Вакуумные цветы
Шрифт:
Недавняя потеря сознания плохо отразилась на мыслительных способностях Ребел. Или сказалась усталость после насыщенного событиями дня. Ей было трудно сосредоточиться. Ребел покачала головой:
— Я не понимаю… Как это — производит аналоги?
— Ну, скажем, в настоящее время лучше всего продается, — Хайсен говорил, Сноу слушала, — молодой человек с невероятным именем Ангел. Он впечатлителен, романтичен, застенчив. Рекламная машина завертелась, и вот уже все четырнадцатилетние подростки в Кластере хотят быть впечатлительными, романтичными и застенчивыми. Личность имеет
Только на этот раз, — продолжал Хайсен, — мы выйдем на рынок первыми и бесплатно воспользуемся рекламой. «Дойче Накасоне» вынуждена будет переделывать нашу запись, а они просто не умеют работать с такой скоростью, как мы. Мы снимем сливки по крайней мере за неделю до того, как…
При мысли о том, что ей придется делить свои мысли, свое лицо, свою душу со ста тысячами незнакомых людей, у Ребел поползли мурашки по коже. Чужие люди будут испытывать ее самые сокровенные чувства, самые глубокие эмоции. Эти незнакомцы представлялись ей в виде кучи каких-то мучнисто-белых насекомых, биологических машин, лишенных воли и индивидуальности.
— Нет, — сказала Ребел. — Выбросьте это из головы. Я не стану проституировать свои мозги.
— Но, черт возьми, у тебя нет выбора…
Хайсен вскочил и потянулся к Ребел. Она поднялась, встала поудобнее и сжала кулаки. Ребел никогда не изучала приемы борьбы в условиях повышенной силы тяжести, но мышцы ее нового тела двигались так слаженно, что не могло быть сомнений: она собьет Хайсена с ног одним ударом. Сперва расшибет ему нос, а потом…
— Прекратите! — Сноу выбросила вперед руку и установила между Хайсеном и Ребел барьер. Под накидкой мелькнула плотно обтягивающая кости бледная, как у мертвеца, кожа и маленькие соски плоской груди. Длинную жилистую руку покрывала серебристая филигрань силового экзоскелета. Задействовав мышечные усилители, она с легкостью могла пробить шлакоблочную стену, переломать чьи угодно кости.
— Пока я говорила чисто гипотетически, ничего никому не предлагая.
Немигающие глаза неотрывно смотрели на Ребел, словно та была загадкой, которую Сноу пыталась разгадать усилием воли. Не поворачивая головы, женщина сказала:
— Возможно, это ловушка. Ежи. Вы об этом не думали?
Лицо Хайсена исказилось.
— Нет, я… Возможно, да! Возможно… — Он бросился вперед и ткнул пальцем в плавающую в воздухе диаграмму. — Посмотрите, вот! Это расщепление в r-ветви! — Затем он немного успокоился. — Нет, такую фальшивку не сделаешь. Она настоящая.
По лицу его катился пот, взгляд стал настороженным.
Сноу спрятала руку под накидку, пожала плечами и отвернулась от диаграммы.
— Важнее другое. Я с трудом представляю себе испытательницу, обретшую вдруг счастье и удовлетворение в новой личности. Это сказка. — Она плавно скользнула к своему молитвенному коврику, грациозная, словно гейша. — Боюсь, дитя мое, в настоящее время мы не готовы заключить с вами сделку. Сколько бы мне ни хотелось узнать, что там такое в вашем весьма любопытном мозгу.
Стоявши рядом Хайсен дрожал, точно сидящая на привязи гончая.
— Нет, — покачала головой Сноу. — Мы узнали все, что могли. Идти дальше — излишний риск.
Воцарилось молчание. В это время один из «жучков» зашептал прямо в ухо Ребел; голос был похож и в то же время не похож на голос Сноу:
— Через минуту охранники из «Дойче Накасоне» будут здесь.
Лазер высветил на сетчатке одного из ее глаз диаграмму: карту сложного переплетения улиц и галереи. Было видно, как к заведению Сноу ползут два мигающих огонька.
— Придется пожертвовать Ежи. Что касается вас.., если вы выйдете, повернете налево и побежите со всех ног, то спасетесь.
Карта исчезла.
— Идите куда хотите. Если вам удастся удрать, мы об этом узнаем. И когда вы решите вести с нами дела, мы вас найдем.
Сама Сноу не произнесла за это время ни слова. Она стояла, одинокая и стройная, как мадонна.
— Дверь сзади, — заговорила она наконец.
Ребел повернулась и бросилась на улицу.
Она неслась не разбирая дороги по мрачным, душным коридорам нижнего города. Она мчалась наугад через заполненные людьми галереи и пустынные переулки, пока наконец, вся потная, не начала задыхаться и ее не одолел проснувшийся в душе страх.
Глава 2. СУД ПРИ ДВОРЕ КОРОЛЯ ДЖОНАМОНА
Некоторое время спустя Ребел обнаружила посреди покрытого плиткой внутреннего дворика несколько справочных окон. Она не представляла себе, где находится. Если судить по силе тяжести, где-то в средней части города. Между забитыми покупателями лавками женской одежды порхали тропические птицы. Широкая лента водопада с плеском падала в мелкий пруд. У края водоема торговец продавал медные монеты для желающих когда-нибудь сюда вернуться.
Тело Ребел без всякого приказа само направилось к справочному окну. Голова гудела и была как будто чужая, мысли отсутствовали. Словно издалека Ребел наблюдала, как ее пальцы дважды коснулись экрана, программируя его на связь в режиме истинного времени. Пальцы набрали код доступа, и Ребел стало интересно, что же это за код.
На экране появилось мужское лицо. Оно плавало в темноте, фон был неразличим. На лбу у незнакомца вырисовывался узор из пятиконечных золотых звезд. Он удивленно поднял брови:
— Давно тебя не видел.
Ребел словно зачарованная слушала, как ее собственный резкий голос произносит скороговоркой:
— Мне нужно спрятаться. Мне нужно забиться в самую глубокую щель. Мне нужно спастись. — По ее лицу покатились слезы. — У меня нет денег, я никому не доверяю, и мне нужна твоя помощь.
Незнакомец изменился в лице, теперь на нем читались смятение и испуг.
— Бог мой, что ты сделала с собой, Эвкре?..
— Не произноси моего имени!
Полное непонимание. Затем вновь быстрая смена выражения. Мужчина ухмыльнулся: