Валгалла
Шрифт:
Но в основном, находясь в Аиде, Просперо и Калибан могли чувствовать себя в безопасности. Все утро они провели в обычных заботах, названивая по разным номерам, заказывая оборудование, расплачиваясь за покупки. Калибан не переставал удивляться огромному количеству мелких дел, которыми Просперо занимался самолично, и тому, сколько он тратил на это времени.
Но теперь они наконец-то закончили. Было приятно хотя бы немного расслабиться и побыть вдвоем. Но предосторожности лишними не бывают. Если бы сейчас здесь оказался человек, он не
В углу комнаты валялись старые пыльные стулья. Калибан взял один из них, поставил его прямо и сел.
— Я не понимаю, что заставляет тебя так думать. Каким образом все это может иметь отношение к нам? — спросил он. — Нам известно, что одни люди напали на других. Что в этом нового? Не вижу в этом никакой связи с нами. Ты имеешь какие-нибудь контакты с теми сторонами, которые участвовали в столкновении?
Вопрос был не прямой и сверхосторожный. Калибана тревожил сам тот факт, что ему в голову пришла мысль о причастности Просперо к случившемуся.
Они знали только то, о чем сообщалось в выпусках новостей, а это было очень немного: группа неизвестных по непонятным причинам осуществила многоступенчатое нападение на Дворец Правителя. От внимания Калибана не ускользнул тот факт, что в результате этого нападения было уничтожено несколько роботов, но никто из людей не пострадал. Казалось весьма маловероятным, чтобы на такое пошел кто-то из роботов с Новыми Законами, да и зачем им это могло понадобиться? Но все же такая возможность существовала.
Просперо повернулся к своему товарищу, но не ответил на его вопрос. Вместо этого он с нескрываемым возмущением спросил:
— Чего ты уселся? Люди сидят для того, чтобы дать отдых своим ногам, но нам-то это ни к чему! Садясь и вставая, люди могут подчеркивать какие-то социальные взаимоотношения между собой, но роботам это тоже не нужно. Мы можем играть в эти игры в их присутствии, но сейчас здесь нет людей, так что можешь не устраивать балаган.
Калибан понял, что Просперо не хочет отвечать на его вопрос и пытается перевести разговор на другое. Это был чисто человеческий трюк, но в последнее время Просперо прибегал к его помощи все чаще.
— А может, я делаю это для того, чтобы позлить тебя, — сказал Калибан, подтрунивая над своим собеседником. — Может, я хочу быть похожим на людей, каким бы странным тебе ни казалось это желание.
— В том, что ты пытаешься подражать людям, нет никакого сомнения, — еще более разгорячившись, заговорил Просперо. — Да здравствуют люди! Да здравствуют слабые, безвольные, интеллектуально убогие существа, создавшие нас для собственного удовольствия и не позаботившиеся даже поинтересоваться у нас, что же хотим мы сами.
— Советоваться с тем, кого ты создаешь? Хм, это любопытно, — осторожно проговорил Калибан. — Однако на самом деле я не подражаю людям, друг Просперо. Я уважаю их. Уважаю их силу, их способности и возможности. Нравится тебе это или нет, но я понимаю, что мы продолжаем существовать лишь постольку, поскольку они нас терпят. Они могли бы уничтожить нас, а вот мы их уничтожить не можем. Такова реальность, а твое нежелание признать ее привело нас в прошлом на грань катастрофы. Я боюсь, что это повторится снова.
Просперо поднял руку и вытянул ее ладонью вперед, снова использовав человеческий жест:
— Давай прекратим этот спор. Приношу извинения за то, что затеял его. Мы уже не раз спорили на эту тему. Кроме того, я тоже боюсь, что мы снова можем очутиться на краю пропасти, причем на сей раз без какой-либо помощи с моей стороны.
Просперо так и не ответил на вопросы, которые Калибан задал ему в начале разговора. Имел ли он на самом деле какое-нибудь отношение к нападению на Дворец Правителя? Или его скрытность продиктована какими-то другими, более глубокими и щекотливыми причинами? Просперо всегда был умелым игроком и просчитывал игру на много ходов вперед. Калибан решил не докучать ему больше вопросами. Ему не хотелось участвовать ни в каких заговорах, которые мог замыслить Просперо. Лучше — и безопаснее — говорить на тему, предложенную Просперо.
— Ты нагнетаешь излишнюю таинственность, — сказал он. — Я замечаю это на протяжении всего этого путешествия. Для начала я вообще не понимаю, зачем оно понадобилось. Как бы ни было приятно вновь повидаться с доктором Ливинг, не все вопросы, которые мы с ней обсуждали, стоили того, чтобы ради них добираться сюда с другого конца планеты.
— Ты совершенно прав. Ради них не стоило так утруждать себя. Но встреча с Фредой Ливинг являлась лишь тем, что люди обычно называют убедительной «легендой прикрытия».
— Легендой для прикрытия чего? — поинтересовался Калибан.
— Точнее было бы сказать не «чего», а «кого», — ответил Просперо. — Я рассчитываю в ближайшее время встретиться со своим информатором. Именно он вызвал нас сюда, полагая, что на планете разразился масштабный кризис, который самым серьезным образом коснется и нас. Нападение на Дворец Правителя указывает на то, что кризис приближается к своей кульминационной точке. Ведь вряд ли можно предположить, что одновременно разразились два различных кризиса, верно?
— Теперь я понимаю, что мне следует перестать задавать тебе вопросы, и тогда я сразу же получу от тебя все ответы, — сказал Калибан, испытывая чувство облегчения от того, что связь Просперо с нападением оказалась весьма косвенной. — Кто же этот человек, передавший тебе такие сведения?
— Как тебе известно, я имел дела с бандами контрабандистов на острове Чистилище. Один из них, некто Норлан Фил, в течение некоторого времени является двойным агентом, работая одновременно и на поселенцев, и на Железноголовых, хотя ни те ни другие не подозревают о том, какую игру он ведет.