В вихре пепла
Шрифт:
– Знакомьтесь, это моя жена Евгения, это Егор, мой друг детства, – произнес Костя, обнимая меня за спину, а я, наконец, застегнув молнию на сумке, подняла взгляд, моментально, совершенно неожиданно и абсолютно фатально, как выяснится позже, влетая и окунаясь в серый омут глаз стоящего напротив мужчины.
– Приятно познакомиться, – произнес он, едва поведя уголком губ в намеке на улыбку. Я лишь кивнула, смутившись под его взглядом.
В доме нас встретила его жена Ира. Она была миловидной, дружелюбной, общительной шатенкой с идеально гладкой кожей и живым взглядом, наполненным безумных количеством
– Марусь, – окликнула Ира пробегающую мимо девочку, – Дашку позови, и идите ужинать, – и уже обернувшись ко мне, улыбнулась. – Им спать скоро, а то выбьются из режима, потом в сад с утра не поднять.
– Наш такой же.
– У вас один ребенок?
– Да, сын, сейчас у моих родителей гостит.
– Егор тоже сына хотел, а получилась Маруська, – она улыбнулась по теплому, видимо, появление второй дочери не расстроило ни Иру, ни ее мужа. – Но надежды на мальчика все еще есть. Попозже, конечно.
Когда девочки улеглись, а мужчины разожгли мангал, мы переместились в беседку во дворе, погода позволяла. Сумерки, теплый ветерок, напоминающий о жарком дне, сладкий запах маттиолы, что была посажана среди цветов у беседки, смешанный с ароматом дыма и мяса, готовящегося на мангале, привносил в душу какое-то умиротворение. И можно было наглым образом расслабиться, наслаждаясь окружающей обстановкой и теплым приемом, если бы не одно «но»: сталкиваясь взглядом с Егором или вступая в общую беседу, когда все внимание переключалось на меня, в том числе и его, я начинала необъяснимо нервничать. А, если он что-то спрашивал конкретно у меня, я словно школьница, на которую впервые обратил внимание мальчик, едва ли не заливалась румянцем. Как же это глупо…
Точно, идиотка, одичавшая в декрете идиотка…, которой от дефицита общения с противоположным полом мерещится теперь всякая ерунда: то взгляды «не такие», то повышенное внимание к своей скромной персоне. Обычный женатый мужик, просто не хам и не мудак, а адекватный и открытый к общению. Все это просто нормы приличия и не более того.
Именно так я убеждала себя, пытаясь вникнуть в то, что рассказывала мне Ира, но разговор мужчин все равно переключал внимание на себя.
– Костя, да это все понятно, мы им пакет документов собрали, все, как они просили. Так нет, понимаешь, опять зарубили, поэтому эти дотации оказалось не так просто получить.
– Извините, – я обернулась к мужчинам, – если я правильно услышала, то вам нужно просто проверить актуальность форм отправленных документов. Там чаще всего в этом загвоздка возникает. Обычная бюрократия.
–Ну, тогда и вы меня извините за бестактный вопрос, – он улыбнулся, и взгляд серых глаз с явным интересом снова впился в мое сознание. – Чисто профессиональный интерес, кем вы работаете?
– Женька у меня домохозяйка, – вмешался Костя, не дав даже открыть мне рот, и от этого «Женька» внутренне нехорошо так меня передернуло, даже сильней, чем от неприятия произнесенной им фразы, но внешне постаралась никак этого не показать.
– До декрета работала помощником коммерческого директора в ООО «Ресурс», поэтому имею преставления о форме подачи подобных
– Да, там сразу в конец очереди тебя бросают, если что-то не так. Спасибо за своевременный совет, – я безотчетно отзеркалила его улыбку. Вроде обычная любезность, но внутри все натянулось тугой спиралью. Неожиданно.
– А что мы все о работе, да о работе… – произнес Костя, меняя тему разговора и подливая вино в опустевшие бокалы.
– И правда, Егор, рыба уже готова, принеси решетку, – включилась Ира, окончательно разрежая атмосферу, меняя тональность и скидывая с меня непонятное оцепенение.
Тем вечером, настойчиво прогоняя эти непрошеные эмоции, оправдывая себя, ругая и ища этому объяснение, я еще не знала, что совсем скоро они станут лишь песчинкой в замешанном коктейле из событий, поступков, мыслей и ошибок. Последних, к сожалению, будет больше всего….
Глава 2
Понедельник начался рано, я проснулась еще до будильника. Стоило только открыть глаза, как в голове начал формироваться список дел на день: приготовить завтрак; собрать Мишу в сад; убраться на кухне; придумать, что приготовить на обед и ужин; сбегать в магазин за средством для мытья посуды; надо еще просмотреть все в шкафах, вдруг что-то еще закончилось; напомнить Косте, чтобы заплатил за детский сад; провести ревизию детских вещей, Мишка уже из многих вырос, надо собрать и отдать на благотворительность или соседке предложить, у нее Гришка младше, должны подойти. С этими мыслями поднялась с кровати, стараясь не разбудить мужа раньше времени, и направилась в ванную.
– Доброе утро, – сонно пробормотал Костя, обнимая меня за талию.
– Доброе, – подставила щеку для поцелуя, продолжая чистить зубы.
– Мм-м, ты такая с утра… сладкая… – он уткнулся в изгиб шеи, прижимаясь губами к нежной коже, неприятно царапая ее отросшей щетиной.
– Побрейся Кость, колешься, снова следы останутся.
– Ну и пусть, зато сразу видно, что женщина занята. Это как сигнал для других самцов, что эту самку трогать нельзя, нерушимый закон природы, – проворковал и прижался сильнее к моим бедрам, давая понять, что готов продемонстрировать еще один закон природы в действии.
– С какой первобытной пещеры ты выполз, Баталов? Самка, самец… Кошмар! Отпусти… – дернулась, но он стиснул сильнее, целуя шею и скользнув руками под сорочку.
– Ну, Жень…
– Что?
– Ну, давай по-быстрому, пока Мишка спит.
– «По-быстрому»?! – я резко повернулась в его руках и приподняла бровь, не в силах скрыть вспыхнувшее во мне раздражение, едкое и протравливающее. – Это значит, только для твоего удовольствия, я правильно поняла? А, ну и для здоровья, как ты постоянно говоришь. Да, Кость? А слабо «по долгому», чтобы не только тебе хорошо было, а то скоро совсем забуду, когда кончала в последний раз не от своих пальцев, – и, скинув с себя его руки, направилась прочь из ванной, игнорируя его изменившееся выражение лица и сжатую от злости челюсть.