Ваш ход, мистер убийца
Шрифт:
— Я вдовец, — просто сообщил мой кавалер.
Состроив печальную мину, я опустила глаза в тарелку.
— После смерти жены я долго не встречался с женщинами, — признался Обри. — Мне казалось, я… как бы это сказать… не подхожу для свиданий.
— Вы к себе несправедливы, — заверила я.
Он улыбнулся, и лицо его стало еще более симпатичным.
— Судя по тому, что рассказывают подростки из моего прихода, за те двадцать лет, что я не был на свидании, многое успело измениться. Поэтому простите великодушно, если я покажусь вам удручающе несовременным. Да, и вот еще что… Я вижу, вы немного нервничаете. Боюсь, вы считаете, что священник — весьма диковинное существо и с ним надо держать ухо востро.
— Признаюсь,
— Значит, мне надо прояснить ситуацию. Во-первых, я отнюдь не считаю себя ходячим совершенством и не требую, чтобы вы были вместилищем всех мыслимых добродетелей. У каждого из нас есть свои достоинства и недостатки, и если человек умеет отличить одно от другого, это уже не так плохо. Таково мое незыблемое убеждение. Говоря о моих убеждениях, стоит упомянуть о том, что я являюсь противником интимных отношений до брака. Не сочтите меня упрямцем, который цепляется за отжившие догмы. Я достаточно гибкий человек, и если жизнь предъявит мне неопровержимые аргументы, я изменю свое мнение. Но пока ничто не заставило меня разувериться в собственной правоте. Теперь ваши опасения на мой счет немного улеглись?
— Да, — улыбнулась я. — Признаюсь, вы ответили на мои невысказанные вопросы.
Как только я узнала, что Обри не собирается тащить меня в постель, на душе у меня сразу стало легче. Большинство свиданий, на которых я побывала за последние десять лет, было отравлено мыслью о том, как поведет себя мой парень, когда мы с ним окажемся наедине — например, у меня дома, куда он проводит меня после ужина. Я лихорадочно решала, как себя вести, чтобы, с одной стороны, не выглядеть слишком доступной, а с другой — не оскорбить чувств своего кавалера. Теперь мне приятно было сознавать, что Обри избавил меня от этого решения. Я воспрянула духом. И вечер, и ужин, и мой собеседник нравились мне все сильнее. О своей покойной жене Обри больше не вспоминал, и я тоже не затрагивала этой темы.
Табу на добрачный секс, которого придерживался Обри, не распространялось на поцелуи. Это я выяснила, когда мы прощались у дверей моего таунхауса.
— Надеюсь, мы встретимся еще? — спросил Обри, когда наши губы разомкнулись.
— Позвоните мне, — улыбнулась я.
— Спасибо за чудный вечер.
— И вам спасибо.
Мы расстались, вполне довольные друг другом. Смывая с лица косметику и переодеваясь в ночную рубашку, я без особого опасения думала о грядущем дне. Завтра мне не надо было работать, а значит, я могла посвятить весь день дому Джейн, то есть моему собственному дому. Я никак не могла привыкнуть к тому, что стала владелицей недвижимости.
Стоило моим мыслям свернуть в это русло, в душе ожили прежние тревоги. Неведомый взломщик, разворошенные шкафы, ямы на заднем дворе. Чем все это обернется? И все-таки, что может представлять собой загадочный предмет, который искал злоумышленник? Я уже выяснила, что это довольно громоздкая штуковина. В ячейку банковского сейфа, о которой упомянул Бубба Сивелл, ее никак не запихаешь. К тому же Бубба подробно описал мне содержимое ячейки. Судя по всему, он не раз в нее заглядывал.
Мысли о таинственном объекте поисков не оставляли меня даже во сне, прорываясь сквозь дрему. Громоздкий предмет, который нельзя сложить или разделить на части…
Проснувшись утром, я по-прежнему не представляла, что это за штуковина, но догадывалась, где ее можно спрятать.
