Варторн: Уничтожение
Шрифт:
– Да что же это такое, безумные боги? Пролт, что с тобой стряслось?
Чтобы ее имя не сгинуло в веках, ей придется сокрушить Дардаса, который пока скрывался под личиной генерала Вайзеля. А уж когда она, Пролт, будет писать свою историю войны, то сможет себе позволить открыть правду потомкам – сколь бы фантастической та ни казалась.
Ксинк все не отставал: теребил ее, охал и ахал над разорванной одеждой.
– Лучше наполни мне ванну, – попросила его девушка. Но он будто не слышал.
Пролт так устала…
Наверное, у ее врага есть еще одно имя, думала девушка. Насильник Дардас. Поскольку как же иначе назвать насильственное проникновение его армии в глубь несчастного Перешейка?
– Просто согрей воду и налей в ванну. Я вымоюсь. Соскребу с себя всю грязь. Сотру, уничтожу все то, что случилось со мной. И этот ужас не помешает мне, не отпугнет и не отвратит… не встанет между мной и законной победой над ненавистным врагом.
По Ксинк все причитал и почему-то не слышал ее.
АКВИНТ (3)
Шок был настолько силен, что его первой реакцией стал смех. Он уперся руками в бока, запрокинул голову и разразился долгим лающим смехом. Просто это было так… так… отчаянно! Клянусь богами, ну и нахалы!
– Что-то я не понял юмора, – произнес Кот обычным неодобрительным тоном.
Они стояли перед зданием Канцелярии, разглядывая его северный фасад.
– Какая наглость! – задыхаясь от смеха, проговорил Аквинт. – Какая отвага… сила духа! Да что с тобой, парень? Не врубаешься, какую колоссальную штуку они отмочили?
– Ты сам мог бы врубаться немного потише, – прошипел мальчишка, рыская глазами по сторонам.
Естественно, необычное зрелище собрало толпу. Люди тыкали пальцами, переговаривались, строили догадки. Солдаты из фелькского гарнизона наблюдали со стороны, но разогнать народ не пытались. Да и толку-то? Прогонишь отсюда – они соберутся в другом месте. К тому же огромный знак был хорошо виден со всех центральных улиц.
Наверное, в этом и заключался замысел злоумышленников.
Аквинт покачал головой, утирая слезы.
– С ума сойти, – сказал он. – Нет, действительно, я поражен!
– Тогда, может быть, попытаешься вести себя соответственно? – съязвил Кот.
– Смех отлично помогает справиться с шоком. Сам как-нибудь попробуй.
– Мне как-то совсем не хочется смеяться, – ответил мальчишка.
– А когда тебе хочется? Послушай, парень, к радостям жизни надо приобщаться в раннем возрасте. И поверь: чем раньше ты это сделаешь, тем более приятные воспоминания останутся у тебя на всю жизнь.
Кот бросил на старшего товарища невыразительный взгляд.
– А стоит сюда включать все то время, пока я голодал на улицах? Или когда меня колотили до полусмерти? Или, наконец, когда меня чуть не закололи, пытаясь отнять нажитое?
Аквинт пожал плечами. Порой
– Ну, теперь это не важно, – сказал он, возвращаясь к деловому тону. – Что ты думаешь об этом?
– О чем? – тупо переспросил несносный мальчишка.
– Ну, об этом отчаянном и вызывающем изображении прямо на внешней стене Канцелярии. Огромный перечеркнутый круг, нарисованный черной краской. Это ведь не шутки!
Кот некоторое время размышлял, затем осторожно проггзнсс:
– Бьюсь об заклад, это дело рук Рассеченного Круга.
Несколько мгновений Аквинт боролся с желанием дать помощнику подзатыльник. Затем хмыкнул и сказал:
– Ну ладно. Кот. Шутки в сторону. Пора приниматься за работу. Пошли.
Стояло раннее утро, а их уже срочно приглашали к коменданту Джесилу. Теперь понятно, с чем был связан этот неожиданный вызов.
Очевидно, нынешней ночью кто-то умудрился взобраться на северную стену Канцелярии и нарисовать на белом камне запретный символ. Такой фокус не провернешь в одиночку, здесь поработало несколько человек. И – что самое примечательное – проделали они это буквально под носом у местного гарнизона… после чего тихо и мирно удалились.
И вот как раз это, с точки зрения Аквинта, свидетельствовало об отчаянной отваге… и потрясающей ловкости.
Вместе с Котом он вошел в здание Канцелярии и направился в кабинет Джесила.
Аквинт ожидал, что комендант будет рвать и метать. Наверняка наорет, потребует, чтобы мятежники были схвачены и доставлены пред его светлые очи немедленно!
Но они застали начальника за письменным столом. Полковник, казалось, был полностью погружен в свои бумажки, лицо его не выражало особых эмоций. На Аквинта с Котом он бросил лишь беглый взгляд.
Сесть не предложил, ничего не сказал, выдерживая длительную, томительную паузу. Наконец произнес обыденным тоном:
– Я тут обдумывал место, которое выбрали мятежники.
– Не понял, комендант, – моргнул Аквинт.
– Если вы заметили, знак нарисован на северной стене.
– Ну да…
– Вы не находите, что это символично?
– Вы имеете в виду, помимо самого факта возмутительного преступления? – Аквинт и в самом деле не улавливал мысль полковника.
Тот нетерпеливо побарабанил по столу.
– Ну да, вы ведь не являетесь коренным фелькцем.
Хотя это было скорее утверждение, чем вопрос, Аквинт все же ответил:
– Нет.
И добавил с легким нажимом в голосе:
– Вообще-то я уроженец Каллаха.
Наверняка Джесил и сам прекрасно это знал.
– А вот если б вы были из Фелька, – продолжал комендант, – то поняли бы, почему эти подлецы нарисовали свой оскорбительный знак именно на северной стене.
И тут Аквинта осенило. Ну конечно, ведь войско Фелька пришло с севера! Фактически Фельк являлся самым северным из городов-государств Перешейка. Намек понятен. Ай да мятежники! В свой поступок они вложили особо язвительный вызов.