Ваш друг – Мехди
Шрифт:
Очень вкусна «золотая» и черная икра. Думаю, она занимает первое место в мире по вкусовым качествам.
Национальная кухня очень своеобразна. Например, сыр – только иранского производства, а иностранные сыры практически не производятся. В ресторанах, в пересчете на российскую валюту, за триста рублей вы сможете пообедать и обильно, и очень вкусно. Иран – мусульманская страна, поэтому алкоголь запрещен. Зато можно попробовать напиток «дук», он похож на «тан» – кисло-молочный продукт. Кола, фанта – все иранского производства. Чай – в основном черный, вкусный и ароматный. Но есть любители и зеленого чая.
Тегеран – очень модный город, причем одежда – на любой вкус. Так как это мусульманская страна, то всем женщинам
В иранской природе все те же четыре времени года, но они не так ярко выражены, как в России. В Иране есть такие места, где одновременно можно и поплавать, позагорать, и покататься на лыжах.
Красивее всего мой город в памяти, в воспоминаниях и снах, в предвкушении встречи с ним. Его не увидишь сразу, приезжим он может показаться каким-то разнозастроенным, торопящимся поскорее избавиться от оригинальных своих черт, стремящимся к европейской урбанизации или тусклым, пыльным, скучным, но все будет неверно! Потому что этот город не бывает каким-нибудь одним, он очень разный. Удивительное у него свойство, как и у твоей, читатель, малой родины, будь то город или поселок: где б ты ни был, как хорошо ни чувствовал бы себя в других местах, тебя тянет сюда, и ты возвращаешься – в юности, в зрелости и в старости – в Город Вечного Возвращения. Время здесь течет медленнее, чем в любой другой точке планеты, а там, где оно медленнее, человек дольше остается молодым. Юноши, не осознав этой поразительной особенности, становятся нетерпеливы, им кажется, что жизнь тут однообразна, они уходят из дому, ищут, сравнивают, вспоминают, – и тогда в памяти расцветают все краски этого города, его запахи и звуки, и происходит первое возвращение к нему.
Раньше мой город был ближе к человеку – заборов было меньше, и фруктовые деревья, грецкий орех, груша, айва, инжир, тутовник и вишня, виноградные лозы росли на свободе, прямо на улице. Сегодня таких мест стало меньше.
Осень – благодатное время в моем городе, осенью трещат-ломятся базарные ряды. Арбузы, дыни, хурма, коренья, пряности, связки лука, чеснока, красного и зеленого перца, горки алых томатов, шпалеры цветов – роз, хризантем, астр, дубков… Висят бараньи туши, оплывают золотом индейки, гуси, куры – все в изобилии. Квохчет, мычит, визжит разнообразная живность, которую привезли крестьяне – феллахи. Здесь и ремесленники выставили на продажу свои изделия: тонкогорлые кумганы, чеканку, сувенирные кинжалы, ювелирные украшения, керамику. Тут и ковры, знаменитые персидские ковры самых разных узоров… Всего и не перечесть. Толпа гудит, и все это похоже на карнавал! А там – чайхана, где, скрестив ноги, сидят на коврах седобородые мудрецы, пьют чай из синих фарфоровых пиалушек, играют в нарды, чинно и неторопливо беседуют. Где-то звучат зурна и гармоника с особой мелодичностью.
Над миром синева необыкновенная, чистая, обрамленная золотом. Деревья начали сбрасывать листву, и нет такого оттенка, какой не поселился бы сейчас в их кронах. Плющ и виноград поднимаются до третьего этажа зданий, иногда гроздья лежат прямо на плоских крышах. Жара, каблуки вязнут в разогретом асфальте. Где-то уже жгут листья, и город изнемогает от томящих душу благовоний.
Но вот уже на верхние площадки минаретов поднялись муэдзины, и их голоса с переливчатыми модуляциями, от баса к тенору и обратно, напоминают нам всем о Боге.
