Ваше благородие. Дилогия

Северюхин Олег Васильевич

Я прошёл систему диктатуры пролетариата и построения коммунизма, заката царизма и установления конституционной монархии в России и сейчас прохожу период возможного заката российской конституционной монархии и парламентаризма. Я был советником у императора Николая Второго и премьер-министра Столыпина Петра Аркадьевича, а также советчиком духовника императора Распутина Григория Ефимовича. По-моему, ни у кого в нашей стране нет такого опыта и знаний для решения кризисных проблем.

Самое страшное в нынешней ситуации заключается в том, что кризис вызван

не каким-то иностранным вмешательством и враждебными происками оппозиции. Сама власть из искры высекла пламя и сунула пук горящей соломы в ведро с бензином, чтобы посмотреть, что из этого получится.

Власть российская не учится у истории. Монголо-татары, завоевавшие нашу страну, творили то же самое, что творит российская власть. И понадобилось триста лет, чтобы выросло несколько поколений, стремящихся к свободе, которое сбросило монголо-татарское иго. И сразу после ига народу нашему подсунули под нос крепостное право. Скинули крепостное право и началось уничтожение оппозиции и последствия пришлось расхлёбывать последнему царю вместе со своим семейством. Но это было в той, в моей первой жизни.

Во второй жизни мы обошли стороной революцию и все мировые войны, а вот в третьей мы стали навёрстывать то, чего избежали во второй жизни. Если бы граждан не избивали и не лишали их гражданских прав, то никаких бы потрясений не было. Была бы нормальная и спокойная жизнь. Но, если государству на роду написано, что быть ей жертвой революции, то так оно и будет. И сколько Книгу судеб не переписывай, то, что было запланировано, сбудется обязательно, причём в самый благополучный момент, когда хочется жить, а не погибать.

То, что было во второй жизни, знают конституционный монарх Алексей Второй и премьер-министр, бывший филёр охранки Константин Сивков. И всё. И я не собираюсь кому-то и что доказывать.

У начальников штабов ЕИВ взяли письменные подписки о неразглашении той информации, которая им станет. Поморщившись, но расписки генералы подписали. Как же так, – думали они про себя, – мы обладаем такими секретными сведениями, на которых нет места, чтобы поставить новый гриф секретности. Что же может секретнее этого. Оказалось, что есть.

Когда ЕИВ, положив подписки в сафьяновую папочку, сообщил им, что ситуация в стране выходит из-под контроля и единственным выходом является установление военной диктатуры, лица у генералов вытянулись. Они ожидали чего угодно, но только не этого.

– Кто же будет военным диктатором? – спросили генералы, лихорадочно перебирая в уме известных им генералов и их способности контролировать ситуацию.

Я наблюдал, как расширились лица генералов, когда им сообщили, что военным диктатором будет объявлен генерал-майор Туманов Олег Васильевич.

Я быстро налил два стакана воды и подал их генералам. Они осторожно взяли стаканы и стали пить воду так, как пьют её приговорённые к смерти, получив стакан, полный бесцветного яда.

– Я вам хочу ещё сообщить, – сказал ЕИВ, – что когда вы были поручиками, я был ребёнком не старше моего сына, а господин премьер-министр

служил младшим чиновником в полиции, то господин Туманов уже был советником моего покойного отца и покойного же премьер-министра господина Столыпина. Как это получилось, это я не стану вам сообщать, к делу это не относится, но мы с господином премьер-министром выступаем именно за его кандидатуру. Надеемся, что и вы поддержите его. Не хочу вас запугивать. Вы можете сказать, что не поддерживаете его. Ничего страшного. Мы вас арестуем и сегодня же заменим другими генералами, отправив вас под строжайший арест. Ваша судьба будет решаться военным диктатором. Прошу высказываться.

Чувствуется, что и мне придётся проводить селекцию офицеров и чиновников по их выбору, кому направо, а кому налево. И будем ориентироваться на молодёжь.

Глава 71-80

Глава 71

Голосование за мою кандидатуру прошло если не со скрипом, то с явной неохотой.

– Ну, если эту кандидатуру предлагают ЕИВ и господин премьер-министр, то я тоже поддерживаю кандидатуру генерала Туманова, – сказал начальник Генерального штаба.

– Я тоже поддерживаю по этим же основаниям, – сказал мой тесть и начальник Главного штаба генерал Алексеев. Ну и слава Богу.

Был быстро составлен и согласован список участников совещания на послезавтра, составлены списки приглашённых средств массовой информации.

– Нехорошо получается, – сказал премьер-министр и лидер политической партии «Слово и дело», – что не пригласили депутатов Думы.

– Предполагается не торжественное собрание и не вопрос для широкого обсуждения, а принятие конкретного решения по срочному выходу из кризиса, – сказал я, – с депутатами мы ещё успеем пообщаться.

Список участников с нарочным был передан в управление связи Главного штаба для передачи на места, то есть в губернии, чтобы приглашённые успели прибыть.

Окончание этого дня и весь последующий были заняты организационными вопросами, такими как подготовка места проведения совещания, создание режимных зон и тому подобное, чтобы совещание не превратилось в проходной двор.

К вечеру прибыл Крысяков и неотлучно находился за моей спиной.

– Господин генерал, – сказал он, – со вчерашнего дня я Крысов, ездил на похороны родителей и сменил фамилию. Все люди на месте.

– Добро, Вадим Петрович, – сказал я, – вот и пришёл наш день послужить стране и Отечеству.

– А что, страна и Отечество чем-то отличаются друг от друга? – не понял Крысов.

– Ещё как отличаются, – сказал я. – Страна частенько оказывается мамочкой родной, которая тебя лелеет и холит, а Отечество оказывается пьяным батькой, который машет ремнём в разные стороны и старается избить как можно больше своих детей и всех, кто под руку подвернётся. Так вот, мы сейчас будем тушить пожар в нашем Отечестве. Я вот думаю, может тебя в военный мундир нарядить?