Вакцина от страха

Стожкова Нина

«За что они так? Откуда у людей столько злобы? Почему у нас всегда все воюют против всех? Интернет, где можно оскорблять оппонентов, ничем не рискуя, давно превратился в помойку».

Рита вспомнила рассказы деда о том, как в конце тридцатых годов прошлого столетия советские граждане требовали расстрелять «врагов народа», «как бешеных собак». Еще дед рассказывал, что в сороковые на западной Украине местные жители с энтузиазмом сдавали евреев фашистам, а в начале пятидесятых трудовые коллективы дружно призывали наказать «врачей-вредителей». Короче, в трудную годину всегда всплывали темные силы, до тех пор, казалось, глубоко спрятанные в народе. Впрочем, такое случалось не только у нас. В оккупированных фашистами Франции и Голландии тоже так было. Вот и теперь… Необходимость всеобщей вакцинации неожиданно разбудила цунами ненависти. Все принялись ненавидеть всех. Запретными темами стали не только Крым и Украина, ковид и вакцинация тоже теперь считались токсичной повесткой. Схватки в социальных сетях обычно заканчивались… нет, не примирением. Взаимным пожеланием смерти! Во всяком случае, проломить оппоненту голову из-за противоположных взглядов на вакцинацию, особенно распив в компании с ним бутылку, было как нечего делать.

Всеобщую ненависть подогревало телевидение. Рита иногда думала, что «ящик» похож на адский котел, в котором корчатся грешники, буднично рассказывающие всему свету о своих смертных грехах. Телешоу всех мастей поднимали со дна души обывателей, словно из слоев придонного ила, накопившиеся там муть и грязь. Рита предпочитала смотреть новости и интервью в интернете, однако порой включала телевизор, чтобы не отрываться от официальной «генеральной линии». Она с изумлением наблюдала, как федеральные каналы пробивают дно все глубже. В телике последовательно культивировались зависть. ненависть, жестокость, тотальное отсутствие морали и человечности. Нередко на экранах телевизора появлялись детоубийцы, педофилы, аферисты, насильники… Их с особым пристрастием интервьюировала звезда ТВ Меланья Турчак. Федеральные каналы словно соревновались друг с другом в том, кто больше мерзости вытащит на экран. Ежедневно объявлялись внебрачные наследники умерших знаменитостей и требовали проведения генетической экспертизы. Дескать, их мать переспала с гастролировавшей звездой восьмидесятых, и вот дитятко выросло, возмужало и наконец в нем проснулась обида за босоногое детство в захолустье. Впрочем, руководители каналов и ведущие тоже были хороши. В интернете нередко всплывали истории про деньги в офшорах и про бизнес-авантюры телевизионного начальства, а заодно и про алчных любовниц и любовников популярных телеведущих. В последнее время на арену ток-шоу вылезли сторонники и противники прививок, а также вирусологи, излагавшие порой прямо противоположные теории.

«Надо бы поближе познакомиться с ваксерами и с антиваксерами, – подумала Рита, выключая «ящик». – У этой проклятой пандемии конца и края не видно. Похоже, и те, и другие много еще дров наломают. Не удивлюсь, если кто-то из них решится на убийство оппонента» …

Пустые хлопоты

Капитан Пищик не горел желанием ехать в Красную зону. Не потому, что боялся заразиться, в эту опасность он как раз не верил. Пару месяцев назад Алексей укололся вторым компонентом вакцины, выполняя, как и все столичные служивые, настоятельные рекомендации столичного мэра, а потом, по цепочке, и своего начальства. Протрясло его после прививки знатно, градусник сутки замирал на отметке 38 градусов. Зато антител в крови появилось выше крыши. В общем, вероятность подхватить зловредный вирус у капитана была крайне мала. И все-таки Леха очень не хотел ехать в «Марфино», потому что не любил бесцельно тратить время. Мало ли, какие фантазии появились у избалованной дамочки, вдовы олигарха? Врачи «Марфино» поставили однозначный диагноз. Побывав в особняке Анжелы, капитан пришел к выводу, что та, требуя расследования, заполняет пустоту, образовавшуюся в ее жизни после смерти гражданского мужа, который был центром ее прежнего мирка. Судьба отняла у молодой и красивой содержанки главную удачу ее жизни – олигарха Константина Калюжного, и теперь девушка жаждала мести. Неважно кому – лишь бы не задохнуться от обиды на жизнь, выплеснуть наружу накопившиеся за последние дни гнев и отчаяние. Впрочем, у Анжелы имелся и весьма реальный, бытовой повод для беспокойства. Она понимала, что содержать просторный особняк и вести прежний образ жизни без денежных вливаний Калюжного будет теперь очень непросто. Молодая женщина отказывалась верить в то, что налаженная и полностью обеспеченная до недавнего времени жизнь внезапно совершила резкий поворот, и в то, что это произошло без участия врагов и завистников. Видимо, Калюжный приучил юную подругу считать, что она – хозяйка своей судьбы, что все проблемы решают деньги и что роковые обстоятельства и смерть не властны над сверхлюдьми из списка Форбс.

