В ярости рождённая (Дорога Ярости)
Шрифт:
Они наносили удары везде, где представлялась такая возможность, и Корнелиус Берхарт за прошедшие двадцать три стандартных года давно потерял счёт убитых ими имперцев и пособников Империи. Три брата присоединились к Освободительной Армии Альянса Свободы шесть лет назад и теперь при поддержке структур ОААС были в состоянии убивать ещё больше своих кровных врагов. Но сколько бы имперцев они не убили бы, им этого было недостаточно. И этого никогда не будет достаточно – всё имеет свою цену. Сейчас, после набега Кадров на Чжэнчжоу, он остался единственным оставшимся в живых членом его семьи и знание того, что Роту, которая убила его братьев, практически гарантированно отправят на эту операцию, объясняло, почему он одним из первых добровольно вызвался принять участие в
Он слегка улыбнулся, приведя в замешательство ночь и задаваясь вопросом, где сейчас бродят оставшиеся в живых коммандос. Их не могло оставаться больше пятидесяти – менее двадцати процентов отправившихся на планету – и это наполняло сладостью его сердце. За последние два с половиной года он провёл собственное исследование операций Кадров и поэтому чётко представлял, насколько высоки ужебыли достижения Альянса здесь, на Фуллере.
Кадры были не просто одним из родов имперских вооружённых сил. Это и былаИмперия, олицетворение Дома Мерфи. Для подданных Симуса II бойцы Кадров были эталоном – рыцарями в сверкающих доспехах – паладинами Императора и героями, противостоящими врагам всего, чем они дорожили. Но Корнелиус Берхарт был одним из тех врагов. И для него Кадры были олицетворением Дома Мерфи... и он ненавидел Кадры даже больше, чем самого Императора. Но это была не слепая ненависть, а причина того, почему он изучал как слабые, так и сильные стороны своих противников. И именно благодаря этим исследованиям он знал, что за всю историю существования Кадров они не несли таких потерь. Восемьдесят с лишним процентов личного состава убитыми были бы ужасающими потерями для любого подразделения, при любых обстоятельствах, но это было намного хуже для Кадров, этих высокомерных выскочек с их аурой непобедимости, гордостью за свою репутацию и нескончаемую череду побед.
«Как бы то ни было, это беспроигрышная серия сегодня прервалась», злобно подумал он. И если он продолжал испытывать сомнения в успешности плана эвакуации, то это тоже не имело значения. Не было никого, кто волновался и ждал бы его. Уже не было. Империя и Кадры были виновны в этом. Его враги сами освободили его и в конечном счёте для него было неважно закончится ли эта операция так, как планировал Совет Альянса Свободы или нет. Это был исключительно вопрос времени…
Высоколегированный сердечник пули, выпущенной из штурмовой винтовки капрала Томаса Кили и внезапно ударивший четвертью сантиметра ниже середины лицевого щитка боевой брони Корнелиуса Берхарта, окончательно оборвал течение его мыслей. Проникающий элемент подкалиберной пули, как сверкающий шип, на восходящей траектории словно кулаком ударил по невероятно прочному прозрачному композиту. В щитке он проделал всего лишь крошечное отверстие, но, войдя в голову Берхарта под левой глазницей, разнёс вдребезги его череп внутри бронированного шлема.
* * *
– Вперёд!– скомандовала Алисия, и её люди бросились в атаку.
Было очевидно, что первый залп коммандос застал врага абсолютно врасплох. Боевая броня уберегла своих владельцев по крайней мере от некоторых выстрелов десантников, но всё же её ВИЛС показал одиннадцать твёрдых убийств и три предположительно поражённых цели.
«Нефиг им было вообще сюда соваться – сидели они в своих норах в долине и продолжали бы сидеть», – мрачно думала она, ведя за собой Танис и двадцать шесть из сорока шести остающихся в живых бойцов Роты Чарли.
Плазма проревела над их головами – Дурн и Озаяба хлестнули огнём по орудию поддержки пехоты напротив них. Ужасные слепящие вспышки пробежались по позициям противника на гребне перевала, уничтожая стрелковые ячейки. Но те позиции действительно были грамотно подготовлены и ответный огонь обрушился на атакующих десантников, когда их собственный огонь демаскировал тех.
