В Школе Магии Зарежья
Шрифт:
Набрав в библиотеке книг, всю оставшуюся неделю в свободное время я просиживала за ними, надеясь найти какое-нибудь универсальное заклинание для взлома замков. Тамарке я свое странное поведение объясняла надеждой найти подходящий наговор, чтобы проникнуть на коронацию или, на крайний случай, чтобы на время порки потерять местную чувствительность. Врать подруге было очень неприятно, но что поделать, не держать обещаний про абсолютную секретность, данных Ладмиру, вообще было смертельно. Время, остававшееся до коронации, текло как песок сквозь пальцы. Одноклассники заметно оживлялись при виде меня и, по-моему, даже организовали некий тотализатор, естественно ставки были отнюдь не в мою пользу. Я решила пойти ва-банк и сказала, что ставлю на себя двадцать золотых из будущего выигрыша. Надо мной посмеялись, и сказали, что выплачивать мне потом долги до окончания школы,
За день до коронации состоялось торжественное официальное подтверждение условий пари. Для исключения возможности подкупа, было принято решение призвать аж двоих судей. В своего судью я, поколебавшись, призвала Веню. Он был достаточно честный, чтобы в случае сговора остальных задействованных участников не сказать: «Ничего не знаем, твое присутствие в коронации недостаточно подтверждено», даже если при этом я принесу им корону, с шумихой сворованную во время церемонии, и один из розыскных моих портретов, развешанных на каждом городском столбу. И в то же время достаточно внушительно выглядел, чтобы отбить прочим охоту подговорить его к этому делу с помощью кулаков. Со стороны оппонентов был представлен светловолосый крепкий парень, один из боевиков с четвертого курса. Присутствовали также непосредственные участники процесса — два парня, которые должны стоять с самых краев ученических посторенний внутри главной приемной залы и до которых, если я все-таки проникну на коронацию, мне по логике вещей теоретически будет легче всего добраться. У одного из них, какой попадется, я должна забрать некий предмет, который был в мое отсутствие зачарован и ему передан (идентичный предмет — второму участнику). Мне в их отсутствие была вручена большая иноземная круглая монета, которую в свою очередь должна на месте отдать я, и которая тоже была специальным образом заколдована. Потом на стол был положен небольшой глухо звякнувший мешочек, на который все завороженно, как пьяницы на пиво, уставились. Судьями все было тщательно подсчитано и заверено: семьдесят монет. Я в свою очередь, собрав все складки юбки спереди, повернулась к присутствующим спиной, чтобы тоже показать, что объект спорного интереса никуда не сбежал. Парни, раз им вроде как сознательно разрешили, удовлетворенно попялились на мой зад, облеченный натянутой на нем юбкой, Мариска надменно хмыкнула. Обговорив, что завтра мне не мешают, не следят за мной и не подсылают кого-либо для этих же целей, мы с оппонентами пожали друг другу руки и разошлись.
— Привет!
— Привет. Ну, давай.
— Вот, — снимает с шеи знакомый кулон из голубого металла и выпускает в мою протянутую ладонь. — Ладно, удачи, — разворачивается.
— Погоди, — хватаю его за руку. — А как же ты сам сейчас без лишних подозрений попадешь в подвал?
— Никак, — пожал плечами. — Придется ночевать на улице, на морозе. Видишь, на что иду ради тебя?
Судорожно соображаю, где ему можно переночевать. Может на конюшне или где-нибудь в хозяйственных постройках? Вроде там было где-то сено на чердаке... И тут он заговорил:
— Не хочешь составить мне компанию? Обогреть? А то одному в сугробе холодно.
— Не-ет, — почему-то представляю себе двух медведей в берлоге. — Ничего, за свою долю потерпишь. Небось, ничего жизненно важного себе не отморозишь, — радостно оскаливаюсь.
— Ну, ты же со мной не идешь, значит, не отморожу, — отвечает невозмутимо. Я залилась краской, нарвавшись на намек. Да, тут он меня уел. Думаю, что ответила бы на моем месте Тамарка. Собираюсь с духом для ужасной пошлости.
— После шестисот лет и неужто еще ладит?
В заминке перед ответом проскользнула очевидная оторопь. На лице отобразилось желание сказануть вслух, что он думает по поду того, какие мы — представители современной молодежи. Впрочем, через секунду он снова был само хладнокровие.
— Желаешь проверить? — удивленно вскидывает одну бровь.
— Ладно, один — один, — улыбаюсь.
— Так все-таки где будешь ночевать? — спрашиваю уже у его спины.
— Да в подвале, — долетает до меня его голос, — у меня еще один такой амулет есть.
