В тебе моя душа
Шрифт:
– Да-да, ты права. И в первую, и во вторую. Я вёл себя как полный придурок. Но ты должна попробовать посмотреть на ситуацию моими глазами.
– Неужели?
– Ты врываешься в полупустой бар, где свободны почти все столики, но садишься рядом со мной и тут же роняешь сумку.
– Да я вообще не обратила на тебя внимание, – взвилась Надя. – И уж точно не бросала специально на пол эту чёртову сумку.
– Ты не представляешь, сколько раз девушки проделывали в моем присутствии этот трюк. Признаюсь, я был в плохом настроении, а тут ещё ты. Я решил, ты очередная охотница за деньгами.
– И потому вывалил на меня ушат помоев, – подытожила Надя.
– Я не оскорблял тебя… просто сделал предложение.
– Ха, он просто сделал предложение! Ты считаешь, что в нем не было ничего унизительного?
– Я не знаю ни одной девушки, которая не воспользовалась бы моментом. По крайней мере не знал прежде.
– Тебе что, никто никогда не отказывал?
– Нет.
– Поразительно! С такой-то жизненной позицией и хамским отношением. Удивительно, что женщины вообще на тебя ведутся. Видимо, тебя окружают только шлюхи, раз никого из твоих женщин не оскорбляют подобные предложения!
– В этом мире все продаётся и все покупается, поэтому в том, что я тебе сказал в нашу первую встречу, не было ничего непристойного.
Надя взглянула на него с иронией.
– Мне и правда тебя жаль, если ты действительно так считаешь. Мне жаль, что ты весь такой красивый, богатый и успешный за тридцать лет жизни не встретил ни одну нормальную женщину, которую интересовало бы что-то ещё, помимо денег.
– Мир, в котором я живу… Люди, с которыми общаюсь… Здесь все вертится вокруг денег.
– Мне искренне жаль, – пожала Надя плечами. – Я живу совсем в другом мире. И в нем нет места самовлюблённым хамам.
Они оба замолчали. Воздух между ними наэлектризовался. Надя видела, что Джейка разозлили ее слова, но он сдерживал эмоции. Ничего, пусть злится. Таким нарциссам полезно иногда спускаться с небес на землю, чтобы осознать, что они нравятся далеко не всем. Она и сама злилась. Обычно сдержанная, в его присутствии она постоянно срывалась, повышала голос, нервничала. Да она готова была придушить его.
– Так об этом ты хотел поговорить? – прервала молчание Надя, взяв под контроль свой гнев. – О продажном мире, в котором ты живешь?
– Не совсем. Я хотел сказать, что теперь понимаю, я был не прав.
– Неужели? – с недоверием в голосе спросила Надя, искоса глянув на Джейка.
Он не отвёл взгляда.
– Да, и я хотел извиниться. И хотел бы как-то загладить свою вину.
Надя внимательно посмотрела на него.
– Я не такой плохой парень, как ты обо мне думаешь, – улыбнулся Джейк.
Нужно отдать ему должное, улыбка у него была очень обаятельной. Это бесило Надю ещё больше.
– Я могу принять твои извинения, но это ничего не изменит.
– Что ты имеешь в виду?
– Моё мнение о тебе. Оно останется прежним.
– Ты меня ненавидишь?
– Ненависть слишком сильное чувство. Презрение – вот правильное слово.
Надя резко открыла дверь автомобиля.
– Я думаю, нам больше нечего сказать друг другу и надеюсь, что мы больше никогда не увидимся. Счастливо, Джейк.
Она уже почти дошла до дверей общежития, когда он выскочил из машины и крикнул ей вслед:
– Я сделаю все, чтобы твоё мнение обо мне изменилось, Надия. До скорой встречи!
Ну уж нет! Не будет больше никакой встречи! Она решила с этого дня держаться подальше от баров, случайных компаний и походов в ресторан. Черт бы побрал Лору с ее бесконечными свиданиями!
Глава 7
Четыре с половиной часа за рулем до Шеньяна, «разбор полетов» в местном филиале их отеля, и вот, наконец-то, «долгожданный» обед с матерью.
Отношения Джейка с матерью отличались особой сложностью. Мань Синмей было слегка за пятьдесят, но выглядела она лет на сорок с хвостиком. Это была женщина, которая по праву заслужила титул «железной леди». Когда-то давным-давно, когда Мань Синмей едва-едва исполнилось шестнадцать, она собрала свои скромные пожитки и сбежала из родной деревни в большой город. Объехав чуть ли не весь Китай и претерпев немало трудностей, девушка в конце концов оказалась в Даляне, где и познакомилось с отцом Джейка, который тогда владел небольшой гостиницей. Ли Сунлинь нанял Мань Синмей уборщицей. Девушка была деревенской, полуграмотной, но работящей и очень расторопной. Отец Джейка сам не заметил, как спустя всего лишь пару месяцев Мань Синмей из уборщицы превратилась в администратора, а ещё через полгода стала его женой.
Ли Сунлинь был человеком простым, совершенно лишенным амбиций. Его удовлетворял маленький бизнес, которым он владел, – отель на десять номеров и крошечный ресторанчик при нем. Он не зарабатывал много, но на жизнь хватало. Большего ему и не нужно было. Совсем другое дело Мань Синмей. Сбежав от нищеты и грязи деревни, она мечтала о больших деньгах и успехе. Два года помыкавшись по Китаю, перебиваясь случайными заработками, Мань Синмей поняла, что дальше так продолжаться не может. Оказавшись в Даляне и попав на работу в третьесортную гостиницу Ли Сунлиня, она поняла, что это ее шанс. Турбизнес в Китае в конце 80-ых годов начал набирать неслыханные обороты. В Далянь стали приезжать путешественники не только со всей Поднебесной, но и из-за рубежа. Дальше их становилось все больше. Это была золотая жила, которую отец Джейка почти упустил из рук.
Мань Синмей взяла быка за рога. Сначала она расширила их крошечный отель. Затем настояла на том, чтобы Ли Сунлинь взял кредит на постройку нового здания. В 1988 году родился Джейк, но Мань Синмей некогда было заниматься сыном. Отсидев положенный месяц после родов дома, она наняла няньку и вернулась к делам. Семейный бизнес рос, набирал обороты, а семейное счастье трещало по швам. Когда Джейку исполнилось восемь лет, родители развелись. К тому времени Мань Синмей уже владела сетью небольших отелей в Даляне и других приморских городах, но ее амбиции простирались гораздо дальше. Ли Сунлинь остался не у дел. Теперь у него не было ни бизнеса, ни семьи. Он уехал из Даляня, а потом и из Китая.