В стране чайных чашек
Шрифт:
И Дария слегка толкнула мужа в плечо. Парвиз громко всхрапнул и, вздрогнув, открыл глаза.
– Ты спишь? – шепотом спросила она.
– Нет, дорогая, я отжимаюсь от пола и делаю прыжки-«звездочки»! Разумеется, я сплю! Ну, в чем дело?.. А-а, понимаю!.. Да забудь ты про этого мистера Дашти. Выкинь его из головы.
– Нет, не в этом дело… Я просто хотела тебя спросить, неужели ты не скучаешь по вашему дому в Тегеране, где удобства были в саду, а у бассейна играли кошки?
– Что-что? – пробормотал Парвиз озадаченно.
– Ваш дом… Ты по нему не скучаешь?
– Нет.
– А почему?
– Потому что туалет там был на улице, а в саду орали коты – вот почему! И вообще, Дария… Снова заводишь свою любимую пластинку – «Ах, как я скучаю по своему старому дому!»? Я тебе уже говорил: нужно жить настоящим, да и
– Слушай, я прекрасно обойдусь без твоего любимого самовнушения и приемов самопомощи! – Дария повернулась к Парвизу спиной.
– Но ты же сама хотела поговорить!
– Считай, что у меня просто разыгралась ностальгия. Я… Раньше я никогда не думала, что буду жить в Америке и вычислять, какой мужчина больше подходит моей дочери. Мне казалось, все будет по-другому. Я думала, что в моем возрасте я буду успешной, состоявшейся женщиной и…
– Но ты и есть состоявшаяся! У тебя трое прекрасных детей, и это ты сумела создать для всех нас новый дом на новом месте. Хуман – врач, Кайвон – юрист, Мина заканчивает бизнес-школу… Мы сумели живыми и невредимыми выбраться из Ирана и стали американцами, а ты к тому же работаешь кассиром в банке. Чего же еще тебе желать?
В ответ Дария только вздохнула.
– Спокойной ночи, Парвиз.
Пять минут спустя он снова захрапел, и Дария невольно подумала, что даже ночной отдых ее муж использует с полной продуктивностью, не отвлекаясь на глупые фантазии. Кое в чем он был, конечно, прав. Дети радовали их своими успехами, и это было, наверное, самым главным, да и она сама работала теперь в банке, что было, безусловно, лучше, чем вкалывать швеей в химчистке, куда она устроилась сразу после переезда в Америку. И все-таки… все-таки… Невольно ей вспомнились студенческие годы. В те времена в Иране лишь очень немногие девушки могли посещать университет. Как ни странно, количество женщин в высших учебных заведениях страны выросло только после Исламской революции, а в те времена Дария была одной из пяти студенток на всем потоке. Парни буквально из кожи вон лезли, стараясь завоевать ее сердце. Цветы. Рестораны. Поездки в кино. Предложения руки и сердца. Дарии приходилось прикладывать значительные усилия, чтобы сосредоточиться на учебе. Лучше всего была, конечно, математика – сложная, захватывающая, наука из наук. Дария с легкостью удерживала в голове цифры, которые казались ей вполне материальными – чем-то, что можно потрогать, подержать в пальцах, покрутить туда-сюда, даже подбросить в воздух и выстроить в новом, безупречном порядке. Удовлетворение, которое она испытывала, когда ей удавалось расставить цифры так, как следовало, нельзя было сравнить ни с чем другим. Ну, или почти ни с чем.
Иранские мужчины времен ее юности катали Дарию в машинах с открытым верхом, водили на прогулки в холмы. Тегеран в те времена был молодым, современным городом, обещавшим стать поистине великолепным. Шах заявлял, что им взят курс на модернизацию страны. «Белая революция» [7] . Реформы. Вестернизация. И как результат – новый, великий Иран. Как же давно это было! И все же Дария прекрасно помнила новые разнообразные возможности, которые поджидали буквально на каждом углу. Парвиз в те времена был для нее даже не на втором, а где-то на пятом плане. Неуклюжий, худой, с не зажившими еще следами от подростковых прыщей на щеках и подбородке, он был для нее практически пустым местом. Единственным, что выделяло его среди прочих ухажеров, был глубокий, звучный голос, почти бас. Его голос и его доброта… Он так заботливо держал ее за руку, так трогательно поддерживал ее, когда они гуляли в холмах! Тем не менее Дария и представить не могла, что когда-нибудь выйдет за него замуж. Она бы и не вышла, если бы не Меймени…
7
«Белая революция» – комплекс политических и социально-экономических реформ, проводившихся в Иране шахом Мохаммедом Реза Пехлеви в 1963–1979 гг. Включали в себя преобразования в культуре и аграрной сфере, расширение избирательных прав населения и индустриализацию страны.