Алексей вспомнил историю еще одной яркой столичной дамочки, на всех углах вещавшей о своем бедственном положении. Семь лет подряд Ружена Брынза добивалась законного брака с одним весьма богатым дяденькой, наконец затащила его под венец, а тот возьми, да и уйди добровольно из жизни всего через пять месяцев. Очень скоро вдовушка узнала, что муж не оставил ей ни рубля, ни цента и все переписал на бывшую жену и троих детей от первого брака. И тогда Ружена пошла с козырей. Она родила ребенка от суррогатной мамы – якобы при помощи замороженных биоматериалов усопшего мужа. Вот это был ход! С применением биотехнологий двадцать первого века! Козырная карта, единственная возможность откусить часть наследства у первой жены с ее тремя взрослыми отпрысками. Однако вскоре оказалось, что это был лишь первый акт трагикомедии. Вскоре первая жена «подлого самоубийцы» вселилась в загородный дом с судебными приставами и постановлением суда. Вдовушке, которую приставы выгнали из особняка с ребенком и с няней, осталось строчить гневные посты в Фейсбуке и публично рыдать на ютуб канале Меланьи Турчак. Дескать, покойный муж пустил ее по миру. Возможно, душа «негодяя» внимательно наблюдала с небес за смертельной схваткой бывшей и нынешней жен, и радовалась, что вырвалась из этого серпентария в иные миры, хоть и совершив грех самоубийства.

В случае с Еленой Калюжной дело обстояло иначе. Законная жена и дети, в том числе и Костик Анжелы, имели все права на наследство по крови, а сама Анжела – лишь по завещанию, и то, если супруг успел его составить. Официальная жена олигарха Елена, судя по сообщениям в СМИ, героически боролась за жизнь мужа, щедро спонсировала клинику деньгами и по нескольку раз в день интересовалась самочувствием супруга.

Алексей вздохнул и подумал: как ни крути, ни откладывай, по-любому придется тащиться за город в это самое «Марфино». Анжела дамочка прилипчивая, легко от нее не отделаешься. «Вот и работайте!», – сказала. Нахалка! Заявить такое ему, руководителю следственной группы – капитану Пищику! Сказано это было не сгоряча, в пылу спора, а с нажимом, даже с угрозой. В итоге Алексей пришел к однозначному выводу: несмотря на эффектную внешность, Анжела – молодая дрянь, охотница за мужскими кошельками, а Елена Калюжная – несчастная вдова, настрадавшаяся от походов мужа «налево», однако достойно несущая свое горе, симпатичная интеллигентная дама, по возрасту ему в матери годится.

Пищик вспомнил собственную мать, которую отец бросил в трудное время, когда Алексей находился в подростковом возрасте. Она с достоинством несла бремя «брошенки», однако, не имея таких капиталов, как Елена Калюжная, вкалывала на работе день и ночь, чтобы прокормить семью.

«Завтра стартую в «Марфино» в восемь утра», – наконец решил Алексей и отправился спать в скверном расположении духа.

Тайны Красной зоны

Главврач Кирилл Витальевич Куценко был поразительно похож на командующего фронтом в первый год Великой Отечественной. Разве что вместо кителя с ромбами и галифе на нем были белый халат и синие медицинские брюки. Гладко выбритый череп, красные от недосыпа глаза, мудрый взгляд отца-командира – все говорило о тяжелой обстановке на фронте борьбы с неведомым пока врагом. Командующий медицинским «фронтом» понимал: многим суждено погибнуть на войне с новым вирусом, всех раненых спасти невозможно. Задача стоит трудная: число заболевших не должно ежедневно увеличиваться, напротив, его необходимо сокращать всеми силами, чтобы коек в реанимации хватило на всех. Вот о чем говорил суровый взгляд главврача. От командующего фронтом Куценко отличали, пожалуй, лишь добела отмытые руки, шелушившиеся от бесконечной обработки дезинфицирующими средствами, а также смартфон, который врач не выпускал из этих выскобленных рук, постоянно отдавая короткие и четкие приказы своим «полкам и дивизиям» – то есть отделениям и лабораториям клиники.

– Капитан полиции Пищик! – представился Алексей и сунул главврачу под нос служебные корочки.

