Вамфири
Шрифт:
Ирма Добрешти, прищурившись, подошла к ним.
— Послушайте, местные бюрократы выводят меня из себя. Почему бы вам четверым не поехать туда сейчас. Сию минуту! Допустим, когда раздался тот телефонный звонок, я была здесь одна, а вы все уже уехали и занимались своим делом там, на склоне. А я позвоню в Питешти и скажу Чевену, чтобы он со своими людьми встретился с вами прямо на месте. И тогда вы сделаете, вернее, завершите работу сегодня же вечером.
Кайл пристально на нее посмотрел.
— Прекрасная идея, Ирма! Но что будет с вами? Не получится ли так, что у вас потом будут неприятности?
— С какой стати? — Ирма, казалось, была удивлена таким предположением. — Разве моя вина в том, что я была здесь одна, когда они позвонили? Разве я виновата, что водитель такси поехал не по той дороге, а потому я не успела предупредить вас и помешать поджечь склон холма? Проселочные дороги так похожи друг на друга, и я на них совершенно не ориентируюсь!
Кракович, Кайл и Квинт с улыбкой посмотрели друг на друга. Гульхаров почти ничего не понял, но почувствовал всеобщее возбуждение и, вскочив со своего места, согласно закивал головой.
— Да! Да! — воскликнул он.
— Хорошо, — произнес Кайл, — так и поступим! От избытка нахлынувших вдруг на него чувств он резко привлек к себе Ирму Добрешти, обнял ее и звонко поцеловал...
Поздний вечер понедельника. 21.30 по среднеевропейскому времени, 19.30 — по британскому. Луна и звезды освещали неясно видневшиеся очертания Южных Карпат. На склоне крестообразных холмов полыхал огонь, и его кошмарные отблески через леса, реки и моря устремились на запад и достигли Юлиана Бодеску. От ужаса он весь покрылся холодным потом, его трясло, и он беспокойно метался в постели в мансарде Харкли-хауса.
И без того измученный необъяснимыми дневными страхами, он теперь страдал, телепатически ощущая мучения, которые испытывал Тибор из Валахии — вампир, чей последний физический след на земле был уничтожен навсегда. Вампиру больше не было пути назад, но в отличие от Фаэтора дух Тибора никак не мог успокоиться, смириться. Его переполняли злость и жажда мести!
«Юлиа-а-а-н! Ах сын мой, мой единственный преданный сын! Смотри, что сталось теперь с твоим отцом...»
— Что это? — бормотал во сне Юлиан, в то время как ему снилось, что пламя и нестерпимый жар подбираются к нему все ближе и ближе. А в центре этого пламени виднелась чья-то фигура, манившая его к себе. — Кто?.. Кто вы?
«Ах, ты знаешь меня, сын мой. Правда, мы встретились на короткое мгновение, и ты тогда еще не родился. Но ты непременно вспомнишь об этом, если постараешься».
— Где я?
«В данный момент рядом со мной. Но тебе лучше спросить, не где ты, а где я. Это крестообразные холмы. Именно здесь все началось для тебя, а теперь все заканчивается для меня. Ибо для тебя происходящее сейчас не более чем сон, в то время как со мной все происходит в действительности».
— Это вы?! — Теперь Юлиан узнал голос, звавший его по ночам, но который до сих пор он не мог вспомнить. Это было подземное существо, источник его необычайных качеств. — Это вы?! Мой... отец?
«Да, это так! Но не потому, что я когда-либо имел любовную связь с твоей матерью. Не любовь и не страсть явились тому причиной. И все же я — твой отец! Отец по крови, Юлиан, по крови!»
Юлиан подавил в себе ужас и страх перед огнем. Он сознавал, что это всего лишь сон и пламя не причинит ему зла. В своем воображении он продвинулся внутрь адского пламени, приблизился к находившейся в самом центре фигуре. Черные клубы дыма и языки огня мешали ему четко видеть, вокруг было настоящее пекло. Но Юлиан жаждал услышать ответы на многие вопросы, и это существо было единственным, кто способен был удовлетворить его любопытство.
— Вы просили меня прийти и отыскать вас, и я непременно приду. Но что вы хотите от меня?
«Слишком поздно! Слишком поздно! — с невыразимой мукой в голосе воскликнуло объятое пламенем видение. И Юлиан понимал, что боль эта была вызвана не пожирающим его огнем. Причиной ее были отчаяние и горькое разочарование. — Я стал бы твоим наставником, сын мой. Да... Ты стал бы обладателем многих секретов Вамфири! А взамен... не буду скрывать, я тоже ожидал награды. Я вновь стал бы жить среди людей, испытал бы заново все удовольствия и радости своей молодости! Но теперь слишком поздно... Рухнули все мечты и планы! Прах к праху...»
Силуэт начал медленно таять, корчиться, очертания его менялись...
Юлиан хотел узнать еще очень многое, хотел лучше рассмотреть его. А потому он проник в самое пекло, вплотную подошел к горящему существу.
— Мне уже известны секреты Вамфири! — воскликнул он, стараясь перекричать рев пламени, треск пылавших деревьев и шипение плавившейся земли. — Я узнал их сам!
«Способен ли ты превращаться в более мелких существ?»
— Я могу бегать на четвереньках, как огромная собака, — ответил Юлиан. — И ночью люди готовы поклясться, что я и есть собака!
«Ха! Собака! Человек, превращающийся в собаку! Тоже мне, достижение! А можешь ли ты расправить крылья и скользить по воздуху, как летучая мышь?»
— Я... я не пробовал. «Ты ничего не знаешь!»
— Я могу делать других себе подобными! «Дурак! Да это проще простого! Гораздо труднее не делать их таковыми!»
— Когда рядом появляются опасные люди, я могу проникнуть в их мысли.
«Это врожденное свойство, полученное тобой от меня. Впрочем, все качества, которыми ты обладаешь, унаследованы тобой от меня. Значит, ты читаешь чужие мысли. А способен ли ты подчинить себе разум другого?»
— Я могу сделать это взглядом.
«Умение ввести в соблазн, очаровать, загипнотизировать — все это не более чем цирковые трюки! Да ты абсолютно невежествен и невинен, как младенец!»
— Проклятье! — на этот раз гордость Юлиана была задета, и терпение его истощилось. — В конце концов ты не более чем мертвец! Я скажу тебе, чему научился! Я могу выведать все тайны любого мертвого существа, узнать все, что было известно ему при жизни!
«Некромантия? Тебе она действительно под силу? И тебя никто этому не учил? Это уже кое-что! Тогда у тебя еще есть надежда».