В тени другого мира
Шрифт:
– Расспрашивал про нашу группу.
– Шутишь?
– Не-а. Оказывается, он тоже тащится по серф-року.
– В жизни не подумал бы.
– И я.
Дезмонд наклонился к самому моему уху.
– Не хочу подогревать твою паранойю, но ты в курсе, что на тебя все пялятся?
Еще бы я был не в курсе! Оставалось надеяться, что к обеду в школе разразится новая драма и всеобщее внимание переключится на нее.
Увы, дело близилось к обеду, а я так и продолжал чувствовать себя под прицелом. И дело было не только в ребятах. Даже учителя
На перемене меня нагнал Диллон – счастливый обладатель самых длинных пальцев в Санта-Фелисе. Не то чтобы это сильно помогало ему на уроках, зато на гаражных репетициях он блистал, в легкую беря семь ладов на гитаре.
– Джош, это правда? – спросил он, озираясь с таким видом, будто за ним гнались. – Один из этих клятых фриков ворвался к тебе в дом?
– Давай потом, ладно? Я опаздываю на историю.
– Окей, но…
– Все в порядке, – заверил я его. – Правда.
И я, быстро похлопав его по плечу, ретировался.
Честно говоря, я не знал, как вести себя с Диллоном после случившегося. В музыкальном классе ему цены не было, но эта повернутость на Зверлингах… Словом, я сомневался, что теперь буду часто звать его в гости.
Перед уроком истории меня поймала мисс Чандра, школьный психолог. Я терпеливо выслушал заверения, что она всегда к моим услугам – если у меня вдруг возникнет потребность поговорить о выпавших на мою долю «испытаниях». Я чуть было не ответил, что испытания хуже всей этой шумихи и не придумаешь, но вовремя прикусил язык и лишь благодарно кивнул. Я знал, что буря утихнет – нужно просто немного подождать, – но в глубине души начинал жалеть, что пару дней не отсиделся дома.
Учителя словно забыли о моем существовании, так что большую часть уроков я косился в окно, выглядывая черные внедорожники или мужчин в костюмах. Однако все, что мне удалось заметить, – это одинокий фургон телевизионщиков. А я-то еще удивился, не застав их утром на пороге! Похоже, они решили, что будет надежнее подкараулить меня на выходе из школы.
Хотя, возможно, все это было плодом обострившейся паранойи и не имело ко мне никакого отношения. Ну в самом деле, неужели в нашем районе больше нечего показать по ТВ?
– Теперь я знаю, как чувствуют себя животные в зоопарке, – пожаловался я Дезмонду за обедом.
– И как? – поинтересовалась Марина, плюхаясь на стул рядом.
– Как на витрине. Все на тебя пялятся и обсуждают.
Марина пожала плечами.
– Ну, их можно понять. Ты же у нас новая знаменитость.
Я собирался поспорить, но бросил на нее взгляд и не удержался от улыбки. В черных кудряшках поблескивала соль, лицо лучилось довольством и умиротворением. Я тут же пожалел, что отправился утром в школу, а не пошел с ней «ловить волну».
– Не думаю. Ты видела их лица? С такими скорее смотрят на торнадо. Ой-ой-ой, интересно, засосет ли оно дом мэра!
– Как погодка? – спросил Дезмонд.
Марина усмехнулась.
– Потрясно.
Все рассмеялись. Это был ее обычный ответ – даже если объявляли штормовое предупреждение.
– Угадай, кто сегодня расспрашивал про нашу группу? – заговорщицки прошептал Дезмонд, подавшись вперед.
– У которой до сих пор нет названия.
– Ты будешь угадывать или нет?
Марина сморщила лоб, изображая мучительные раздумья.
– Сдаюсь. Кто?
– Ты даже не пыталась!
– Ла-адно. Директор Хейден хочет нанять нас для школьного парада?
– Мимо. Наш фанат № 1 – Каторжник Вашингтон.
Марина недоверчиво обернулась ко мне.
– Шутите?
– Угу, и на календаре первое апреля, – ответил Дезмонд. – Никаких шуток!
– Погодите, вы правда имеете в виду…
– Того огромного черного чувака, который весь день сидит под пальмами.
– Но… зачем это ему?
Марина снова обернулась ко мне, и я заметил в ее глазах тревогу.
– Вообще, он оказался нормальным парнем, – я пожал плечами. – Понятия не имею, с чего ему приспичило расспрашивать про нашу группу именно сейчас. Может, надеется погреться в лучах моей славы?
– Ха-ха.
Меня до сих пор мутило от мысли о превращении в пуму и косых взглядов однокашников, но необходимость врать друзьям была гораздо хуже. Никто не мог запретить мне делиться собственными секретами, но выдать чужой было бы подло.
В животе что-то глухо заворочалось, и я с изумлением понял, что это моя звериная часть, разбуженная гневом на Каторжника. Тот невольно заставил меня пойти против собственных принципов, и теперь пума жаждала мести.
Марина быстро положила ладонь мне на руку.
– Ты в порядке?
Этого оказалось достаточно, чтобы привести меня в чувство.
– Да. Все отлично.
– Просто у тебя сейчас был такой взгляд… Будто ты не прочь кем-нибудь закусить.
Я пожал плечами.
– Чертовски нервное выдалось утро.
Марина несколько секунд смотрела мне в глаза, затем медленно кивнула.
– Неудивительно. Надо было тебе пойти со мной на пляж.
– Не помогло бы, – хмыкнул Дезмонд. – Ты бы рассекала на доске, а он лежал на дне с биноклем, выглядывая водолазов в черных костюмах.
Я хотел было его стукнуть, но он ловко отпрянул.
– Чувак, я серьезно. Шел бы ты домой.
Я помотал головой.
– Только не сегодня. Мое отсутствие сразу заметят. Не хватало только, чтобы меня оставили после уроков!
– Можешь отпроситься, – предложила Марина. – Уверена, учителя не станут возражать.
– Слушайте, этот день надо просто пережить. Я хочу, чтобы все поскорее пришло в норму, окей? Если ко мне начнут относиться, как к жертве психологической травмы, эта волынка будет тянуться вечно.