В след за луной
Шрифт:
***
Секреты. Секреты в конце концов могли привести его к гибели.
Он облегчил бы свою душу, если бы поведал Джоанне Мерко последний и единственный из секретов, имевших для него значение, - а именно, что это он убил ее мужа и оставил его холодное окровавленное тело лежать на полу Нантского притона.
Зная природную жестокость Ольтера Мальби, Джоанна наверняка поймет, что у Паэна не оставалось иного выбора. Зная алчность Ольтера Мальби, Джоанна не усомнится в том, что норманнский дворянчик отправился в Нант отнюдь не для того, чтобы принять предложенную Паэном крупную сумму золотом в обмен на земли Рошмарена. Зная беспощадность
У него были все основания полагать, что Ольтер Мальби погиб, имея на совести грех куда более тяжкий, чем предательство. Из рассказа Джоанны он сделал вывод, что именно Мальби подстроил смерть молодого Гаральда Мерко во дворе замка Рошмарен. Ни один рыцарь, сколь бы неопытным и беспечным он ни был, не позволит неопытному юнцу упражняться иначе, как только с тупым оружием, и уж тем более не вложит заостренный меч в руку того, кому поручено было его обучать. Он догадался об этом еще несколько дней назад, в маленькой рощице на берегу Эска, когда показал Джоанне мечи разбойников, презрительно заметив, что ими нельзя зарезать даже цыпленка. Судя по тому, что он узнал, брат Джоанны скончался от ран, полученных во время тренировки на третий день после его прибытия в Рошмарен. На третий день...
Это не было несчастным случаем. Это было преднамеренное убийство ведь после смерти молодого Мерко Джоанне и ее мужу достались бы все корабли и все состояние ее дяди Хьюго. Вскоре после того, как его люди хладнокровно прикончили младшего брата Джоанны, Ольтер Мальби оседлал коня и отправился в Нант, чтобы забрать у Паэна заработанное с таким трудом золото, а затем убить и его тоже.
Паэн громко выругался. Сколь бы недостойно юный сир Мальби ни прожил свою жизнь, сколько бы преступлений, порожденных алчностью, ни отягощали его совесть, Паэн не должен забывать, что он был мужем Джоанны. И Джоанна не знала о том, что теперь она делила постель с человеком, который сделал ее вдовой. Более того, она никогда не узнает об этом, если они проведут остаток своей жизни здесь, в тени Клыков Ведьмы. Она ни о чем не догадается, если только сам Паэн случайно не обмолвится о своем поступке во сне или в бреду или если чье-нибудь неосторожное слово, достигнув ушей Джоанны, не заставит нарыв его тайны прорваться наружу.
Разумеется, с его стороны это было трусостью. Первую из двух тайн предполагаемое убийство Мальби молодого Мерко - он готов был хранить исключительно ради блага самой Джоанны, чтобы избавить ее от страданий. Что же касается второй - гибели Ольтера Мальби от его собственных рук, - ее он обязан хранить как ради Джоанны, так и ради себя самого, потому что если она когда-нибудь узнает правду, то будет настолько потрясена, что никогда больше не взглянет в его сторону.
Да, он трус - и постарается остаться им навсегда ради спокойствия Джоанны.
Лучи заходящего солнца падали на покрытую снегом крышу, и на ее фоне особенно бросалась в глаза тонкая струйка дыма, поднимавшаяся из отверстия над очагом. Если бы и его воспоминания могли бы вот так же исчезнуть, улетучившись в холодное темное небо, где их некому было оплакивать, кроме круглой сиротливой луны! За одну возможность забвения он бы без колебаний отдал жизнь.
Однако
Глава 23
Март 1194 года
Новые колья для загона лежали наготове внутри небольшой хижины, служившей им вместо сарая, а рядом со стенами их жилища был свален в кучу месячный запас дров.
– Ты будешь жить в доме Рольфа, пока я не вернусь, - уже в который раз повторил Паэн.
– Я перееду туда, как только пастухи перегонят свои стада через холм.
– Ты не останешься здесь одна.
– Или?..
– Или я силой приволоку тебя к Рольфу и скажу ему, что Джоанна Мерко выжила из ума и нуждается в присмотре, иначе она угодит прямо в руки своих врагов.
Джоанна посмотрела на маленькие квадратные грядки возле западной стены фермы, на которых уже пробивалась первая зелень.
– Травы нуждаются в уходе.
– Они уцелели даже несмотря на то, что ваши пастухи совсем не заботились о них в течение двух поколений подряд, - возразил Паэн. Надеюсь, эти проклятые травы не завянут до моего возвращения. Оденься потеплее, Джоанна. Мы отправляемся в Гандейл.
Она в ответ улыбнулась и стала снимать с плеч плащ.
– Лед на реке уже тронулся, Паэн. И погода сейчас стоит теплая. Пожалуй, даже слишком теплая.
– Она вынула из связки две веточки чабера с листьями и поднесла их к носу Паэна.
– Давай лучше перестанем спорить и спустимся вместе к реке. Говорят, что чабер оказывает чудесное действие на кожу.
Паэн взял у нее из рук веточки и сунул их за ухо Джоанны.
– Я говорю вполне серьезно. До тех пор, пока ты не переедешь в дом Рольфа, я не смогу отправиться в Бретань. А если я отложу свое путешествие и следующей зимой застряну по ту сторону пролива, то сойду с ума от желания и однажды ночью утону, бросившись в море, чтобы доплыть до тебя.
Она извлекла из волос веточку чабера и начала не спеша отрывать от нее листочки.
– Я не хочу, чтобы мы с тобой расстались в усадьбе, на глазах у целой толпы обитателей Гандейла. Паэн выхватил веточку у нее из пальцев.
– Позволь мне помочь, - предложил он. Джоанна пришла в ярость:
– Неужели ты не можешь оставить свои шуточки и выслушать меня? Это прощание и без того дается мне нелегко, а ты еще больше все усложняешь. Я не собираюсь ехать в усадьбу, чтобы только тебя проводить...
– Она быстро сглотнула.
– Когда ты уедешь, я отправлюсь в усадьбу и останусь там до твоего возвращения. В хорошую погоду я могу приезжать сюда...
– ..с молодым Рольфом...
– ..с молодым Рольфом, чтобы он охранял меня от Клыков Ведьмы и проследил за тем, как пастухи справляются со своими обязанностями.
– И каждую ночь, без всяких отговорок...
– ..я буду проводить в усадьбе в обществе двадцати людей, храпящих в зале, не говоря уже о Хадвин, которая своей болтовней не даст мне уснуть.
Паэн улыбнулся:
– Что-то прежде я не замечал, чтобы вы так ревностно оберегали свой сон, мадам. Не далее как три ночи назад мой сон был нарушен из-за вашей неугомонности, так что у меня возникло сильное желание заставить вас замолчать. Такое сильное, что...
– Он отскочил, шутливо уклоняясь от ее удара, затем шагнул вперед и, схватив ее за запястье, поцеловал мягкую белую кожу над ним, еще не тронутую загаром и мелкими царапинами, оставшимися после прополки.