Вамп
Шрифт:
— Погодите, — встреваю, — За убийство так и так опыт дают. В чем разница?
— Никакой разницы, о том и речь, — говорит Мерка таким тоном, будто подводит итог старому спору, но задетый Юп не желает прекращать разговор.
— Ты просто не знаешь, — упрямится он, — Ты никого и никогда до смерти не выпивала.
— Оставьте этот пустой спор, дети мои, — голос, наконец, подает Сат, — Мы никого не убивали, не убиваем, и убивать не собираемся. Слава богу, у нас другой способ набора опыта. Вполне мирный.
На некоторое время устанавливается тишина. Каждый молча поглощает свой завтрак. Я тоже глотаю кашу, распухшая нижняя губа совершенно не держит, мне приходится прижимать ее пальцем, чтоб овсянка обратно не вываливалась. Глядя на мои мучения, Мерка не выдерживает первой:
— Вик, что у тебя с губой?
— Ставил инъекцию с сывороткой регенерации.
Вот, сука, не ожидал, что эти четверо способны так громоподобно ржать. А еще врачи… никакого, мля, гуманизма. И главное, совершенно не понимаю, что не так…
— Вик, прости, — Луна первая отсмеялась, — Но зачем так варварски это делать?
— А как по другому-то? — мне теперь не только обидно, еще и злиться начинаю.
— В интерфейсе ставишь галочку: «режим само-инъекции». Все просто, и никакого самоистязания.
Мля-я. Чувствую, как краснею до корней волос. Вот молодец ты, Витя. Очень по-русски. Покуда гром не грянет, вамп в инструкцию не глянет. Поднимаюсь из-за стола.
— Спасибо за завтрак, — говорю подчеркнуто сухо, — Если не возражаете, я у себя чай попью.
Под всеобщее молчание Луна подрывается с места, наливает мне чай и подает кружку. Принимаю с коротким кивком и пытаюсь идти на костылях, одновременно держа в руке кружку. Само собой, задача непосильная. Чувствую спиной, как на меня смотрят четыре пары глаз. К дьяволу отбрасываю костыли и костыляю на своих двоих, при этом безбожно припадая на короткую левую ногу.
Понимаю, что веду себя как мальчишка, но поделать с собой ничего не могу. Разве только шаг приходиться сбавить, мое слабое тело к быстрому подъему по лестнице не способно. Одышка, ломота в суставах и мышечная боль безжалостно настигают уже на сраной третьей ступеньке. Луна подхватывает мои упавшие костыли, догоняет на лестнице, отбирает кружку.
— Вик, не дури, врач сказал не нагружать ногу. А я между прочим врач. Вот и слушай врача.
Честно сказать, забота Луны мне приятна. Принимаю от нее костыли, ковыляю дальше наверх, Луна поднимается следом. Захожу в свою спальню, Луна тоже заходит. Ставит кружку с чаем на табуретку.
— Вик, не обижайся на нас, — просительно говорит Луна, — Мы тут все немного… нервные. И твое появление такое… такое неоднозначное. Нас всех это всколыхнуло. Сегодня на ночном дежурстве только о тебе и говорили.
— О том, как я кашу жру? — не, ну реально, что еще они могли обсуждать? Разве только мои двойки в показателях.
— Ну зачем ты так? Ты пойми, мы все живем очень однообразной жизнью: дом-работа. А тут появился ты, такой загадочный, неведомый… Сат говорит, что ты поднялся прямо из преисподней, что Аристарх отправил тебя потому, что ты способен на решительный поступок, что ты наконец раскачаешь наше тихое болото…
— Благодарю за доверие.
— Ты все-таки обиделся, — констатирует Луна со вздохом, — Пожалуйста, не суди о нас скоропалительно. Я сейчас сделаю тебе инъекцию и оставлю одного.
Луна подходит ко мне, а на меня опять накатывает смятение.
— Подожди, послушай, — я пытаюсь подобрать слова, но не могу даже собраться с мыслями и вываливаю то, что лежат на поверхности, — Луна, ты очень красивая девушка. Потрясающе красивая. Какие у тебя отношения с Сатом?
— Вик, давай не так сразу, а? — мне кажется, или в ее прекрасных глазах какая-то потаенная боль?
— Ладно не сразу так не сразу, — стараюсь не выдать досаду и раздражение. Ну а что? Трудно сказать: живем вместе или не живем вместе? — вечно у женщин все не просто.
Она виновато улыбается и смотрит на меня с благодарностью, видимо за то, что согласился замять тему, снова подшагивает, кладет мне руки на плечи и приподнимается на цыпочках, но я нахожу в себе силы отстраниться.
— Нет. Твои инъекции слишком уж эротичны. А я не хочу с первого дня пребывания устраивать любовный треугольник. Справлюсь как-нибудь сам.
— Сам ты не справишься, — мягко, но твердо говорит Луна, — Завтра ты должен выйти на работу.
— Да? Не знал, что здесь такое суровое трудовое законодательство.
— Только для нас. Мы — вампы, мы должны неукоснительно соблюдать уложения гвоздя.
— Чьи уложения?
— «Гвоздя», Вик. Гильдия Вольных Охотников, аббревиатура ГВО, в простонародии «Гвоздь». За последние годы гильдия вошла в силу, разрослась до уровня трудового профсоюза. Она много чего контролирует. В том числе и условия нашего здесь пребывания. Понятно?
Припоминаю гильдию, Турист-отель, бегемотоподобного орка Боргу.
— Понятно.
— Тогда не спорь и… — Луна смотрит на меня лукаво, — …получай удовольствие.
— Ну смотри, ты сама настояла.
Позволяю Луне сделать мне очередную инъекцию… и опять прокатывает неконтролируемая волна возбуждения. Прихожу в себя от ее сдавленного шепота: «ну все, Вик, все, отпускай меня, черт». Отпускаю. Не помню, когда сжал ее в объятиях. Ее глаза подернуты поволокой, может я и ошибаюсь, но готов спорить, что она возбуждена не меньше меня.
— Мы потом вернемся у этому… разговору… обязательно, — она торопливо выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.