Валькирия
Шрифт:
— Уходи оттуда! — заорала я.
Конечно, Лекс не услышал. Этот придурок забрался на бота, как обезьяна, и принялся стрелять в то место, где серебро размягчилось. Глупый, у тебя же обычные патроны! И я не могу выстрелить, боюсь зацепить его. Бот закрутился на месте, его правая пушка посинела, заливая землю жидким азотом. Земля словно покрылась туманом. Лекс, только не прыгай вниз.
Лекс все еще стрелял, а я бесполезно летала вокруг бота. Внезапно деревья в прилегающей роще затрещали. Оттуда вывалился бот-охотник. Этот трехметровый железный урод считался самым опасным из известных ранее. Он передвигался по принципу животного на четырех лапах, разница в том, что эти лапы были заряжены под завязку.
— Лекс! — снова заорала я, — отвлеки от меня Аргобота!
Он кивнул и снова прыгнул машине на голову.
— Лекс! Прыгай назад! — крикнула я, махнув ему рукой.
Он оттолкнулся, но не допрыгнул и приземлился прямо под носом у бота-охотника. Тот дернулся, чтобы раздавить Лекса многотонными ногами, но вампир оказался проворнее. Он прошмыгнул прямо под его корпусом и оседлал бота, как лошадь на родео. Аргобот активировал огнеметы. Он целится в охотника, от которого идет единственное на земле движение. Но там Лекс… Глупый вампир!
— Уходи!! — заорала я.
Пламя охватило охотника, дым поднимался в небо непроглядной стеной. Я висела в воздухе, ничего не видя.
— Боже мой… — прошептала я, — Лекс… Не может быть…
Глаза намокли, я хотела спуститься, но не могла. Где-то там в этом огне, в дыму может быть он. Но там же и Аргобот. Он еще опасен.
— Леекс!!! — изо всех сил заорала я.
Ничего. Опять ничего. Он может быть еще жив. Я спустилась ниже, дальше нельзя, иначе машина просто достанет до меня, даже не стреляя. Ничего не видно, только дым и огонь внизу. Я должна найти Лекса. Но как? Остается только звать.
— Лекс! Я здесь! — снова закричала я, — Лекс!
Он выпрыгнул из дыма прямо на нос вертолета, врезавшись в лобовое стекло. От неожиданности я едва не потеряла управление, вертолет качнуло. Вампир едва не свалился. Я постаралась выровнять и развернула вертолет, чтобы вылететь из дымовой завесы. Вдруг что-то ударило сверху прямо в винт. Вертолет начал терять высоту. Бот был рядом. Я его не видела, а он задел нас, просто разворачиваясь.
Я еще пыталась выровнять, но вертолет отказывался слушаться. Все датчики сообщали о потере высоты и прочих отклонениях. Кто-то выхватил меня прямо из кресла. Мгновенье в свободном полете, плавное приземление, и мы уже на земле. Лекс осторожно опустил меня на землю.
— Все хорошо? — взволнованно спросил он.
— Да, а ты…? — я все еще не верила, что он передо мной, весь грязный, но живой.
Он усмехнулся.
— В норме. Правда, чуть не поджарился.
Позади нас раздался страшный грохот. И Аргобот тут же направился в сторону нашего упавшего вертолета.
— Лекс, отвлеки бота, я в вертолет! — я рванула к дымящейся машине.
— Куда?! — Лекс схватил меня за руку, — Он сейчас взорвется!
— Там оружие, еда, все! Я успею!
Он отпустил, а я со всех ног рванула к вертолету. Лекс запрыгнул на бота, тот закружился в тридцати метрах от меня. Я вошла в смятую кабину. Еда, оружие… Я схватила несколько сумок с моими пайками и фляжками вампира и два автомата. Возможно, пока я отнесу это, все остальное взорвется. Я оттащила еду и оружие на двадцать метров и снова вернулась в вертолет. Салон наполнился дымом. Надо спешить. Я сгребла одеяла и спальные мешки, в них же насовала оружия. Ноутбук…Надеюсь, пострадал не сильно. Я выволокла одеяла и мешки из вертолета. Тяжелый улов… Позади раздался взрыв. Лекс умудрился запихать в шейный стык взрывчатку. Еще один взрыв. На этот раз загорелся вертолет. Что там за лобовым стеклом? Танин зайчик… В голове зашумело, я схватилась за лицо. Я вытащу его оттуда, я обещала вернуть… Я кинулась к горящему вертолету, но Лекс перехватил меня.
— Отпусти меня! — вырывалась я.
— Ты сдурела?! — заорал он, — Ты все вынесла!
— Не все! Там Танин зайчик!
— Это так важно? — спокойнее спросил он.
Я судорожно кивнула.
