В ярости
Шрифт:
Мой друг взял нож и отправился разрезать скотч. Когда он приблизился к Распорядителю, тот затрясся и обмочился. Только воспоминание о его поступке, о том, что он расстрелял безоружных людей, идущих к нему с белым флагом, удерживало меня от того, чтобы не броситься его успокаивать. Но мрачных мыслей относительно пристрастий Коляна к насилию я не избежал. Меня не на шутку пугали такие склонности моего друга. Невольно я вспомнил навязываемый мне квест о некой тайне моего товарища. И в первый раз мне искренне расхотелось её узнавать.
Колян разрезал
– Колян! Ты что творишь? Он же по любому живой человек!
– Мразь он! – огрызнулся мой друг, но отошёл в сторону.
Мы с Соломонычем и Распорядителем вышли в гостиную, там к нам сразу же подошли блатные.
– Он ещё нужен? – спросил один из них.
– Ещё немного подождите, пацаны, сейчас, покажет, где машина, – ответил блатным Соломоныч и мы все вместе направились за Распорядителем на улицу.
Во дворе прошли к небольшому зданию, похожему на сарай. Однако открыв деревянные ворота, обнаружили в глубине ещё одни, автоматические, ведущие в подземный гараж. Блатные, Колян и Катя остались на улице следить за обстановкой, а мы с Соломонычем, Железняком и Распорядителем прошли внутрь.
Руководитель администрации Точки с пятой попытки израненными пальцами ввёл нужную комбинацию на пульте управления и ворота открылись. Мы прошли внутрь и оказались в просторном помещении, похожем на что-то среднее между арсеналом и гаражом.
На стеллажах вдоль стен лежало огромное количество различного оружия и боеприпасов. Но главное находилось по центру: военный Хаммер, скорее всего, бронированный, с установленным на нём пулемётом.
– Вот. Здесь всё. Пожалуйста, не убивайте меня! Не отдавайте меня блатным! – Распорядитель трясся и плакал, смотреть на это было тяжело.
Соломоныч выдержал театральную паузу и громко произнёс:
– Скажи, Андрюша, что у тебя есть ещё такого ценного материального или информационного, что может загладить твой косяк и убедить меня не отдавать тебя блатным?!
– Больше ничего нет! Хаммер, арсенал, мобильный телефон. Всё!
– Информация?
Распорядитель отрицательно замотал головой, хотя по нему было видно: сказать ему есть что.
– Ну что ж, славно! Не хочешь, значит, выдавать Военной Тайны, Мальчиш? – Соломоныч мрачно ухмыльнулся. – Я рад, что не прошло ещё время героев! Я бы так не смог, погибнуть в мучениях ни за хер! Базару нет! Уважаю! Только вот я пока не решил, сразу тебя блатным отдать или сначала Коленьку позвать?!
Коммерс приблизился вплотную к Распорядителю и посмотрел ему в глаза, тот немного пригнулся и застонал:
– А ты обещаешь, что не отдашь меня уркам?
– Всё зависит от ценности сообщённой тобой информации!
– Я дам такую информацию!
– Ну, значит, будешь жить!
Мне стало интересно, как Соломоныч будет выкручиваться из сложившейся ситуации. За время, проведённое с ним, я уже знал, что его слово считалось крепче камня, кому бы он его ни дал. Ему верили и друзья и недруги. И вот получилось так, что он дал взаимоисключающие обещания блатным и Распорядителю.
– Мы позвонили в Контору, попросили помощи, – наш пленник трясся и вздрагивал. – Но нам отказали. Сказали, что это дело Точки и тут на Точке должно решаться. Я думаю, или кто-то наверху ему помогает, Игроку вашему, или просто Система кого-то в руководстве КСК, или даже в правительстве сильно держит за яйца. В общем, нам отказали. Я ещё предлагал просто вас всех выпустить, чтобы снаружи вас приняли, но и тут отказали. Они там даже тревогу не подняли. Вас никто не ждёт за забором.
– А вот это же интересно, – Соломоныч внимательно впитывал информацию, впрочем, как и мы с Железняком. – То есть, если мы покинем Точку, то нас не будут ловить?
– Ловить будут, но как обычных беглецов. Есть установка: если сбегает до пяти человек, то их даже не ищут. Считается, что такая малая группа не сможет за три дня нанести много вреда. Если больше пяти, то проводится спецоперация по поимке.
– Получается, если мы уйдём впятером и прорвёмся через контрольную полосу и вышку с пулемётом, то нас точно не будут искать?
– Не будут.
– Ещё что ценного скажешь? – Соломоныч, прищурившись, посмотрел Распорядителю прямо в глаза.
– Всё. Честно всё!
Я пытался обмозговать полученную информацию, но что-то мне не верилось в это. Ну просто не могло всё быть так просто. Явно был какой-то подвох. Но с другой стороны, избитый, замученный человек с отрезанными ушами и пальцами не походил на того, кто будет врать, несмотря ни на что. Я понял, что правду узнаю, лишь покинув Точку, поэтому перестал отвлекаться на ненужные раздумья и спросил:
– То есть, мы сможем спокойно покинуть Точку, и нас никто с этой стороны уже не будет останавливать, а с той встречать?
– На выходах стоят посты, я не знаю, может, они уже разбежались, может, попытаются вас остановить. Но там по десять человек на каждом, и пока не закончился запрет на огнестрел, они вам не опасны. А снаружи не знаю. Я сказал всё, что мне известно, – Распорядитель смотрел на меня таким взглядом, что ему хотелось верить.
– Ну что ж, друг мой, спасибо тебе за информацию! – Соломоныч очень искренне и по-доброму улыбнулся. – Но вот недостаточно её.
– Как недостаточно? Я всё рассказал, что знаю! – у нашего пленника началась истерика. – Ты же обещал!
– Андрюша, я никогда от своих слов не отказываюсь. Я обещал не отдавать тебя блатным, если получу информацию, стоящую больше, чем жизни Вазгена и других ребят, которых ты убил, когда они шли под белым флагом. Но не могу не признать, информацию ты дал неплохую. Ещё раз спасибо! Просто от души спасибо! Но вот не дороже она, чем их жизни. Базару нет, ценная, но не дороже! Прости, Андрюша, постарайся понять!