Куценко зыркнул на них с легким презрением – так бывалый военный глядит на тыловую крысу, случайно затесавшуюся в штаб передовой.

– Что привело вас к нам, товарищ капитан? Предупреждаю, у меня всего несколько минут, – главврач с трудом оторвался от телефона и саркастически уставился на Пищика, беспардонно отвлекавшего его от битвы с невидимым врагом.

– Я по поводу смерти Константина Калюжного.

Капитан решил сразу перейти к делу, дабы не раздражать медицинского администратора, загруженного делами и проблемами по самую бритую макушку. Тот вопросу не удивился, однако сверкнул усталыми глазами, резко крутанулся в кресле и взревел:

– Как вы все надоели с этим Калюжным! Строите эти свои теории, высосанные из пальца, затем являетесь сюда, чтобы я подтвердил очередную чушь, а в итоге отрываете от работы, которой у меня выше крыши. Могли бы и не называть цель вашего приезда. У прессы ко мне всегда один и тот же вопрос: «Почему умер Калюжный?», а теперь и вы туда же. Извините, капитан, вопрос не по делу. Как будто олигархи у нас бессмертные! По мнению обывателей, мы не врачи, а боги на Олимпе! Причем, если верить прессе, довольно-таки алчные такие… божки. Сидим по кабинетам, ожидаем гонорары от родственников пациентов в конвертах и решаем, кто достоин жить, а кто нет. Типа богатеньких спасаем, а бедные сами мрут, как мухи. Нееет, ошибаетесь, милейшие! В жизни и смерти мы, врачи, не властны. особенно в эпоху пандемии. Здесь вступают в игру другие, высшие, силы. Рок, Судьба, Господь – как хотите, так и называйте. Иногда к нам такой доходяга поступает, что думаем: не жилец, однако через две недели выписываем его полностью здоровым, а бывает, привозят человека без всяких хронических заболеваний, однако – опа! – он сгорает, как свечка… Могу сказать одно: с Калюжным проводились все медицинские мероприятия согласно протоколу. Все документы имеются. Мы их, как говорится, не для себя, а для прокурора пишем. У Калюжного была куча хронических болезней, которые обострились из-за тяжелой формы коронавирусной инфекции. В итоге он провел неделю на ИВЛ – и все, летальный исход. Так с ковидниками бывает, к сожалению, нередко. Кстати сказать, – Куценко пристально взглянул в глаза капитану и продолжал: – вдова Калюжного Елена Ивановна ни разу не высказала сомнений в правильности поставленного диагноза и в нашей стратегии лечения. Более того… Она попросила сохранить этот деликатный момент в тайне, но вам я скажу. Елена Ивановна несколько раз жертвовала на нужды нашей клиники крупные суммы. Можно сказать, она один из главных наших донаторов… Я ответил на все ваши вопросы? Тогда всего хорошего. Мне надо идти.

Капитан Пищик кивнул.

Главврач набрал номер в смартфоне, который по-прежнему не выпускал из рук:

– Ирина Львовна, голубушка, уделите минут десять товарищу из полиции, он сейчас подойдет. Да, опять по поводу Калюжного, да, все понимаю… Да, вы страшно загружены и устали от одних и тех же вопросов. Но что делать, голубушка… Все в эти дни как с цепи сорвались! Прошу вас ради меня, примите молодого служивого человека. Поймите, если мы ему откажем, капитан на полдня тут засядет и весь лечебный процесс нам сорвет. Между прочим, через полчаса конференция. Поговорите с товарищем Пищиком в темпе вальса, на раз-два-три, и, пожалуйста, не опаздывайте в актовый зал.

Когда Леха подошел к кабинету заведующей отделением реанимации, там уже сидела тощая девица в мини-юбке и в белой футболке с принтом «Привита». Ее лицо показалось Лехе знакомым. Он еще раз взглянул на нее, но вспомнил лишь тогда, когда услышал звонкий голосок барышни – как у школьницы из какого-нибудь старого советского фильма. Ну да, это она примчалась пару дней назад на драку в Бирюлеве и донимала его дурацкими вопросами!

– Читателей нашего портала «Всякая всячина» интересует, какой процент привитых и какой процент не привитых граждан к вам попадает, – голосок девицы был хорошо слышен через приоткрытую дверь. – Еще наши читатели спрашивают, охотно ли к вам в клинику ложатся випы. Этот вопрос стали нам часто задавать после смерти Калюжного. Наш портал пропагандирует вакцинацию, поэтому задам вам еще один, последний вопрос. Скажите пожалуйста, Константин Калюжный делал прививку от ковида перед тем, как попал сюда?