Вампир
Шрифт:
— Отец Доменикус! — Цепеш сделал несколько шагов в сторону инквизитора, и этого было достаточно, чтобы паланкин сразу же опустили на землю. — Надеюсь, вы провели приятную ночь? Предполагаю, что мой скромный замок не отвечает вашим запросам, за что прошу прощения, но мои слуги сделали все, что было в их силах.
Доменикус прямо-таки пронзил его взглядом. Не отвечая на его слова, он, не в силах сдержать возмущение, указал рукой на Андрея:
— А что делает здесь этот колдун? И почему он не закован в цепи?
— Прошу вас, отец, — улыбаясь,
Доменикус что-то ответил, но Андрей больше не слушал. Он хотел, чтобы Мария увидела его, но она не поднимала глаз от земли. Фредерик, стоявший рядом с ней, был теперь без оков. Он смотрел на Андрея, но его взгляд был скорее упрямым, даже требовательным, хотя Андрей при всем желании не мог понять причину этого. Глаза Билера откровенно выдавали жажду убийства. Андрей хотел подойти к Фредерику, но Цепеш удержал его движением руки и тем же движением заставил Доменикуса замолчать.
— Довольно, отец, — сказал он. — Я знаю, как обращаться с пленными.
— Хотелось бы верить, — ответил Доменикус. — Не будете ли вы столь любезны объяснить, зачем вы меня позвали. Для меня это важно. Моя рана все еще не зажила. Каждое движение причиняет сильную боль.
— Я хотел задать вам всего один вопрос. Один простой вопрос, от ответа на который многое зависит.
— И что это за вопрос?
— Видите ли, отец… — Цепеш указал на Андрея. — Вчера вечером у нас был интересный разговор с этим человеком, которого вы так охотно называете колдуном.
Доменикус мрачно посмотрел сначала на него, потом на Андрея, и Андрей заметил, как Билер напрягся и сделал шаг в его сторону. Доменикус не отреагировал на слова, и Цепеш продолжал в более резком тоне:
— Конечно, его слово значит для меня не так много, как слово святого человека и представителя Церкви, — ваше слово, отец. И все же я спрашиваю себя, не сказал ли он правду?
— Правду о чем? — спросил Доменикус.
— Что вы меня оболгали, — жестко ответил Цепеш. — Что вы лжец и убийца, который использовал меня как орудие для своих гнусных планов.
Глаза Доменикуса сверкнули:
— Что вы позволяете себе, граф?
— «Сожгите ведьм!» — ответил Цепеш. — Ведь это ваши слова, не правда ли? Я не вполне понял их в тот момент, когда вы их произнесли. Шла ли речь только о шхуне пирата, пользующегося дурной славой, который плыл вверх по Дунаю, чтобы захватить там добычу?
Доменикус мрачно смотрел на него и молчал.
— О нескольких дюжинах мужчин и женщин, которых закованными держали в трюме, вы забыли мне сообщить.
— Ведьмы! — ответил Доменикус, не скрывая ненависти. — Они все были колдунами и ведьмами, состоявшими в союзе с самим дьяволом!
— Значит… значит, это правда? — Мария смотрела во все глаза на брата. — Ты знал об этом?
— Они заслуживали смерти, — ответил Доменикус.
— Они сгорели заживо, — продолжал Цепеш. — Мужчины, женщины и дети — более пятидесяти человек. Это я их сжег, отец Доменикус. Но я не знал, что они там находятся. Вы знали это.
— Скажи, что это неправда! — с трудом переводя дыхание, попросила Мария. — Скажи!
Ее брат молчал, а Цепеш продолжал холодным и каким-то отрешенным голосом:
— Вы убийца, Доменикус. Бессовестный убийца и лгун. Я покажу вам, что я делаю с людьми, которые мне лгут. Взять его!
Два последних слова он выкрикнул. Андрей видел, что Билер реагирует быстро, как он и ожидал. Молниеносным движением бросился тот вперед, на ходу обнажая меч.
Но его стремительность не помогла ему. Полдюжины арбалетчиков выпустили свои стрелы, как рой разъяренных шершней. Большинство выстрелов оказались неточными, потому что Билер перемещался с почти нечеловеческой скоростью, но одна из стрел попала ему в правое плечо и заставила его круто развернуться, вторая вонзилась в колено, и он упал. Вампиру хватило нескольких мгновений, чтобы выдернуть стрелы и восстановиться, но над ним уже склонились люди Цепеша. И хотя Билер защищался с отчаянной решимостью, против многократно превосходящей его силы ничего не мог сделать. У него вырвали меч, тогда он подполз к Цепешу и упал перед ним на колени.
— Что это значит?! — воскликнул Доменикус. — Как вы смеете?
Выдержав паузу, Цепеш сделал властное движение головой. Его люди подхватили Билера и потащили через весь двор к железной клетке и к лошадям. Догадываясь, что ему предстоит, Билер вырвался, распрямился и стал защищаться с такой яростью, что для его обуздания в борьбу включились новые люди Цепеша. Несмотря на невероятное сопротивление, ему связали руки и ноги грубыми веревками, а концы их прикрепили к лошадиной сбруе.
— Нет! — кричал, задыхаясь, Доменикус. — Вы не сделаете этого!
Цепеш поднял руку, и четыре лошади рванулись в разные стороны.
Билер был разорван на куски. Мария пронзительно вскрикнула, зажала рукой рот и, давясь, отвернулась. С подавленным стоном Доменикус закрыл глаза. Только Фредерик смотрел с интересом на жестокую расправу.
— Удивительное дело, — сказал Цепеш. — Оказывается, вас можно убить. — Громким голосом он отдал команду: — Сожгите останки. И не уходите до тех пор, пока от него ничего не останется.
— Ты чудовище! — с ненавистью воскликнул Доменикус. — Бессовестный убийца! Ты поплатишься за это!
— Не думаю, — невозмутимо произнес Цепеш. — «Сожгите ведьм!» — это ведь ваши слова? Именно этим я и занимаюсь. Я сжег вампира. Хотите привлечь меня к ответу? — Он так подался вперед, что его лицо едва не коснулось лица инквизитора. — Благодарите своего Бога, поп, что я не распорядился проделать с вами то же самое! Я разрешаю вам жить. Видите вон ту клетку? — Он засмеялся. — Теперь мы легко узнаем, нужны ли вы своему господину на небесах. Если до заката солнца вы будете живы, считайте себя свободным и отправляйтесь куда вам вздумается.