В. И. Ленин и ВЧК. Сборник документов (1917–1922)
Шрифт:
Следствие ведет тов. Агранов.
Следствие еще не закончено. Шварц не может быть освобожден из-под стражу
Об аресте Шварца были заблаговременно предупреждены тт. Милютин В. и Кржижановский Г. М. Причем с их стороны последовало согласие на этот арест так же, как и на арест Савельева, Деттерса и Сапелькова, причастных к этому делу.
Начальник Секретно-оперативного управления ВЧК
В. Менжинский
Особоуполномоченный по важным делам
Я. Агранов
ЦПА ИМЛ, ф. 2, on. 1, д. 19554, л. 1, 3–4.
Автограф
28 июня 1921 г. Шварц осужден на 2 года лишения свободы условно.
См. документы 534, 589.
Тов. Уншлихт! Сообщают про Питер худое. Эсеры-де сугубо налегли, и питерская Чека не знает-де ничего об эсерах! Они-де новые, законспирированы чудесно, имеют свою агентуру.
Как бы-де не
Обратите побольше внимания, пожалуйста, и черкните мне сегодня же.
Не послать ли опытных чекистов отсюда в Питер?
Говорят, эсеровские крестьяне направляются эсерами в Питер?
Ваши сведения и Ваши планы?
С ком. приветом Ленин
Ленин В. И. Полн. собр. соч.,
т. 54, с. 441
Письмо написано, по-видимому, в связи с телеграммой Л. Б. Красина от 4 июля 1921 г. В ней сообщалось о состоявшемся в Париже в конце июня 1921 г. съезде русских контрреволюционеров (монархистов, кадетов и правых эсеров), принявшем решение организовать в конце июля или начале августа в Кронштадте и Петрограде восстания с целью свержения Советской власти
7 июля 1921 г. Политбюро ЦК РКП (б) поручило ВЧК принять необходимые меры и постановило направить в Петроград в ближайшие недели рабочих-металлистов, старых членов партии.
Что касается внутреннего политического положения нашей республики,то я должен начать с точного рассмотрения классовых отношений. За последние месяцы тут произошло изменение, поскольку мы наблюдаем образование новых направленных против нас организаций эксплуатирующего класса. Задача социализма состоит в том, чтобы уничтожить классы. В первых рядах класса эксплуататоров стоят крупные землевладельцы и капиталисты-промышленники. Здесь работа разрушения довольно легка и может быть доведена до конца в несколько месяцев, а иногда даже в несколько недель или дней. Мы в России экспроприировали наших эксплуататоров, крупных землевладельцев, точно так же, как и капиталистов. Во время войны у них не было своей собственной организации, и они действовали лишь как прихвостни военных сил международной буржуазии. Теперь, после того, как мы отразили наступление международной контрреволюции, образовалась заграничная организация русской буржуазии и всех русских контрреволюционных партий. Можно считать число русских эмигрантов, которые рассеялись по всем заграничным странам, в полтора или два миллиона. Почти в каждой стране они выпускают ежедневные газеты, и все партии, помещичьи и мелкобуржуазные, не исключая и социалистов-революционеров и меньшевиков, имеют многочисленные связи с иностранными буржуазными элементами, т. е. получают достаточно денег, чтобы иметь свою печать; мы можем наблюдать за границей совместную работу всех без исклю-: чения наших прежних политических партий, и мы видим, как «свободная» русская печать за границей, начиная с социалистов-революционеров и меньшевиков и кончая реакционнейшими монархистами, защищает крупное землевладение. Это, до известной степени, облегчает нашу задачу, потому что мы легче можем обозревать силы врага, его организованность и политические течения в его лагере. С другой стороны, это, конечно, затрудняет нашу работу, потому что эти русские контрреволюционные эмигранты пользуются всеми средствами для подготовки борьбы против нас. Эта борьба снова доказывает, что в общем и целом классовый инстинкт и классовое сознание господствующих классов стоят все еще выше самосознания угнетенных классов, несмотря на то что русская революция в этом отношении сделала больше, чем все прежние революции. В России нет ни одной деревни, где бы народ, где бы угнетенные не подверглись встряске. Несмотря на это, если мы хладнокровно оценим организованность и политическую ясность взглядов живущей за границей русской контрреволюционной эмиграции, мы убедимся, что классовое сознание буржуазии все еще выше классового сознания эксплуатируемых и угнетенных. Эти люди делают всевозможные попытки, они ловко пользуются каждым случаем, чтобы, в