В тени пророчества
Шрифт:
— Тогда почему не скажет? К чему все эти движения? Послала бы, да и все? — блондин говорил ровным голосом, спокойно и без эмоций, ствол в его руке даже не шелохнулся. Да, этот умеет владеть собой. Грозный противник.
— Потому что ты отец моего сына, идиот! — закричала ведьма, полностью опуская оружие и смотря блондину в глаза (вместо меня, такого страшного и опасного).
Женщины! Даже в такой ответственный момент они начинают выяснять личные отношения! Да, можно сказать, у блондина получилось. Думаю, командиром группы блондинке больше не быть.
— Да что мы все
— Да, давайте! Стреляйте! В безоружного! — я обернулся к шатенке. — Не оказывающего сопротивление! — Мои руки разжались, выпуская автомат и катану. Те с лязгом грохнулись о землю. Я продолжил кричать и махать руками. — Герои! Я думал в ордене работают борцы с несправедливостью! От нечисти и погани простых людей защищают! А там оказывается сборище подонков! Давайте! Вот он я! — я расставил руки в стороны и расхохотался. Спасовцы занервничали, еще сильнее, нервно сжимая оружие. Ну, кроме усатого.
— Отставить! — закричала блондинка.
— Да что вы с ним нянчитесь! Как дети! — один из боевиков в масках вскинул автомат…
Мысленно я попрощался с жизнью и зажмурился. Потому что героем перед смертью был только на словах, сам момент прихода костлявой смотреть сил не было.
Раздалась веселая трель, оглушившая с непривычки мои перепонки. Затем одновременно еще и еще одна. И еще. Но свиста пуль вокруг не было. И я был цел. Удивленный, я открыл глаза.
Из-за окружающих зданий высыпало человек десять в сером камуфляже, тоже в масках, тоже с автоматами. Они брали в кольцо растерявшихся охотников. Троица орденских боевиков в масках валялась в луже растекающейся крови, прошитая очередями с разных сторон. От вида крови и трупов мне заплохело и я отвернулся, стараясь больше не смотреть в ту сторону.
— Стоять, падлы! Не двигаться! Оружие на землю! Быстро! Руки за голову! Кому сказал! — командовал один из этих новых бойцов. Его люди профессионально разоружали орденцев и тыкали с руками, сцепленными на затылке, мордой в землю.
Из под арки раздались пистолетные одиночные выстрелы, а потом еще одна автоматная трель. Я обернулся. Возле дальнего выхода усатый, перерезанный очередью, оседал на землю. В подворотню въезжал большой черный Мерседес с тремя шестерками и эмблемой в виде двухголовой змеи на номерном знаке.
Ливия, 10 000 лет назад
Он пришпорил лошадь. Животина была на последней стадии, на грани издыхания, но надо успеть! Он должен, просто обязан! А учитель должен помочь! Потому что он умный, мудрый и справедливый! И если не он — то больше никто не сделает этого! И мир рухнет…
— Все проповедуешь? — Саул незаметно подошел сзади. Впрочем, незаметно для остальных, сам Сати давно его почувствовал, просто не подал вида.
— Если это можно назвать так. — Он кивнул, и трое воинов, собравшиеся послушать юного чудилу, встали, и с довольным видом пошли прочь.
— Нашел?
— Нет, они не подходят. — Шаман покачал головой. — Ну почему так? Почему люди не хотят стать лучше? Подняться над этой суетой?
— Если бы ты предложил богатство, к тебе бы выстроилась очередь! — назидательно поднял вверх палец старый друг.
— Но в том и весь смысл: когда человек освобождается от оков бытия, когда поднимается на ступеньку выше, ему не нужны никакие богатства! Он богат и силен и без них!
— Ты выбрал неудачное время для своих умных проповедей. Сейчас вера в Великого Духа — единственное, что удерживает их от отчаяния. А ты пытаешься заставить отринуть его. Отринуть бога, поставив каждого из них на его место.
— Да, я понимаю. — Тяжко вздохнул юный шаман. — Какие новости?
— Умерло еще пять человек. В основном слабые, старики и дети. Род на грани отчаяния.
— А что в становище?
— Шаманы опять говорили с духами.
Сати помрачнел.
— Они сказали, Великий Дух не принял их жертвы. Он зол на нас, своих детей, потому и наслал эту засуху.
— Это они говорили и в прошлый раз. И в позапрошлый. Что они теперь собираются делать?
— То же, что и всегда. Приносить новые жертвы.
— Что на этот раз?
Саул опустил глаза в землю.
— Я спросил, что на этот раз? — сорвался Сати. На душе у него медленно поднималась волна нехорошего предчувствия.
— Я… В общем… Я потому и пришел к тебе… Сразу…
— Да говори же! — вскричал шаман.
— Они… Они решили приносить в жертву детей.
— Что???
— Это так… Они сказали…
Но Сати уже не слушал. Оттолкнув друга, он бросился к виднеющемуся вдали окруженному крепкой оградой поселку.
Пробегая мимо шатров, он отметил невеселые лица воинов племени. Сухие и изможденные. Такие же сухие и впалые морды коз и лошадей, тощих, с выпирающими ребрами. Измученные лица женщин, детей. Да, племя на грани отчаяния. Засуха пришла неожиданно, и продолжается долго, безумно долго. Все реки, ручьи и речушки пересохли. Люди родов днем и ночью копают колодцы, но вода убывает и в них. Ее остается только-только для питья. Грязной, мутной, соленой. Иногда перепадает и животным, но воды все меньше и меньше, а засухе не видно ни конца, ни края.
Степь вымерла. Вместо обильной сочной травы вокруг простиралась черная выгоревшая пустыня, сколько хватает глаз.
Но и это не самое страшное. Люди обозлились. Два рода, не нашедших на своей земле колодцев, чуть было не пошли войной на соседние. И только на общем собрании старейшины приняли решение остальным десяти родам помогать этим двум. Пока помогали, но с каждым днем делали это все неохотнее и неохотнее. Вот еще! Тратить драгоценную влагу на чужих, когда ее не хватает самим!
Плюс ко всему, внешние враги, как кочевые, так и не кочевые племена то и дело пытаются отбить колодцы. Как правило, это сухие изможденные люди, готовые на все, ради глотка живительной влаги. Пока их удается отбить общими силами, но это пока. Неизвестно, что будет дальше.