Ваше Сиятельство 3
Шрифт:
— Спокойно, — негромко, но убедительно сказал я ей. — Ты здесь убираешь, а я просто зашел помыть руки и попросить подать мне в комнату чай, — и, под звук приближающихся шагов Елены Викторовны, добавил достаточно громко: — Тот самый который ты маме предлагала с травами. И сделай это поскорее, потом здесь уберешь.
В этот момент дверь в ванную открылась, мама вопросительно и молча смотрела на меня.
— Не спится? — повернув бронзовый рычажок с дельфином, ополоснул руки. — Сейчас Ксения приготовит чай на травах, присоединяйся к чаепитию в моей комнате. В столовую не хочу спускаться — надо успеть хоть немного поработать по нашему проекту с Жоржем Павловичем. Он ждет от меня результатов, а я все никак не найду время.
При упоминании графа Голицына в глазах графини отразилось что-то вроде удовольствия и гордости за меня.
— Нет, тогда не буду мешать. А чай — неплохая идея. Ксения, мне тоже принеси в комнату. Только через час, сначала хочу принять ванну, — Графиня вошла, повесив на крючок под рельефом Амфитритой бархатный халат с золотым шитьем. И добавила: — Смени полотенца. Это здесь висит уже второй или третий день.
Ксюша со словами: «Да, ваше сиятельство!» — тут же вылетела из ванной.
И я вышел, направляясь к себе. В коридоре призывно пискнул эйхос. Снял его с ремня и обнаружил сообщение от графа Сухрова:
«Привет. Ты же поедешь на похороны? Извини, вопрос глупый — ты не можешь не быть на прощании с Айлин. Если не против, примерно в четырнадцать тридцать заеду за тобой. Скажи „да“, если согласен».
Я нажал кнопку и произнес:
«Да» и добавил: «Спасибо, Еграм. Очень неожиданно и очень кстати!».
Не успел я вернуть эйхос на ремень, как он снова пискнул новым сообщением. Опять от Сухрова:
«А ты знаешь, что за тобой порывалась заехать Ленская?»
И следом: «Она спрашивала у Адашева, как найти твой дом, говорила будто ей по пути и у нее какое-то дело к тебе. И тут влез я, сказав, что сам собираюсь за тобой. Если честно, я приревновал. Хотя не должен был, ведь у меня есть теперь Артис. Извини, что влез. Вышло на эмоциях».
«И хорошо, что так», — ответил я. — «Если бы я приехал к Садам с Ленской, Ольга могла бы увидеть, что мы выходим из одного эрмика. Было бы много домыслов и обид. Я и так виноват перед ней долгим невниманием. Так что, считай ты меня спас от гнева княгини».
Говоря это в эйхос, я подумал о Талии и том каким бы мог оказаться гнев госпожи Ковалевской, если бы на похороны я заявился с Евстафьевой, и та повела себя не совсем прилично. Конечно, я друг Талии с детских лет и с моей стороны очень нехорошо не исполнить ее просьбу. Да, я не связался с Евклидом Ивановичем и пальцем не шевельнул, чтобы вызволить ее из домашнего заточения, но я не могу так часто потакать капризам баронессы. Ведь у меня имеются свои интересы. В них не входит появление Талии на похоронах и очень вероятный скандал там. Шевелилось во меня недоброе предчувствие: если Талия появится в Южных Садах Персефоны, то случится что-то этакое, способное потрепать нервы собравшимся там людям. Да, моя интуиция не на самом высоком уровне, но она часто работает.