И вот, наконец, он настал. Чувствовала я себя не передать как. Вам приходилось когда-нибудь в один день сдавать все экзамены за всю жизнь? Мне тоже нет. Зато вот примерно так я себя и ощущала. В животе поселилась огромная пустота, размером с школьный подвал. Меня трясло и колотило, будто я переела мухоморов эдак на один берковец. Из рук все валилось, зуб не попадал на зуб, язык от страха одеревенел. Что мне говорила или спрашивала Тамарка, я не слышала и в ответ только невнятно мычала и смотрела куда-то перед собой. Я уже готова была трусливо согласиться на порку, лишь бы настолько не страдать. Даже ночью, когда я спускалась к своему сообщнику Ладмиру, это было еще вчера. А сегодня уже СЕГОДНЯ.
На завтрак идти отказалась, мотивировав это отсутствием аппетита и плохим самочувствием. На предложение подруги побыть вместе со мной ответила категоричным отказом, заявив, что и без того сегодня будет много страданий, чтобы еще и Тамарка ходила голодной. Когда за Томкой закрылась дверь, и бухнул гонг на завтрак, я, судорожно вдохнув, сказала себе:
— Ну все, с богами! Пора! — выдохнула, вскочила и быстро извлекла из-под кровати сверток с мантией и сеткой, одолженной у Расты на один день «чтобы снять выкройку» (да, ничего более дурацкого мне в голову не пришло!). С верхней одеждой могли возникнуть трудности во дворце, поэтому я решила потерпеть и, в крайнем случае, благородно замерзнуть во имя дела, чем позориться, подставляя свой зад под розги одноклассников. Со скоростью молнии надела теплые штаны и ужасно толстую коричневую кофту и поспешила исчезнуть в недрах подвала, пока все враги завтракали и ненароком не могли засечь моего побега. Монета бережно хранилась в маленьком мешочке, подвязанном на шее. Весь путь до спуска в подвал я подозрительно оглядывалась, не веря в честную игру конкурентов, и в каждом встречном воробье видела шпиона-профессионала, но явной слежки так и не заметила.
С началом хоть каких-то действий нервный мандраж уступил место столь же нервному напряжению. Если бы кому-нибудь сейчас взбрело в голову подкрасться и хлопнуть меня по плечу, от испуга я бы смогла подпрыгнуть до облаков. Я еще раз проверила наличие Ладмирового амулета на шее и, поняв, что пути назад нет, чуть приоткрыла дверь так, чтобы она не заскрипела, и просочилась в подвал. Где сейчас бродит Труль Шлисович — где-то по этажам школы или пребывает в подвале — было неясно. В любом случае встречаться сейчас с ним мне было не с руки и я, распластавшись вдоль стены, быстро шмыгнула в первое ответвление. Хитрый Ладмир составил мне маршрут таким образом, чтобы я как можно меньше продвигалась по тем коридорам, по которым пролегают обычные пути завхоза. Продвижение шло вдоль этого ответвления по левой стороне до тех пор, пока моя рука не нащупала, что стена закончилась. Это означало, что здесь начинался новый коридор. Я свернула в него, достала палочку и наколдовала себе магического светляка. Плести его было сложнее и дольше, чем обычный магический огненный шар, хотя умелые маги, конечно, создавали подобное одним махом палочки. Однако испускающий холодный желтоватый свет светляк был более стабилен, удобен, и, чтобы подпалить им себе что-нибудь ненароком, надо было еще постараться (что в моем состоянии было немаловажно). Дело мне предстояло непростое, я решила ко всему подходить основательно. Извлекла карту и, уткнувшись в нее, еще раз себе прошептала:
— Третий поворот.
Когда была возможность, я незаметно от Тамарки изучала карту и почти всю ее помнила наизусть, но все равно страховала каждый свой шаг и поворот, не доверяя своей памяти и боясь на какой-нибудь мелочи пролететь. Так я и двигалась, на цыпочках, то и дело останавливаясь, старательно вслушиваясь и пытаясь на всякий случай загораживать неяркий свет светляка своим телом, как патриот — Императора от копейного удара. Перед каждым новым поворотом я доставала карту и сверялась с ней. Все было тихо, и Труля Шлисовича я так и не встретила. Наконец я добралась до проема, ведущего в одно из помещений подвала, и осторожно сунула внутрь нос. По карте Ладмира выходило, что тайный ход брал свое начало где-то здесь.
Комната мне казалась пустой ровно до того момента, пока я, идя по ней, не ударилась ногой о какую-то длинную деревянную балку. Балка чуть скрежетнула по каменному полу и бряцнула о лежавшую рядом кучу своих товарок. Я, от неожиданности отпрыгнув назад, с трудом удержала готовые сорваться с языка нецензурные ругательства, причитания «чуть не рехнулась со страху» и брюзжания типа «разложили тут, понимаешь, приличному человеку и ступить негде». Оглушительный в полной тишине звук, как мне показалось, разнесся по всем коридорам подвала. Я, глядя себе под ноги, поспешила пробраться в дальний угол, где на карте стрелочка красноречиво указывала на проход в тайный тоннель. И была возвращена к суровой действительности стеной. Обычной глухой каменной стеной. В этом подвале мне определенно везет на стены именно там, где их быть не должно.