколоченная платформа с дюжиной или больше стульев, вроде тех, что используются на похоронах.