Ваш скандальный нрав
Шрифт:
Подняв голову, Тереза вытерла слезы тыльной стороной ладони и быстро и сердито проговорила по-французски:
– Это невероятно! Подлые твари! Подумать только, они осмелились прикоснуться к вашим прекрасным платьям, вашим украшениям…
– Они исчезли? – раздался позади женщин мужской голос.
Франческа была настолько шокирована, увидев служанку плачущей, что на несколько мгновений совсем забыла о Кордере.
Тереза проигнорировала его, как всегда игнорировала всех мужчин, которые появлялись в жизни Франчески.
– Они все и повсюду разбросали, – сказала
Все лежало на полу. Включая драгоценности.
– Это интересно, – заметил Кордер. Его голос теперь раздавался ближе к Франческе: через голову Терезы он смотрел в гардеробную. – Они не взяли украшения… Что же тогда им было нужно, черт возьми? Мемуары, о которых ты говорила? Ты уже начала их писать?
Все это не имело никакого отношения к мемуарам, за которые, не сомневалась Франческа, она вряд ли когда-либо возьмется. И конечно же, это не простое ограбление. Обычные воры не бросают драгоценные украшения на пол и не оставляют их там лежать. Они – кем бы они ни были – пришли сюда за чем-то куда более ценным: за письмами.
Франческа покачала головой. Она постаралась успокоиться, но ее сердце билось с невероятной скоростью.
– Возможно, кто-то просто невзлюбил меня. Не исключено, что это всего лишь чья-то шутка.
– Ничего себе шуточка, – промолвил Джеймс. – Переодеться в монахинь и отравить твоих слуг!
– Очень странно, что они не взяли драгоценности, – сказала Франческа. – Возможно, они действительно монахини. А кто еще мог позволить себе оставить без внимания жемчуг и сапфиры?
Да, похоже, все драгоценные камни были здесь: они поблескивали среди разбросанных повсюду платьев, нижнего белья, корсетов, сорочек, перчаток и чулок.
Похоже на насмешку. Она же поддразнивала Элфика, рассказывая ему о своих бриллиантах и победах. Это была игра, хотя, возможно, не слишком умная.
И вот теперь эта игра стала опасной.
– Может быть, монахини сделали это для того, чтобы предупредить меня и намекнуть, чтобы я изменила образ жизни?
– Ваши письма… – проговорила горничная, быстро направляясь в гардеробную комнату. – Шкатулка, в которой вы их хранили, валяется на полу, мадам. Правда, я не вижу ни писем, ни каких-либо бумаг.
Это невозможно, сказал себе Джеймс. Если бы она держала письма, компрометирующие Элфика, в столь доступном месте, люди Квентина обязательно нашли бы их, обыскивая ее резиденции.
Они искали там, где можно, и там, где нельзя. Агенты получили доступ во все банки, с которыми она вела дела. В банковском хранилище Франческа держала драгоценности – на черный день. Так часто поступали куртизанки, готовясь к тому времени, когда им придется отойти от дел. Также в банковском сейфе были обнаружены ее завещание, кое-какие финансовые и официальные документы. Но писем там не оказалось.
Найти их в шкатулке было так же просто, как открыть портативный письменный стол или искать секретные пакеты в ее одежде, пологе у кровати или в тайниках, упрятанных в мебели и тому подобных местах. Для этого им не нужен Кордер.
Однако Джеймс успел услышать, как она вскрикнула, к тому же он заметил, что Франческа пытается держать себя в руках. Она явно была обеспокоена и почувствовала приближение беды. Теперь надо как-то заставить ее признаться в этом.
– Все это с каждым мгновением становится все более абсурдным, – сказала Франческа. – В таком хаосе ничего невозможно понять. Попроси других слуг помочь тебе навести здесь порядок, Тереза. А потом можешь составить список того, что, по твоему мнению, пропало. Если, конечно, это так. Кем бы ни были эти таинственные монахини, я буду крайне удивлена, если они ушли, не прихватив с собой ни единой ювелирной безделушки.
Горничная вышла.
– Может, кто-то решил, что ты уже начала писать мемуары? – предположил Джеймс.
– Это бессмысленно, – сказала Франческа. – Я занимаюсь своим делом меньше пяти лет, – проговорила она. – При этом ничего и ни от кого не скрываю. Для меня не существует задних дверей или лестниц. Все, кто хочет узнать что-то о моих любовниках, могут прочитать о них в газетах. Еще каких-то пятнадцать – двадцать лет назад такое положение могли бы счесть неприличным. А сейчас связь с такой куртизанкой, как Франческа Боннард, мужчины считают даже почетной. Так что, видишь ли, если ты оцениваешь меня по достоинству, то это делают и другие.
– Нет, я как раз тебя ценю, – возразил Джеймс. – И мне казалось, что не так давно я подтвердил это. В Кампаниле. Или ты уже обо всем забыла?
Ее зеленые глаза полыхнули огнем.
– Кордер, ты полный болван!
– Знаю, – кивнул Джеймс. – Я не должен был допустить, чтобы ты убегала от меня.
В ее глазах мелькнула тень, и Кордеру вдруг снова показалось, что он видит перед собой беззащитную девочку, которая готова ему довериться. Но уже через мгновение она исчезла.
– Я никуда не убегала, – сказала Франческа. – У меня с тобой все кончено, я свое дело сделала. И ушла.
– Ничего у тебя со мной не кончено.
– Меня твои слова не волнуют.
«А что мне сделать, чтобы они тебя взволновали?» – подумал он.
– Собственно, меня бы они тоже не трогали, если бы не один факт, – вымолвил Джеймс. – Я беспокоюсь за тебя. Несколько дней назад кто-то пытался тебя убить.
– Не убить, а ограбить, – поправила его Франческа.
– Несколько дней назад на тебя напали, – терпеливо проговорил Джеймс, – а вчера твой дом обыскали, причем при этом явно не церемонились.
– Ну да, осмотрели тут все, – подтвердила Франческа. – Но похоже, если что и пропало, так это всего лишь кое-какие письма. – Она едва заметно улыбнулась. – Думаю, кому бы в руки они ни попали, этот человек неплохо развлечется, читая их.
– Любовные послания? – уточнил Джеймс.
– О нет, – ответила Франческа. – То были письма от моего мужа.
Тут дверь в спальню с шумом распахнулась, и в комнату влетел граф Маньи, сопровождаемый Терезой, которая пыталась остановить его.
– Мадам, я сказала ему, что вы заняты! – крикнула Тереза.