— Жди здесь. Жариться, так жариться…
Вампир скрылся в горящей машине. Я в нетерпении топталась на месте. Ну где он, где?! Вот он! Лекс выскочил из вертолета с игрушкой в руках. Он откашлялся и протянул ее мне. А я бросилась ему на шею и крепко обняла. Он замер, словно окаменел, а через мгновенье тоже обнял меня, но куда осторожнее, чем я.
— Спасибо, — прошептала я ему на ухо.
— Не за что, — ответил он.
— Нет, есть.
Я отстранилась от него. Он, улыбаясь, смотрел на меня. Его одежда обгорела, кожа местами почернела, и все равно он показался мне безумно красивым. Снова жутко захотелось поцеловать его. И, кажется, он тоже хотел этого. Я мягко провела ладонью по его щеке, он не шевелился, продолжая смотреть мне в глаза. Я плавно обвила рукой его шею. Наши губы снова так близко, совсем рядом. Я вижу, как он хочет этого… Ну же, Ольга, ты сможешь… Он коснулся моей талии. Я потянулась к нему. Сантиметр, полсантиметра, почти… Снова оглушительный грохот. Я отскочила, как ошпаренная. Лекс оскалился и занял оборонительную стойку. Только сейчас Аргобот, добитый взрывчаткой Лекса, рухнул недалеко от горящего вертолета. Я нервно засмеялась, психика ни к черту. Лекс тоже расслабился. Он улыбнулся и подошел ко мне. Он взял меня за руки и снова обнял. Я плавно отстранилась.
— В чем дело? — в недоумении спросил он.
— Прости, — отвернулась я, — Не могу.
Я присела около той кучи оружия, еды и вещей, что успела спасти, и принялась раскладывать все это по рюкзакам. Спиной ощущаю его взгляд. Идиотка. Не хватало Валькирии влюбиться в вампира, во врага. Но разве Лекс все еще враг? Вампиры — враги. Лекс — вампир, причем их главный. Значит, Лекс — враг. Дедукция. Неправильная это дедукция. Должны же быть исключения из любых правил.
Через минуту Лекс присел около меня и начал молча помогать. Я старалась не смотреть на него, он на меня. Обиделся. Пусть упрекает меня в расизме. Но разве меня нельзя понять? Последние годы я только и делала, что убивала его собратьев. А как иначе, когда я для них — пища. Они бросались, я защищалась. А лучшая защита, как известно, нападение.
Это время с Лексом для меня — откровение. Я никогда не общалась с вампирами так близко, разве что перекинулась парой фраз с его сестрой, но и все. А тут… Оказалось, он не тупое чудовище, постоянно жаждущее крови. Да, иногда он чудит, но в остальном, вполне адекватный человек… Я подумала, человек? А вот это ошибка. Он не человек, и никогда им не станет. Впрочем, как и из меня не сделаешь полноценную вампиршу.
Ученые провели эксперимент на людях. На пяти опасных преступниках, обреченных на смертную казнь. Они заставили нескольких вампиров укусить их, чтобы обратить в себе подобных. Не вышло. Трое скончались в страшных муках, а двое заразились жаждой крови, но свойственных вампирам качеств, силы, скорости, не приобрели. К тому же, их желудки отторгали кровь. Значит, наши организмы слишком разные. А причиной тому — ДНК. У человека в ДНК 23 хромосомы, у вампира — 24. Их сердце бьется медленнее, температура тела приближается к 34 градусам, клетки кожи имеют, отличный от нашего, состав. Они гиперэластичны, потому их невозможно не прострелить, не прорвать обычными средствами. Кровь укушенного человека заражается только веществами из слюны, потому ему хочется пить кровь. С укусом ДНК не передается, а значит, организм человека почти не меняется.
Ученые выделили 24ую хромосому и внедрили ее в ДНК других смертников. Изменения проходили столь стремительно, что все подопытные сошли с ума. Переливание крови вампира человеку дало такой же результат. Наша кровь несовместима. Но природа жажды вампира остается для ученых загадкой. Почему кровь человека предпочтительнее крови животного? Почему свежая питательнее хранимой в холодильнике? Могут ли вампиры пить кровь друг друга? Возможно ли появление детей-гибридов и в каком случае? Если мать — вампир или человек? Или неважно? Ведь появляются же щенки у волков и собак, а тигра реально скрестить со львом. Но организм подопытных женщин в обоих случаях отторгал инородный плод. Все попытки ученых получить ребенка получеловека-полувампира провалились. Из всего этого следует только одно. Природа не зря создала нас такими разными. Они — охотники, а мы — жертвы. Как львы и антилопы, а не тигры. У них потомства точно не будет, и они не могут превратиться один в другого, как бы ни хотели. Только вот меня роль антилопы в этом спектакле не устраивает. Я — не жертва. Я тоже охотник, только другой породы. И думаю, львы со мной спорить не станут.