той или иной форме, напасть на Советскую Россию и раздробить ее. Было бы весьма поучительно, — и я думаю, что иностранные товарищи это сделают, — систематически проследить за важнейшими стремлениями, за важнейшими тактическими приемами, за важнейшими течениями этой русской контрреволюции. Она работает, главным образом, за границей, и иностранным товарищам будет не особенно трудно проследить за этим движением. В некоторых отношениях мы должны учиться у этого врага. Эти контрреволюционные эмигранты очень осведомлены, великолепно организованы, хорошие стратеги, и я думаю, что систематическое сравнение, систематическое изучение того, как они организуются и как пользуются тем или иным случаем, может оказать сильное воздействие на рабочий класс с точки зрения пропаганды. Это не общая теория, это — практическая политика, и здесь видно, чему враг научился-Русская буржуазия за последние годы потерпела страшное поражение. Существует старое крылатое слово о том, что разбитая армия многому научается. Разбитая реакционная армия многому научилась, прекрасно научилась. Она учится с величайшею жадностью, и она действительно добилась больших успехов. В то время, когда мы одним натиском взяли власть, русская буржуазия была неорганизована, политически неразвита. Теперь, я думаю, она стоит на высоте современного западноевропейского развития. Мы должны считаться с этим, должны улучшать наши собственные организации и методы, и мы будем добиваться этого всеми силами. Нам было сравнительно легко, и я думаю, что и для других революций будет также легко справиться с этими двумя эксплуататорскими классами.
Но кроме этого класса эксплуататоров, почти во всех капиталистических странах, — может быть, за исключением Англии, — существует класс мелких производителей и мелких земледельцев. Главный вопрос революции заключается теперь в борьбе против этих двух последних классов. Чтобы освободиться от них, необходимо применять другие методы, чем в борьбе против крупных землевладельцев и капиталистов. Оба последние класса мы могли просто экспроприировать и прогнать, — что мы и сделали. Но с последними капиталистическими классами, с мелкими производителями и с мелкими буржуа, которые существуют во всех странах, мы не можем поступить подобным образом. В большинстве капиталистических стран эти классы представляют очень сильное меньшинство, приблизительно от 30 до 45 % населения. Если мы присоединим к ним мелкобуржуазный элемент рабочего класса, то выйдет даже больше 50 %. Их нельзя экспроприировать или прогнать, — здесь борьба должна вестись иначе. Значение периода, который начинается сейчас в России, с международной точки зрения, — если рассматривать международную революцию как единый процесс, — состоит по существу в том, что мы практически должны разрешить вопрос об отношениях пролетариата к последнему капиталистическому классу в России. Теоретически все марксисты хорошо и легко разрешали этот вопрос; но теория и практика — две вещи разные, и разрешать этот вопрос практически или теоретически совсем не одно и то же. Мы определенно знаем, что делали большие ошибки. С международной точки зрения представляет громадный прогресс, что мы стремимся определить отношение держащего в своих руках государственную власть пролетариата к последнему капиталистическому классу, к глубочайшей основе капитализма, к мелкой собственности, к мелкому производителю. Этот вопрос сейчас практически встал перед нами. Я думаю, что мы сможем разрешить эту задачу. Во всяком случае, опыт, который мы проделываем, будет полезен для грядущих пролетарских революций, и они сумеют технически лучше подготовиться к разрешению этого вопроса…
А теперь, под конец, несколько слов о «чистой демократии».Я цитирую то, что Энгельс писал 11 декабря 1884 года в письме к Бебелю:
«Чистая демократия приобретает значение в момент революции в качестве последней буржуазной партии, каковой она явилась уже во Франкфурте, став якорем спасения всего буржуазного, даже феодального хозяйства… Так, вся бюрократическая масса в 1848 году, от марта до сентября, поддерживала либералов с целью подавления революционных масс… Во всяком случае, в день кризиса и назавтра, нашим единственным противником будет группирующаяся вокруг чистой демократии реакция,и это обстоятельство, думается мне, не следует упускать из виду».
