Валерий Чкалов
Шрифт:
Чкалов думал о более трудном маршруте из СССР в Соединенные Штаты Америки через Арктику, к этому готовился.
Мы подводили итоги, придирчиво разбирали удобства и неудобства работы экипажа в самолете, выявленные качества самолета и его оборудования, составляли отчет. Чкалов особенно требовал, чтобы аргументированно было выражено наше восхищение безотказной работой двигателя АМ-34Р, которому мы фактически вверяли свою жизнь, а также героическим трудом рабочих и инженеров, создавших и построивших самолет АНТ-25. Мы побывали в ЦАГИ и на заводе при КБ А. Н. Туполева, отчитывались перед работниками авиационной промышленности.
Людей, организаций, предприятий и городов, желающих послушать и повидать Чкалова, было так много, что он вместе со своим экипажем мог удовлетворить едва сотую долю запросов.
В сентябре нам был предоставлен отдых. Мы с семьями поехали на юг в санаторий и старались набраться сил для новых полетов. В соседнем санатории отдыхал М. И. Калинин. В один из дней его помощник явился к Чкалову с сообщением, что И. В. Сталин, находившийся на отдыхе на одной из правительственных дач, приглашает Чкалова и его экипаж приехать к нему на обед.
В назначенный час М. И. Калинин заехал за нами и мы с женами тронулись в путь. Чем ближе подъезжали к даче, где отдыхал И. В. Сталин, тем больше росло наше волнение. К этому примешивалось и другое: каждый надеялся, что, может быть, удастся в подходящий момент еще раз повторить нашу просьбу о перелете в Америку.
Сталин встретил нас в саду. С ним был Жданов. Осмотрев сад, мы направились к столу. Чкалов уже успел справиться у Сталина о событиях в Испании и просил послать его туда в качестве добровольца. Но ему было сказано, что там добровольцев уже достаточно. Валерий не сдавался. И мы понимали его. Вся его летная жизнь мысленно промелькнула перед нами. Он виртуозно владеет самолетом, летает на всех скоростях и на всех высотах. А сколько он за свою жизнь выполнил фигур высшего пилотажа: "мертвых петель", переворотов, виражей, бочек, штопоров! А сколько еще он выполнил фигур, не предусмотренных уставами и наставлениями, фигур, им, Чкаловым, изобретенных и выдуманных! Сколько раз он смотрел смерти в глаза, выполняя головокружительные каскады фигур на предельно малой высоте, вызывая восхищение всех наблюдавших. Сколько стрельб, бомбометаний и учебных воздушных боев закалили его энергию для того, чтобы неизменно выходить победителем! Чкалов знает все наши новые самолеты, он их испытывал или в НИИ ВВС, или на заводах. И вот этому Чкалову нельзя поехать добровольцем в Испанию. Там в боях за республиканское правительство он преподал бы фашистским молодчикам боевой урок!
Но Сталин с явным сочувствием ласково ответил:
– Для Чкалова есть другое задание: в конце 1936 года перегнать самолет АНТ-25 во Францию на международную авиационную выставку и там демонстрировать его посетителям. Пусть европейцы подивятся достижениям советской авиационной промышленности.
Приглашенные разместились за длинным обеденным столом. За обедом шел непринужденный разговор, который постепенно вернулся к теме дня - о полете из Москвы на остров Удд. Чкалов посчитал, что наступило удобное время поговорить о дальнейших делах. Он встал и в обстоятельной форме и обоснованно изложил Сталину просьбу разрешить нам в будущем году беспосадочный полет через Северный полюс в Америку. Видимо, Сталин и сам в душе этого хотел, ибо слушал Чкалова внимательно. Но все же стал отговаривать Чкалова, ссылаясь на то, что самолет одномоторный и что мы не знаем, какую погоду встретит экипаж в центре Арктики.
Тогда Чкалов, ища поддержки у своих товарищей, торжественно обратился к нам:
– Саша, Егор! Вставайте! Давайте попросим еще раз Иосифа Виссарионовича!..