Едва я это подумал и расположился за терминалом коммуникатора, как пришло сообщение от Талии Евклидовны. Верно говорят в одном из миров: «Вспомни черта, он тут же появится». Сейчас, прежде чем нажать боковую пластину на эйхосе, я попытался определить: баронесса будет возмущаться, что я до сих пор не связался с ее отцом или огорошит меня очередной безумной идеей? Интуиция подсказывала, что случится нечто третье. Оно звучало так:
«Бля*ь!» — радостно начала свою речь Талия Евклидовна. — «Я смогла сбежать из дома, представляешь! Вылезла в окно в сортире на первом этаже! Жирная я стала, еле пролезла. Надо худеть. Чуть новое траурное платье не порвала нах*й! Но все хорошо, не волнуйся! Сейчас добегу до Костромской и вызову эрмик. Да, кстати, Родерик ко мне приходил, прозрачный такой и смешной. Мы с ним подружились и подурачились немного. Сказал, еще ночью навестит. Так что, придется сегодня дома ночевать. Боюсь, не потрахаемся».
Я поспешил ответить, пока не стряслось непоправимого:
«Дорогая, ты за мной не заезжай. За мной уже выехал одноклассник. Извини, спешу».
На самом деле я «спешил», сидя перед включенным терминалом коммуникатора и думал, чем полезным занять себя до приезда Еграма. Прошить еще несколько эрминговых преобразователей? Коробка с ними стояла возле стола. Нет, вернусь к школьным дисциплинам: во вторник я все же собирался посетить школу, сдать два зачета и написать контрольную по математике. Я обязан завершить обучение в школе второго круга если не отлично, то очень хорошо, потому что я — Астерий.
Когда я открыл одну из последних лекций курса снова пискнул эйхос. Радостный голос Талии сообщил:
«Я немного задержусь, но обязательно буду. У меня есть сюрприз».
Сюрприз от Талии — это именно то, чего бы я не хотел сегодня получить. Я не стал ей отвечать, и вернул внимание к школьному курсу математики.
Еграм приехал минут на пять раньше. Я узнал его эрмик по характерному свисту электрогенератора на паровой турбине, донесшемуся в раскрытое окно. На минуту задержавшись перед зеркалом, я поправил ворот рубашки и лацканы на сюртуке, взял коробку с погребальной статуэткой и поспешил вниз.
На заднем сидении его «Катрана» — приятная неожиданность — сидела Артемида. Нет, конечно, не моя любимая богиня, а та девушка, которую мы вместе с Еграмом спасли из горящего клуба «Кровь и Сталь». Чаще ее называли Артис и выглядела она шикарно. Не зря граф Сухров запал на нее с первых минут, хотя тогда она была грязня, оборванная с жутким страхом на лице. А сейчас прямо красавица: милое личико в обрамлении фиолетово-пепельных волос, падающих на плечи кудряшками, пленительные, темно-оливковые глаза. Жаль, нельзя любоваться чужими девочками долго — не поймут. Я поздоровался, улыбнулся ей и сел рядом с Еграмом.
— Ну, рассказывай, что было вчера в Шалашах? — неожиданно спросил Сухров и дал команду своему извозчику ехать.
— Ты об этом уже знаешь? — удивился я, устраиваясь удобнее на скрипящей коже сидения.
— Как же не знать, если сведущие люди говорят, от стаи Лешего почти ничего не осталось. Говорят, ты там самого Родерика уложил. Правда, что ли? — Еграм приоткрыл окно, впуская легкий ветерок.
— Прости, я в то время не знал, что он знатный маг. Так вышло, — улыбнулся я. — Это потом уже, когда все закончилось, баронесса Евстафьева меня просветила.
— Да, он очень знатный. Говорят, один из лучших в Москве. Хотя может ему такую величину придавал Леший за то, что он работал на него. Думаю, ты знаешь: Леший жив, и Варга жив, с ними еще несколько их ближайших друзей. Их осталось мало, но в них много злости. Теперь вся злость стаи собралась в них. Думаю, они залягут на несколько дней, а потом постараются достать тебя. И еще… — он оглянулся, на эрмик, едва не перерезавший нам путь на Старолужской, — еще у Лешего помимо стаи много всяких знакомых, есть связи с очень влиятельными людьми.