Ещё одна из отметок её товарищей стала темно-красной и глубоко в душе Алисия почувствовала новый укол боли, отметив смерть капрала Аллена Шидахари. Мгновеньем спустя на очередь лаунчера наткнулся капрал Манфред Браниган – десантник из Третьего Взвода – которого она придала Эрику Андерсену после того, как был убит Варткес Кэлэчиэн. Бенджамин Дубоис, крыло Лоренса Абернати, приданного в пару Майклу Дурну после того, как они оба потеряли своих собственных ведомых, уничтожил ещё троих защитников перевала. Он стрелял размеренно, тщательно целясь, словно был на огневом рубеже какого-нибудь тира, и поразил не менее чем три цели точно в лицевой щиток, прежде чем отлетел назад, когда его грудь испарилась после прямого попадания тяжёлого плазменного заряда.
Алисия стреляла и сама, тщательно выбирая цели, и всё больше защитников умирало. Но недостаточно много. Те, кого они, застав врасплох, убили первым залпом, были небрежны. А те, кто остался, были очень осторожны, и, отвечая на огонь, не высовывались из укрытий больше необходимого, а их оружие было намного более мощным, чем у людей Алисии.
– Занять позиции и держаться! – отдала она команду по тактической сети, когда продвигающиеся зелёные точки на её ВИЛСе достигли заранее определённых отметок. Не все они оказались настолько хороши, как она предполагала, но все предоставляли хоть какое-то укрытие от прямого огня. Её люди, продолжая стрелять, залегли, словно прижатые к земле превосходящим огнём.
Алисия обнажила зубы в жестокой гримасе, ощутив, как удвоился огонь врага.
«Правильно», – с ненавистью думала она. «Бросок вперед и прикончите нас. Мы же прямо перед вами, не так ли?»
* * *
– Мы их прижали – они прямо перед нами!– кричал в свой ком заместитель Корнелиуса Берхарта.
– Тогда прикончи их! – в ответ проорал в своём коммуникационном центре Зелёной Гавани главнокомандующий операцией. – Чёрт возьми, прикончижеих наконец!
– Будет сделано! – пообещал исполняющий обязанности командира и бросил все силы на выполнение приказа.
В отличие от Берхарта он не был столь же опытным и хорошо обученным когда дело касалось интерпретации данных сенсоров боевой брони, но не надо было быть гением, чтобы понять, что эти ублюдки из Кадров наконец попались. Он так до конца и не верил, что они будут достаточно глупы, чтобы пойти в лобовую атаку на укреплённые позиции, но именно так и случилось. О, конечно, этим первым убийственным залпом они заставили борцов ОААС понести некоторые потери и кем бы ни были те ублюдки с плазменными винтовками, они были существенно лучше, чем егоорудийные номера. Это он признавал, но они не были достаточнохороши. Явное превосходство подавляющего огня его собственных орудий заставило их замолчать – сейчас они даже не отвечали на огонь, предполагая, конечно, что они вообще ещё живы – и эта сумасшедшая атака захлебнулась, фактически не успев даже начаться.
Он сел на корточки в тесном КП и впился взглядом в спроецированный перед его глазами голографический ВИЛС. Толком не представляя себе, как разбираться в мешанине детальной информации, он переключился на прямое визуальное наблюдение. С экрана сразу исчезла запутывающая схематичная мешанина иконок, и он злорадно улыбнулся, увидев дульные вспышки и сверкающие полосы молний плазменных зарядов, расцветивших темноту с несущей смерть красотой. Ливень смерти и разрушений, который его люди обрушили на коммандос, наполнял его почти эротическим удовольствием, и он не нуждался ни в каких траханных деталях ВИЛСа, чтобы знать, что сраные Кадры вляпались в дерьмо.
* * *
Алисия присела немного ниже, когда плазменный болт пронёсся мимо валуна, который она использовала для укрытия. Плазма ударила в одно из местных хвойных деревьев позади её позиции и пятиметровый кусок тридцатисантиметрового ствола дерева испарился. Верхние две трети, вспыхнув громадным факелом, резко упали вниз и наполовину накрыли укрытие Алисии. Главный ствол прошёл мимо, а броня защитила от удара ветвей, но всё равно это ощущалась как будто кто-то по ошибке прихлопнул её гигантской ладонью.