Стремительно и сразу наступает вечер, и город, запылавший разноцветьем листвы, озаряет желтоватая, с каждой минутой светлеющая луна. Она здесь крупнее, чем на севере, а ее яркость на фоне густо-черной южной ночи настолько велика, что даже каждый ствол, куст, травинка отбрасывают ярко-черную тень. Удивительное зрелище в такое полнолуние – ночной сад! Тропическая буйная растительность зеркально и четко, как гравюра, отражается на земле, странная сеть изогнутых и переплетенных линий и знаков соткана луной, и можно часами рассматривать эту гениальную картину, забыв себя, а луна льет и льет свой чистый вторичный свет – серебрятся крыши, вспыхивает роса, и можно писать письмо любимой, не зажигая лампы. Ах, лунные-прелунные ночи моего города! – сколько их было, и сколько юношеских мечтаний и слез знает этот неземной свет!
Город легко отпускает от себя своих жителей – тем дороже будет потом новая встреча с ним. Он будто создан для того, чтобы поставить крест на предыдущей жизни, найти себя истинного, обновиться, обрести силы и начать все заново – Город Вечного Возвращения странников.
Глава третья
В горах мы ближе к Богу
В одиннадцать лет я, кажется, осознал, что именно со мной происходит. И чтобы окончательно понять свой дар и научиться пользоваться им, занялся чтением книг о тайнах земли, парапсихологии, гипнозе и великих предсказателях.
Очень люблю историю. Ценю и уважаю нашего царя Кира, который был сильным человеком, хорошим правителем, строителем и воином и обладал особым даром. Еще за пять веков до нашей эры он проложил кратчайшую дорогу из Персии в Индию, с перекладными станциями для смены лошадей, он – автор многих грандиозных инженерных проектов, проложил новый канал между Красным и Средиземным морями, сделал гигантский водоток сквозь гору (можно назвать современным словом – водопровод), основал великую империю, объединив в ней двадцать восемь государств, воевал с греками… Об истории Персии и ее вкладе в развитие общемировой культуры, искусства, литературы написаны многие тома.
Я мусульманин, верю в Бога и считаю, что Коран – священная книга. Кто умеет ее читать, тот знает, что в ней сосредоточена вся необходимая информация, в том числе и как лечить людей… Но я уважаю все религии. Например, считаю, что Иисус Христос был исторической личностью, сильным пророком и подарком Бога для Марии.
У нас в школе учат двенадцать лет, причем учиться очень трудно – слишком много предметов. Я окончил школу для мальчиков, получил аттестат.
К семнадцати годам, благодаря полученным знаниям и опыту, мои способности достигли наивысшего развития. Чтобы и дальше их совершенствовать, в восемнадцать лет я снова ушел из семьи – добровольцем в армию. Прошел трехмесячный армейский курс.
В армии нас учили обращаться с оружием, будили в шесть утра, заставляли бегать кроссы. Первые два месяца было тяжело. Помню, дали нам отдых, я сидел и пил чай. Очень любил чай. Подошел ко мне полковник и весьма грубо приказал: «Убери с пола!» – и выругался. А на полу валялся кусочек огуречной кожуры. Он сказал это таким тоном, что мне стало обидно… Я ответил: «Не буду, это не я бросил». Он как заорет: «Это приказ! Выполнять!» Я ответил, что буду выполнять все приказы, но не этот. Он кричал, что это армия и он научит меня, как себя вести. И вот меня посадили в карцер – всего лишь за маленький кусочек кожуры. Но я не сдался. Сказал, что не буду выполнять такие приказы, потому что я человек, а полковник мог бы отдать свою команду и без ругательств. Человек должен уважать себя. Если не уважаешь себя – никто тебя не будет уважать. Выйдя из карцера, я гордился тем, что так поступил, не сломался. На самом деле было тяжело. А этот командир не был хорошим солдатом.
Я вам, конечно, не советую так протестовать против начальства. После этого инцидента я решил уйти из армии и стать преподавателем. Выполнять приказы – это не для меня. Я люблю быть свободным, когда сам себе хозяин.
Мне предложили стать школьным учителем. Дело в том, что в Иране практикуется так называемая альтернативная служба, когда призывник может выбирать: или идти под ружье, в казарму, или же полтора-два года заниматься чем-то иным, на пользу обществу. Я, недумая долго, выбрал преподавание детям в отдаленных горных аулах.