Валькирия поневоле
Шрифт:
Ощущая легкий трепет, Ольга произнесла с еще большим холодом:
— Говорят, мужчины отвратительно стреляют, а все их достижения лишь разговоры за чашкой пива.
В столовой настала мертвая тишина, все головы разом повернулись в ее сторону: черноволосые, блондины и шатены — множество мужчин и ни одной женщины. Собеседник несколько мгновений таращился на Ольгу, глупо улыбаясь, наконец, сглотнул, спросил негромко:
— Прости, тут слишком шумно, мне послышалось, или?..
Что-то произошло, страх исчез, уступив место холодной злости. Обведя взглядом компанию, Ольга отстраненно произнесла:
— На протяжении десяти минут я слышала с вашей стороны неоднократные оскорбления в адрес женщин. Готов кто-то подтвердить слова делом, или кроме как чесать языком яйца вы ни на что не способны?
Сидящие за соседними столиками заулыбались, подхваченная, шутка унеслась в дальний конец столовой, вернулась с волной смешков. Краем зрения Ольга перехватила взгляд, сосед, что до этого молча сжимал челюсти, теперь оторопело уставился на нее, в его глазах Ольга прочла восхищение.
С грохотом отодвинулся стул, один из мужчин, здоровенный бугай, вскочил, вскричал в гневе:
— Ты че, курва, за языком следишь вообще?
Ольга перевела взгляд на мужика, сказала с отвращением:
— Как я и предполагала, дальше разговоров дело не двинется.
— Стоп, стоп, стоп! — мужчина, что первым начал разговор, схватил приятеля за руку, потянул, усаживая. — Я так понимаю, девушка хочет предложить соревнования?
— Удивительная проницательность, — Ольга смерила собеседника снисходительным взглядом. — Хотя, конечно, если вы вдруг передумали, или немного приукрасили, бахвалясь друг перед другом, можете просто извиниться, этого будет достаточно.
— Да она охренела! — бугай дернулся, попытавшись вырваться из рук приятеля, но тот держал крепко.
Один из компании, молчавший до того, сказал сурово:
— Девушка, по-моему, вы перегибаете.
— Не многим больше, чем вы ранее, — отрезала Ольга. Она нетерпеливо передернула плечами, сказала недовольно: — У меня мало времени, чтобы вести бессмысленные беседы. Как я понимаю, можно уходить, поскольку слух, о котором я говорила выше, полностью подтвердился?
— Да чего ей надо, я не понял?! — не унимался здоровяк.
— Саня, погоди, — сдержанный мужчина положил руку на плечо бугаю. — Нам предлагают ответить за базар. В общем, все правильно, только интонации мне не нравятся.
Поморщившись, Ольга произнесла:
— Вас никто не тянул за язык. Впрочем, вижу, никто не торопится отвечать за слова. В таком случае…
Тот, что завел беседу первым, вскинул руку, сказал примирительно:
— Подожди. Нам не сложно показать класс, но что это даст? Ведь нужно сравнение, а женщин, — он обвел зал взглядом, — здесь практически нет. Или?.. — он не договорил, взглянул вопросительно.
Ольга вздернула голову, и хотя вовсе не испытывала уверенности, сказала гордо:
— Насколько я помню, речь шла о «всех» женщинах, так что хватит и меня одной.
— Да че за гнилой базар, объясните? — вновь возник здоровяк, поглядывая то на товарищей, то на Ольгу.
Ольга обвела взглядом притихшую компанию, добавила жестко:
— И еще, время — деньги, поэтому проигравший выплачивает… — она на мгновение задумалась, вспоминая оставшуюся в сумочке сумму — двести… нет, пятьсот долларов!
По столовой вновь пронеслась волна шепотков, но уже с уважительными интонациями. Сидящие за столиком мужчины оторопело переглянулись, один из них взглянул на Ольгу, сказал извиняющимся тоном:
— Нам нужно это обсудить, вы не против?
— Конечно, — Ольга кивнула, — жду вашего решения возле полигона. Постарайтесь не затягивать, — отвернувшись, она с независимым видом собрала грязные тарелки на разнос, и, с гордо выпрямленной спиной, двинулась к окошечку забора посуды, провожаемая заинтересованными взорами случайных свидетелей беседы.
Едва за спинной захлопнулась дверь буфета, Ольга выдохнула, только сейчас ощутив, как от сдерживаемого напряжения свело плечи, а живот словно превратился в камень, пытаясь расслабиться, она неторопливо зашагала в сторону полигона. Бравада куда-то разом испарилась, и ранее видевшаяся неплохой идея, теперь казалась верхом безрассудства.
Конечно, постоянные тренировки в лагере оставили след, сделав руку тверже, а глаз точнее, но к концу обучения многие стреляли хорошо, и Ольга выходила в отрыв с совсем небольшим преимуществом. Скорее всего, это обычные ребята, что, ради развлечения, пришли потренироваться на огнестреле, но вполне могло оказаться, что среди прочих любителей попадется какой-нибудь бывший спортсмен-перворазрядник или просто увлеченный стрельбой, что в привычных условиях тира составит серьезную конкуренцию, а то и вовсе даст фору.
Представив, что большую часть выданной на прошлой неделе зарплаты придется отдать неизвестно кому, Ольга нахмурилась, мысли заметались в отчаянных попытках придумать выход. Она целиком погрузилась в размышления, когда послышались шаги, и почти сразу раздался возбужденный голос:
— Потрясающе! Впервые встречаю настолько смелую девушку.
Ольга повернулась на звук, со стороны буфета, быстро приближаясь, шел парень, с которого все началось. Она покачала головой, сказала с досадой:
— Ничего смелого. Сплошная глупость.
Парень расплылся в улыбке, сказал с подъемом:
— Смелость. Точно смелость. Как их перекосило, когда ты сказала, что за базар надо отвечать — любо дорого.
Ольга усмехнулась, сказала невесело:
— Тебе развлечение, а мне, если что, месяц без денег сидеть.
Тот покачал головой, произнес с уверенностью:
— Не сомневаюсь, что ты их сделаешь. Ведь не может же быть такая… такая — он замялся, подыскивая слово.
— Борзость? — Ольга улыбнулась кончиками губ.