Снова повернувшись к спящему мужу, Дария некоторое время смотрела, как слегка вибрируют от храпа его ноздри,
В жизни Дарии начался новый этап.
Прошлого не изменишь, сделанного не воротишь.
Зато теперь у них было трое детей.
Когда ее сыновья были маленькими, Дарию больше всего поражала их неуемная энергия. Они постоянно боролись на ковре в гостиной, смахивая на пол инкрустированные деревом и металлом шкатулки и опрокидывая вазы с орехами, которые Дария так тщательно и любовно расставляла на низких столиках, и тогда она мечтала о том, что когда-нибудь у нее будет дочь. Не раз Дария воображала себя мудрой женщиной средних лет, которая сидит в ресторане с очаровательной юной девушкой – своей подросшей дочерью. Они будут есть челоу-кебаб [8] , запивать чаем, болтать обо всем на свете, сплетничать и делиться сокровенным. Дария станет внимательно слушать, давать советы, поддерживать дочь. Они вместе будут смеяться над забавными глупостями и прочими пустяками, а после отправятся выбирать шелк для платья, чтобы уже дома обсудить самый модный фасон. Она научит ее проводить рукой по пыльным рулонам ткани, чтобы определить качество и плотность, научит правильно кроить, укрепляя таким образом ее уверенность в себе и в своих силах, как когда-то делала ее собственная мать. А в день свадьбы Дария станет смотреть, как танцует ее дочь, и испытывать гордость за нее и удовлетворение от того, что она выполнила свой долг до конца.
8
Челоу-кебаб – одно из самых известных блюд иранской кухни. Челоу-кебаб состоит из риса с маслом и кебаба и употребляется с солодовой халвой и помидорами.
Да, так она мечтала, когда была матерью двух маленьких сыновей, которые, сопя, возились на ковре у ее ног. А потом это случилось. После нескольких часов болезненных схваток, от которых темнело в глазах, врач протянул ей мокрый и красный, крошечный, как котенок, комок – ее дочь, и Дария почувствовала одновременно и невероятную радость, и страх, который охватывает человека, когда его давняя мечта наконец-то сбывается.
До сих пор она порой испытывала и ту смешанную со страхом радость, и ту ослепительную боль.
Да, некоторые ее мечты сбылись.
А некоторые – нет.
Дария закрыла глаза. Пусть Парвиз поспит, решила она, однако ее рука каким-то образом – почти против ее воли – легла ему на лицо. Почти, потому что на самом деле она хотела его разбудить.
– А?.. Что?!! – Парвиз снова проснулся и очумело крутил головой.
– Прости. Я тебя разбудила?
– Да… Да. – Он потер щеку. – Что случилось? Ты меня ударила или?..
– Нет, я просто… Мне просто не спится, и я захотела…
– Я же сказал, забудь ты об этих своих мужчинах! Спи!.. – Он снова опустил голову на подушку и завозился, устраиваясь поудобнее.
– Как ты думаешь, может, я просто ошиблась, когда вводила данные в таблицу? Ну, ты знаешь мою систему с баллами… Что, если именно поэтому мистер Дашти оказался не таким, как я думала? Мне-то казалось, я все делаю правильно, но теперь, похоже…
Парвиз резко сел.
– А-а, вот в чем дело! Я понял. Ты хочешь повысить свою квалификацию. Это просто отлично, тем более что я, кажется, знаю, как тебе помочь. На днях я видел в газете одно объявление… – Теперь он полностью проснулся и преисполнился жаждой деятельности. Одеяло было откинуто, и Парвиз спустил ноги на пол. – Где же она?.. Может быть, в прихожей?..
«Я сделала это!» – не без торжества подумала Дария. За считаные секунды ее муж перешел от сна в режим, который она называла про себя «Давай-ка решим эту маленькую проблему как можно скорее!».
– Нужно хватать жизнь за горло, Дария-джан! Ничего нельзя откладывать на потом. – С этими словами Парвиз бросился к письменному столу и, включив настольную лампу, стал рыться в аккуратной стопке почтовой корреспонденции. Спустя примерно пару минут он с торжествующим воплем выхватил из стопки небольшой рекламный буклет.