Вангелия
Шрифт:
– Снежана, мы на уроке! – попытался одернуть ее учитель.
– Вот и пусть другим не мешает. Слушать ее противно!
Ольга поспешно встала из-за отдельного стола, за которым, как положено воспитательнице, сидела во время уроков.
– Снежана, успокойся, пожалуйста, – сказала она, подходя к парте. – Вы все здесь учитесь. И все вы равны, несмотря на то, что кто-то лучше читает, кто-то хуже, а кто-то и совсем еще не научился.
– И вы тут как тут! – Снежана вскочила. –
– Ну что ты? – Ольга протянула руку, чтобы погладить строптивую девочку по голове. – Почему ты считаешь, что я отношусь к тебе не так, как к другим?
Но не успела Ольга коснуться Снежаниных волос, как та резко ударила воспитательницу по руке и закричала:
– Отстаньте от меня!
Она махала руками так беспорядочно и отчаянно, что лишь чудом не задевала сидящую рядом Вангу. Ольга попыталась схватить Снежану за руки, но та отшатнулась и вдруг… вцепилась Ольге в волосы! Ольга настолько не ожидала подобного, что не смогла сдержать вскрик.
– Снежана, что ты делаешь?! – закричал учитель.
Он тоже попытался схватить воспитанницу за руки, разжать ее пальцы. Куда там! Снежана дергала Ольгу за волосы с такой силой, что было непонятно только одно: почему воспитательница не кричит от боли?
Весь класс замер в испуге. Даже мальчишки не знали, что делать. Они слышали, что происходит что-то странное, даже страшное, но что именно, конечно, видеть не могли и догадаться не могли тоже – слишком уж необычно все это было.
Не могла этого видеть и Ванга. Но по тому, как она вскочила, как сразу, безошибочно протянула руки к Снежане и схватила ее за запястья, – могло показаться, что она все отлично видит.
– Не злись из-за меня! – закричала Ванга.
Наверное, это оказалось такой неожиданностью, что Снежана разжала пальцы.
– Из-за тебя?! Много чести! – воскликнула она.
Ольга мгновенно отшатнулась от нее и, по-прежнему не произнося ни слова, поправила растрепавшиеся волосы.
Едва не опрокинув стол, Снежана бросилась к выходу из класса. Вангу она при этом вот именно опрокинула – та, вскрикнув, упала на пол.
– Не лезьте! Не ходите за мной! – закричала Снежана.
Громко захлопнулась за нею дверь. Ольга склонилась над упавшей Вангой, помогая ей подняться.
– Ты ушиблась? Да? – спрашивала она.
Сердце у нее билось так, что чуть из горла не выскакивало. Всего она ожидала от этой девочки – Снежана была так же своенравна, как умна, – но все-таки не такого!
– Я ничего, – сказала Ванга, поднимаясь с пола. – Что мне сделается?
Класс гудел растерянно и взволнованно.
– Ольга,
– Да. Да-да, – поспешно ответила Ольга.
На душе у нее было горько, и она понимала, что прическа наверняка выглядит ужасно, но выйти из класса ей надо было не поэтому.
Ольга вошла в спальню девочек поспешно – почти вбежала. Больше всего она боялась, что Снежана бросилась куда глаза глядят, а не направилась по привычному пути, на котором ее не подстерегают опасности.
К счастью, страх оказался напрасным – Ольга вздохнула с облегчением, увидев одинокую фигурку на кровати. Снежана сидела, обхватив себя руками за плечи. Косынка, которую она всегда повязывала туго и низко, сейчас сбилась на сторону.
– Можно, я присяду? – спросила Ольга, подходя к ее кровати.
Снежана не вздрогнула, не вскочила. Кажется, она даже не удивилась тому, что воспитательница появилась рядом с нею спустя всего несколько минут после безобразной сцены в классе.
«Она в самом деле умная, – подумала Ольга. – И горе у нее от ума…»
– Что вы спрашиваете? – резко бросила Снежана. – Вы же здесь командуете.
– Я не командую. – Ольга присела рядом с ней на кровать. – Я знаю, как это больно, когда тобою кто-то хочет командовать. Когда приходится чувствовать себя слабой.
– Я не слабая! – с прежней резкостью ответила Снежана.
– Да, ты сильная. Но когда мы помогаем друг другу, то становимся еще сильнее.
– Не знаю…
Впервые в голосе Снежаны вместо злости прозвучало что-то похожее на растерянность. Это был очень маленький успех, но Ольга и ему обрадовалась.
– Вот я, например, – сказала она, – в детстве чувствовала себя слабой и очень от этого страдала. Но потом узнала многих людей, которым было гораздо тяжелее, и мне стало стыдно за себя. Да, стыдно, – повторила она. – Я поняла, что стыдно думать о своем несчастье. И что, оказывается, не просто относиться к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. Но когда понимаешь это, становится как-то… ясно жить. И знаешь, сразу ушла вся злость, которая во мне жила.
– А вы правда ее чувствовали? – удивленно произнесла Снежана. – Ну, злость?
– Чувствовала. И боялась ее.
– А сейчас?
– И сейчас боюсь. – Ольга не ответила на вопрос о злости: ей не хотелось, чтобы Снежана поняла, что злость, свойственная ей, совсем не свойственна всем людям вообще и Ольге в частности. – Но стараюсь не думать о ней.
– И я стараюсь, – вздохнула Снежана. – Но у меня ничего не получается.