Я чувствовала себя секретным агентом, выполняющим важную миссию. Натянув джинсы и футболку, я поспешно проглотила чашку кофе и тост, достала ящик с инструментами и принялась перебирать его скудное содержимое. В том, что в ящике отыщется необходимый инструмент, у меня не было никакой уверенности. Возможно, что-нибудь подходящее есть у Джейн, но отыскать инструменты в доме, с которым я еще не успела как следует познакомиться, будет нелегко. Наконец я решила, что молоток с расщепом для вытаскивания гвоздей и отвертка вполне сгодятся для моей цели. После недолгого размышления я добавила к ним шпатлевочный нож с широким лезвием. Для того чтобы запихать все это в просторную сумку-торбу, потребовалось немало усилий, но в конце концов мои попытки увенчались успехом. Правда, из сумки торчала рукоятка молотка, но я решила, что это не привлечет внимания. Я почистила зубы, решив не тратить время на макияж. Не было восьми утра, когда я оказалась на Онор-стрит.
Машину я поставила под навес и вошла в дом через кухонную дверь. Внутри царили духота и безмолвие. Я отыскала в холле кондиционер и поставила его на отметку «прохладно». Он тут же ожил и загудел. Я поспешно прошла по комнатам, проверяя, не повторил ли взломщик свой визит. Нет, судя по всему, в мое отсутствие здесь никого не было. То ли от волнения, то ли от духоты на лбу у меня выступила испарина, шея под волосами вспотела. Пришлось отыскать в сумке резинку и собрать волосы в хвост.
Настало время решительных действий, сказала я себе, набрала полную грудь воздуха и вошла в гостиную. Там я раздернула шторы, чтобы впустить в комнату побольше света, достала из сумки инструменты и приступила к работе.
Ночью на меня снизошло озарение. Я догадалась, где спрятано то, что искал взломщик. В сундуке, стоявшем в оконной нише.
Ковер, лежавший на полу, покрывал и сундук, и со стороны трудно было догадаться, что это такое. Можно было подумать, это всего лишь возвышение, устроенное для того, чтобы ставить туда цветы в горшках или вазах. О том, что под ковром скрывается старинный сундук, мне как-то рассказала сама Джейн.
Сбросив лежавшие на сундуке вышитые подушки, я принялась за дело. Мастер, укреплявший ковер, выполнил свою работу на совесть, и мне пришлось изрядно попыхтеть, вытаскивая гвозди. Возясь с ковром, я видела, как мимо проехал Торренс Райдаут, по всей видимости направлявшийся на работу. Потом из конца в конец улицы прошлась миловидная пухленькая женщина с жирной таксой на поводке. Псина самым наглым образом задрала лапу напротив моего двора. Приглядевшись получше, я узнала хозяйку. Это была та самая Кэри Осланд, которой довелось сначала побывать замужем за Буббой Сивеллом, а потом выйти за некоего Майка Осланда, а тот бросил ее самым бесцеремонным образом. Наверное, она живет в доме на углу, догадалась я. В том самом, где в саду растут роскошные розовые кусты.
Я упорно выдергивала гвоздь за гвоздем, стараясь не думать о находке, которая в самом скором времени должна была открыться моему взору. Наконец я преуспела настолько, что смогла отогнуть изрядный кусок ковра.
Под ковром и в самом деле оказался низкий сундук с крышкой, державшейся на массивных железных петлях. Замок, на мою удачу, отсутствовал. Я была в шаге от разгадки тайны. Однако никакого торжества я не испытывала. Скорее трепет.
Несомненно, в сундуке скрывалась какая-то проблема. Одна из тех, о которых намекнул мне Бубба Сивелл. И эту проблему мне придется решать в одиночку, без посторонней помощи.
Я сделала глубокий вдох и подняла крышку. Яркий солнечный свет, льющийся из окна, позволял во всех подробностях разглядеть содержимое сундука. Содержимого оказалось немного. В сундуке лежал один-единственный предмет неопределенной формы, завернутый в пожелтевшую от времени наволочку.
Набравшись смелости, я протянула руку и коснулась наволочки. Затем взяла ее за краешек и тихонько потрясла, стараясь догадаться, что же скрывается внутри. Впрочем, ломать себе голову над догадками было бессмысленно. Ничто не мешало мне узнать правду без промедления. Зажмурившись, я осторожно вытряхнула содержимое наволочки на дно сундука.