Мы встали и хором поддержали просьбу, но Сталин ее отклонил.
Тогда меня осенила мысль. Сталин ссылается на то, что мы не будем знать погоду в центре Арктики. Но мы уже слышали, что Главсевморпуть готовит экспедицию для создания полярной станции на Северном полюсе. Ведь тогда погода будет обеспечена!
Я еще раз встал и обратился к Сталину:
– Можно ли надеяться, что после этого нам будет дано разрешение на полет в Америку?
Сталин помолчал, а затем неожиданно для нас сказал:
– Мне об этой экспедиции ничего неизвестно.
Так мы и уехали домой, не получив даже обещания.
ПЕРЕД БРОСКОМ ЧЕРЕЗ АРКТИКУ
После отдыха Чкалов и Байдуков возвратились к своей прежней работе заводских летчиков-испытателей. Я же вернулся на должность флаг-штурмана соединения тяжелой авиации. В это время готовили самолет АНТ-25 к международной выставке. И вот мы отправляемся во Францию.
Погода плохая, осенне-зимняя. Первый участок пути Москва Кенигсберг, главный город Восточной Пруссии. Гитлеровские власти поставили условие: посадка в Кенигсберге для таможенного досмотра. Посадка в Кельне - с той же целью. При отлете из Германии - то же.
В Кенигсберге Чкалова и его экипаж встретил наш советский консул. Бросилось в глаза на улицах большое число малолитражных автомобилей. На одном из них едем в гостиницу. На стеклянных дверях отеля выпуклыми буквами что-то написано по-немецки.
– Саша! Что это там?
– спросил меня Валерий.
Я перевел: "Евреи для отеля нежелательны". Вот она, гримаса фашизма. Мои товарищи призадумались. Таможенник опечатал у Чкалова даже пачку папирос, сказав, что печать снимут в Кельне, куда мы и прибыли на следующий день.
В Париже садились на аэродроме Ле-Бурже. Аэродром этот был тогда весьма скромных размеров. Обзаводимся прекрасно изданным авиационным справочником с описаниями аэродромов Европы и других частей света.
Нас встречают представители нашего полпредства и сообщают, что самолет будет разобран и перевезен по частям в авиационный салон выставки. Мы размещаемся в гостинице на берегу реки Сены.
Чкалов отправляется в полпредство. Там он был представлен нашему полпреду В. П. Потемкину. Я и Георгий помнили этого обаятельного человека еще по 1934 году, когда мы прилетали во Францию на трех тяжелых самолетах. Владимир Петрович подробно объяснил Чкалову весь распорядок выставки. Теперь мы ежедневно с утра являлись в павильон, давали объяснения по самолету АНТ-25 и сами осматривали другие экспонаты. Наша авиационная промышленность выставила еще несколько новых самолетов, которые Чкалову были хорошо знакомы. Поэтому он с жаром окунулся в изучение иностранных машин, их оборудования и наземной техники, выставленной в салоне. Широко была представлена промышленность Фракции.
Я и Георгий Филиппович подробно ознакомились с аэродромным оборудованием и оснащением воздушных линий. Были здесь новинки: резиновый антиобледенитель на кромке крыла, система вождения самолетов с помощью наземных радиопеленгаторов, радиосистема захода на посадку в сложных метеоусловиях и при плохой видимости и многое другое. Мне представилась возможность поупражняться в разговорном французском языке...
Чкалов выходил на международную арену. Он теперь уже видел зарубежные аэродромы, иностранную авиационную технику и европейские города. Мы осмотрели Париж и его предместья, Стену Коммунаров, богатейшие культурные сокровища Лувра, гробницу Наполеона, Эйфелеву башню, собор Парижской богоматери и многое другое. На выставке Чкалов познакомился с пресс-атташе полпредства А. А. Игнатьевым. Бывший граф жил во Франции с 1916 года и очень тосковал по России. В 1938 году он вернулся в СССР и долго работал в системе военных академий. Теперь многие знают А. А. Игнатьева по его книге "50 лет в строю".