Мы не можем ставить наши вопросы так, как это делают теоретики. Вся реакция целиком, не только буржуазная, но и феодальная, группируется вокруг «чистой демократии». Германские товарищи знают лучше других, что обозначает «чистая демократия», так как Каутский и прочие вожди II и И'/г Интернационалов защищают эту «чистую демократию» против злых большевиков. Если мы будем судить о русских социалистах-революционерах и меньшевиках не по их словам, а на основании их дел, то они окажутся не чем иным, как представителями мелкобуржуазной «чистой демократии». В нашей революции они показали с классической чистотой, и во время последнего кризиса, в дни кронштадтского восстания, что означает чистая демократия. Брожение в крестьянстве шло очень сильное, среди рабочих также господствовало недовольство. Они были утомлены и изнурены. Ведь существуют же границы для человеческих сил. Три года они голодали, но нельзя голодать четыре или пять лет. Голод, естественно, оказывает огромное влияние на политическую активность. Как поступили социалисты-революционеры и меньшевики? Все время они колебались и этим усиливали буржуазию. Организация всех русских партий за границей показала, как обстоит сейчас дело. Умнейшие вожди русской крупной буржуазии сказали себе: «Мы не можем победить в России немедленно. Поэтому нашим лозунгом должно стать: „Советы без большевиков“». Лидер кадетов, Милюков, защищал Советскую власть против социалистов-революционеров. Это звучит очень странно. Но такова практическая диалектика, которую в нашей революции мы изучаем своеобразным путем: на практике нашей борьбы и борьбы наших противников. Кадеты защищают «Советы без большевиков», так как они хорошо понимают положение и так как они надеются поймать на эту удочку часть населения. Так говорят умные кадеты. Не все кадеты, конечно, умны, но часть их умна и почерпнула некоторый опыт из французской революции. Лозунг сейчас таков: борьба против большевиков какой угодно ценой, во что бы то ни стало. Вся буржуазия помогает теперь меньшевикам и социалистам-революционерам. Эсеры и меньшевики являются сейчас авангардом всей реакции. Нынешней весной мы имели случай ознакомиться с плодами этого контрреволюционного содружества.
Поэтому мы должны продолжать беспощадную борьбу против этих элементов. Диктатура есть состояние обостренной войны. Мы находимся именно в таком состоянии. Военного нашествия в настоящий момент нет. Однако мы изолированы. Но, с другой стороны, мы и не вполне изолированы, поскольку вся международная буржуазия мира не в состоянии сейчас открыто вести против нас войну, ибо весь рабочий класс, — хотя большинство его еще не ком-мунистично. — все же настолько сознателен, что не допускает интервенции. Буржуазии приходится считаться с этим настроением масс, хотя они еще и не вполне доросли до коммунизма. Поэтому буржуазия не может сейчас перейти в наступление против нас, хотя это и не исключено. Пока нет общего окончательного результата, будет продолжаться состояние ужасной войны. И мы говорим: «На войне мы поступаем по-военному: мы не обещаем никакой свободы и никакой демократии». Мы объявляем крестьянам совершенно открыто, что они должны выбирать: или власть большевиков, — и мы сделаем тогда всевозможные уступки до тех пределов, в которых возможно удержание власти, а затем поведем их к социализму, — или же буржуазную власть. Все остальное — обман, чистейшая демагогия. Самая ожесточенная борьба должна быть объявлена этому обману, этой демагогии. Наша точка зрения такова: пока — большие уступки и величайшая осторожность, и именно потому, что налицо некоторое равновесие, именно потому, что мы слабее наших объединенных противников, потому что наша экономическая база слишком слаба, и мы нуждаемся в более сильной хозяйственной основе.
Вот то, что я хотел сказать товарищам о нашей тактике, о тактике Российской коммунистической партии. ( Продолжительные аплодисменты.)
Ленин В. И. Полн. собр соч.,
т. 44,с. 39–42, 52–54
7/VII. 1921 г.
По разговору с Уншлихтом предлагаю ЦК постановить: обязать т. Менжинскоговзять отпуск и отдохнуть немедленно впредь до письменногоудостоверения врачейо здоровье. До тех пор приезжать не больше 2–3 раз в неделю на 2–3 часа.
Ленин
Ленин В. И. Полн. собр. соч.,
т. 53, с. 13