В теле дрища в военной школе аристо
Шрифт:
Смотрелось будто мы лежим в колыбельке.
Какой-такой колыбельке?
Голова гудела я чувствовал, как регенерация справляется с алкоголем, и я трезвел очень быстро.
— Ты изрядно уменьшил запас Витора. — Лика прижалась ко мне сильнее и огонёк дрогнул в её руке.
— Лика, ты же боишься страшных магов разума, а я такой.
— Нет, не такой.
Девушки были в одежде. Милена поглаживала меня по груди и смотрела мне в глаза.
— А мы это?.. — Спросил я.
— Пока нет. — Сказала Милена и провела пальчиками по моей груди.
— Спасибо. Я никогда
— Девочки, что я вам наговорил? Вы же понимаете, что я был пьян и немного не в себе.
— Уверена, твои слова шли от самого сердца. — Возразила Виктория.
— Я тоже так думаю. — Поддержала Лика Вику и её огонёк опять дрогнул, и она сильнее ко мне прижалась.
Милена снова погладила меня по груди.
Ветка хрустнула.
Девочки напряглись, последнее, что я запомнил перед тем, как провалиться во тьму — это светящиеся изумрудные глаза.
Первое, что я услышал — это шаги. Кто-то ходил взад-вперёд, а я был привязан. Привязан ко пню, я отчётливо почувствовал кору скованными за спиной руками. И путы, а скорее всего это были кандалы или наручники с подавителем. Это тоже отчётливо ощутил, когда я обратился к своему источнику.
Медленно приоткрыл глаза. Огромная палатка Анастасии была освещена фонарём, подвешенным посередине. Здесь было довольно тепло, не ветрено и уютно. А пень, к которому я был привязан, я вспомнил. Иногда я сидел на нём, когда приходил в палатку Анастасии.
Мой куратор была облачена в свой защитный тёмно-зелёный костюм, она мерила палатку шагами обходя раскладной столик, периодически задевая свой спальник, на котором лежал её рюкзак. Иногда доходя до края палатки куратор хваталась за голову и когда она заходила на новый круг её длинная коса закручивалась вокруг тонкой шеи, так резко она меняла направление.
Дойдя в очередной раз до конца огромной палатки, Анастасия резко обернулась и уставилась на меня своими изумрудными глазами:
— Вижу, то ты очнулся. Глеб, я отправила всех в школу, кроме тебя. Им я сказала, что у нас дела рода. Они поняли.
— Какие дела рода? — перестал притворяться, что я валяюсь без чувств.
— Глеб, у меня к тебе серьёзный разговор.
Я подёргал наручники с подавителем за спиной:
— Вижу, что серьёзный и ощущаю всем телом.
— Ты не можешь освободиться, я надела на тебя наручники с подавителем магии. Очень дорогая штука. Точнее двое наручников и ещё два подавителя повесила на тебя.
Я не стал активировать свой источник, чувствовал, что устройства на моих руках животе и шее блокируют магию, но если я напрягусь, то могу попытаться освободиться.
— Что ты сделал с девочками? Глеб, ты маг разума и, если даже неосознанно делаешь другим установки — это противозаконно. Зря Разумовский не стал с тобой заниматься. Мне нужно было настоять. — куратор схватилась за голову. Я должна разобраться как ты воздействовал на них пока это не зашло слишком далеко.
— Я не делал никаких установок. Я просто был пьян и наговорил
На лице Анастасии отразилась всевозможная гамма эмоций и она вытянула пальцем из-под защитного комбинезона небольшой золотой овальный кулон с бесцветным камнем:
— Это защитный амулет от магии разума уровня абсолют. Артефакт из сокровищницы рода. Глеб, меня не только отправили за тобой приглядывать. Да я приглядывала именно за тобой по просьбе главы рода.
— Я это заметил.
— А ещё меня попросила разобраться в ситуации моя лучшая подруга.
— А ваша подруга при чём? — не удержался я.
— Екатерина Громова. Генерал Громова.
Я промолчал. Лишь в голове всплыло, что эта генеральша сторожит Сибирскую аномалию. Куратор увидела, что я не стремился перебить её с вопросами и продолжила:
— Она тётя Кати из твоего отряда и её очень беспокоит интерес племянницы к твоей персоне. В последних письмах к ней она только о тебе и пишет. А ещё Катя, которая генерал прознала, что ты маг разума и вот. — Анастасия указала на свой амулет. — Я должна вывести тебя на чистую воду. Глеб, пойми воздействие на других людей… Нельзя так просто… Я понимаю ты молодой, гормоны бурлят.
— Да, в лесу и не так забурлят.
— А я о чём. Но это не оправдание.
— Да я и не оправдываюсь. — Поборол в себе желание разорвать эти дурацкие подавители на руках, которые меня не могли сдержать на самом деле, но не сделал этого, иначе покажу Анастасии, что я дикий маг, а быть таким в этом мире ещё более страшное преступление, чем ментальное воздействие на людей. — Повторяю. Я ни в чём не виноват. Не желаю оправдываться за то, что не делал. Я всё сказал.
Анастасия от моих слов подвисла, она не привыкла, что с ней так общаются ученики. Но в её глазах загорелась внутренняя борьба, она не хотела уступать. Ведь она куратор и считала себя хозяйкой положения:
— Глеб, ты хоть знаешь кого ты в команду набрал?
— Да.
— Я неправильно выразилась. Какое положение в обществе занимают члены твоей команды. Майера пропустим, он не из знатного рода.
— Ну про Громову я теперь знаю. Тётя у неё генерал. Вика и Милена сёстры и за них хлопотала Снежана Морозова, а у Лики брат — Серафим Огнев.
— Ну хоть что-то ты знаешь. Да, Серафим — брат Лики, он главный наследник Огневых. Отсюда делай вывод, что Лика Огнева дочь главы Огневых, а Снежана не просто так хлопотала за Милену, она её дочь, ну и Вика тоже соответственно.
Я что-то знатно подвис, а куратор продолжила.
— Так вот, Снежана Морозова, которая глава Морозовых попросила меня к тебе приглядеться, но так как ты хорошо влияешь на Милену и можно сказать она ожила после общения с тобой Снежана была только рада. Огневы тоже попросили к тебе присмотреться. Ведь Лика… ну маги разума для неё… Вот меня все просили к тебе присмотреться. А наш глава за тобой следить и глаз не спускать. Да я устала уже к тебе присматриваться! Знаешь я же тоже живой человек и не могу это делать круглосуточно. Ну так как ты на них влиял и что делал? Припомни всё может ты это делал неосознанно. Хоть что-то…