Валькирия поневоле
Шрифт:
Ольга улыбнулась, сказала с деланной строгостью:
— Я хоть и переезжаю, но по-прежнему жду вашего звонка. Как только появится необходимость — вызывайте.
Хозяин лишь отмахнулся, произнес с досадой:
— Да какая сейчас работа? У меня, считай, отпуск… Если только девчонкам что приспичит, да и то вряд ли. В общем, иди, а то заболтались, а у меня цемент сохнет.
Глава 12
Едва переехав, Ольга с головой погрузилась в домашние дела, реализуя накопившуюся за последние полтора года потребность в уюте. Стирки и уборки следовали одна за другой, а в промежутках, давая волю разбушевавшейся фантазии, она готовила самые разнообразные блюда, черпая рецепты из толстенной поваренной книги найденной под слоем старых журналов в глубине одного из шкафов.
Михаил не переставлял удивляться бьющей из подруги энергии, казалось, она успевала везде, не уставая и почти всегда сохраняя отличное расположение духа. Вечерами они уходили гулять и подчас забирались в самые отдаленные уголки города, задерживаясь там, пока небо не покрывалось ковром мерцающих звезд, а в парках не зажигались тусклые глаза фонарей, подсвечивающие сумрак волшебными переливами разноцветных огней.
Ночи пролетали незаметно. Погруженные в водоворот страсти, влюбленные не замечали времени, лишь под утро, обессиленные, засыпали в объятьях друг друга, а просыпались далеко за полдень, с радостью встречая очередной, наполненный счастьем день.
Радость безмятежного счастья омрачали лишь опасения связанные с основной работой. Время от времени Ольга с содроганием вспоминала последнюю встречу с шефом, сжимаясь от ожидания очередного звонка, но телефон молчал, и, постепенно, воспоминания поблекли, стерлись, вытесненные более насущными заботами, все произошедшее стало казаться чем-то ненастоящим, жуткими остатками дурного сна, что, изредка прорывались через безоблачную радость будней, сверкая далекими грозами былых кошмаров.
Не звонил и Валериан Петрович, словно вместе с переездом исчезла и потребность в телохранителе. Памятуя о желании хозяина выбраться на «недельку — другую на рыбалку», Ольга не удивлялась, благо заработанных за несколько месяцев денег, хоть и в значительной степени потраченных на одежду с безделушками, при бережливом подходе, должно было хватить еще надолго, поэтому, когда в один из вечеров телефон разразился протяжной трелью, Ольга взяла мобильник, с недоумением обнаружив на дисплее пометку «клиент», произнесла приветливо:
— Добрый вечер, Валериан Петрович, появилась работа?
В динамике, прерываемый шорохом помех, послышался знакомый голос:
— Вот ведь какая, сразу о работе! Уже надоело отдыхать?
— Нет, конечно, — Ольга засмеялась, — но вы же знаете: на работу — как на праздник.
Собеседник хмыкнул, сказал насмешливо:
— А, ну это да, это конечно. — Добавил уже серьезно: — Заскочи завтра вечерком, нужно в пару мест заехать, а то без тебя как-то непривычно.
— Что-то серьезное? — Ольга нахмурилась.
— Да нет, обычные дела. Но, думаю, твое присутствие лишним не будет, так, на всякий случай. Ты же знаешь, случай бывает разным, — Валериан Петрович хохотнул. — В общем, часикам к восьми, девяти. Ну, все, до встречи, — в динамике хрустнуло, разговор прервался.
Ольга вернулась к прерванному занятию, за время беседы вода успела закипеть и аппетитные колобки из фарша, приготовленные в качестве основы будущего супа, один за другим, вздымая небольшие фонтанчики, полетели в кастрюлю. Неслышно подошел Михаил, мягко приобняв за плечи, поинтересовался:
— Работа зовет?
Ольга на мгновение обернулась, взглянув в погрустневшее лицо друга, сказала ободряюще:
— Это не надолго. Хозяин грозился отправить домашних в отпуск на пару недель, и самому поехать следом. Так что, скорее всего, это последний выезд в этом месяце.
Михаил поморщился, сказал с легким недовольством:
— Ты, конечно, извини, но это слово… «хозяин», мне режет слух. Неужели нельзя как-то по-другому, к примеру: наниматель, ну, или работодатель.
Сосредоточившись на шинковке моркови, острое лезвие ножа так и мельтешило, выбивая непрерывную дробь по разделочной доске, Ольга ответила не сразу, лишь когда морковь распалась на небольшие равномерные кубики, подняла голову, улыбнувшись, произнесла:
— Это просто профессиональный жаргон. В него никто ничего не вкладывает.
Михаил передернул плечами, сказал, сдерживая раздражение:
— Может быть и так, но мне неприятно слышать, что у моей подруги есть хозяин, пусть даже это просто ярлык.
Ольга помолчала, сказала задумчиво:
— Когда-то давно мне казалось, что мир справедлив, но со временем я поняла, что ошибаюсь. Примерно в то же самое время я была уверена, что никогда не буду заниматься тем, что не нравится, но я ошиблась и здесь.
Не понимая, к чему клонит подруга, Михаил недоуменно поинтересовался:
— Не хочу показаться глупцом, но в чем соль?
Отложив морковь, Ольга взяла картофелину, взвесив на руке, отстраненно ответила:
— Слова важны лишь до тех пор, пока не доходит до дела. Жизнь все расставляет на места, позволяя не обращать внимания на обидные клички и не придавать значения ярлыкам.
Пристыженный, Михаил отошел к окну, некоторое время стоял молча, затем повернулся, сказал виновато:
— Извини, пожалуйста. Я о тебе еще не так много знаю. Вполне возможно, что у тебя в жизни было такое, после чего все эти мелочи действительно не имеют значения… Возможно, что я слишком сильно тебя люблю, и малейший намек на то, что кто-то может заявлять права на любимую девушку, приводит меня в ярость.
Ольга шагнула к Михаилу, взглянув снизу вверх, сказала нежно:
— Не переживай. Я все понимаю и совсем-совсем не обижаюсь. Единственно, что меня смущает… — она запнулась, в глазах мелькнуло лукавство.
Насупившись, Михаил поинтересовался:
— И что же?
— А то, что если ты ревнуешь к слову «хозяин», что начнется, когда я буду приходить с работы под утро?
Михаил закатил глаза, ответил задумчиво:
— Наверное, придется купить биту, и прокатиться вместе с тобой, побеседовать с нанимателем, чтобы у него больше не возникало странного желания выдергивать тебя из дома на ночь глядя.
Он сопроводил слова столь страшным взглядом, что Ольга рассмеялась, но тут же нахмурилась, произнесла с деланной строгостью: