Ватерлиния (сборник)
Шрифт:
Арсений с завистью смотрел, как боцман лихо расправляется с пухлой кипой документов. Иные он сразу отбрасывал в сторону, то фыркая, как лошадь, то отпуская замечания вроде: «Вот это отложи – пригодится подтереться». Некоторым бумагам Ферапонт уделял больше внимания, а одну даже пробежал глазами дважды, потратив на ее изучение никак не менее минуты. Потом перетасовал кипу, выбрав из нее более половины документов:
– Вот это тебе надо подписать, да?
Арсений кивнул. Жестом фокусника Ферапонт вытянул из похудевшей кипы две накладные.
– Эти не подписывай ни за что. Остальное либо безвредно, либо обычный мелкий мухлеж, никто не обратит внимания. А если
Арсений жадно просмотрел два отобранных Ферапонтом документа. Согласно первому, «Нахальный» принял на борт две тысячи упаковок поливитаминов; согласно второму, в его трюмах покоилось десять тонн пшеничных сухарей торговой марки «Золотая нива». На обоих документах уже красовалась размашистая подпись старшего офицера.
– А в чем дело? – изнывая от любопытства, спросил Арсений. – Уж что-что, а это я бы подписал…
– Хочешь оказаться крайним? Тогда подписывай. Начальство будет очень радо.
Арсений наморщил лоб. Ферапонт следил за ним с ухмылкой, не спеша прийти на помощь. Наконец Арсений сдался:
– Нет, не пойму, где подвох. Вроде все совершенно невинно…
– Невинно! – Боцман крякнул. – А количество? Наш рейс продлится не более месяца. Экипаж корвета – тридцать человек. Десять тонн сухарей – не многовато ли будет? А две тысячи упаковок поливитаминов? Кстати, упаковка – это не коробочка с сотней шариков драже, а сорок восемь таких коробочек. И заметь, это не попутный товар, иначе он был бы оформлен совсем иначе. По бумагам, он предназначен для экипажа. Для какой надобности, по-твоему, нужна такая прорва? Чтобы умертвить всех на борту гипервитаминозом?
Арсений пожал плечами:
– Ну, если на большой срок… Допустим, имеют место перебои со снабжением, вот старший офицер и вытребовал впрок…
– Чего-о? На Земле? Перебои с такой ерундой, как сухари и витамины?
– М-м… запас для «Атланта»?
– У мухи запас пищи для слона? На «Атланте» трюмы не пусты. Парень, тебе совсем мозги отшибло.
– Контрабанда? – прозрел Арсений.
– Уже теплее, – одобрил боцман. – По витаминам чистая контрабанда и есть, это ты в точку попал. А следовало бы тебе изучить сначала наш маршрут, а потом уже в бумажках ковыряться. Мы сопровождаем «Атлант», а он идет круизным маршрутом «Земля – Новый Тибет – Твердь – Рой – Архипелаг – Земля». Где в чем нуждаются? Я тебе скажу: на почве Нового Тибета не приживаются земные растения. Кое-что из местных травок-корешков съедобно, да и местное зверье ничего на вкус, я ихнее мясо пробовал, но вот витаминов там нет и в помине. Ни в зелени, ни в сырой печенке скальных ящеров. Витамины туда с Земли завозят, и вывозная пошлина – ого-го!
– А синтезировать на месте? – удивился Арсений.
– Пробовали, – махнул рукой боцман. – Что-то у них там с экологией не получается, с выбросами предприятий. Вроде как они для местной жизни сугубо ядовиты, а очищать – дорого. В общем, новотибетцы покумекали и решили, что выгоднее витамины покупать. Они и сами продают кое-что уникальное да еще имеют доходы с туризма, так что живут – не тужат. И контрабанду, между прочим, всячески поощряют. В отличие от наших властей.
– С витаминами ясно, – покивал Арсений. – А сухари?
Боцман облизнулся в предвкушении.
– О сухарях особая песня. Можно, конечно, продать их где угодно, хоть на том же Новом Тибете, но это выгода малая. В накладной вообще не указано человеческим языком, что это за сухари. А они с тмином! Скажу больше, тмина в них не меньше, чем муки. Спецзаказ, понял? Ну так вот. На Тверди есть заповедный материк, населенный дикими аборигенами. Кто говорит – гуманоиды они, кто – нет. Нам – тьфу. По мне, гамадрил краснозадый больше похож на топ-модель, чем те аборигены на человека. Но не в том дело. С ними идет полуподпольно кое-какая меновая торговля, а тмин для них – наркотик. Понял смысл? Выковырял из сухаря тмин, а для этого, я слыхал, даже специальная машина придумана, нашпиговал тмином местный огурец – там во-от такие огурцы растут, – угостил огурчиком аборигена и дури его сколько хочешь, пока он под кайфом… Что? А, ну да, тмин на Тверди расти может. Пытались его там разводить, только лабуда получилась. Нет в нем каких-то там свойств, какие есть в земном тмине… а синтезировать активное начало пока не удалось, хотя местные жучки, и заправилы даже, уж сколько лет переманивают к себе лучших химиков, пытаются создать хотя бы эрзац… и еще долго будут пытаться. А пока что ввоз тмина на Твердь запрещен под страхом сурового наказания. Это тебе уже не заурядная контрабанда, это куда хуже. Вот подмахнешь не глядя еще одну бумажку – о списании испортившихся сухарей – и молись, чтобы унести с Тверди ноги. На Земле ты за такую подпись получишь в худшем случае года три условно, а на Тверди состариться в камере успеешь. Выйдешь лет в восемьдесят лысым и дряхлым. Усек?
Арсений кивнул. И сейчас же спросил:
– А как же подпись старшего офицера?
– Старшой только визирует твою подпись, балда! Если ты подписал – ты крайний, а он в худшем для себя случае виновен только в ослаблении контроля за подчиненными и отделается дисциплинарным взысканием. Сейчас он подписал вперед тебя, что вообще-то запрещено параграфом сто сорок один дробь це Уложения о материальном снабжении. Но, поскольку у нас на тот момент не было баталера, старший офицер прикроется параграфом восемнадцать Положения о нештатных ситуациях. А ты уже решил, что он взял всю ответственность на себя?
– А если я не подпишу?
– Во-от! – Ферапонт торжествующе улыбнулся. – Вот тогда, поскольку товар уже погружен, а мы находимся в рейсе, вся ответственность ляжет на старшого – если, конечно, он решится продать витамины в Новом Тибете и тмин на Тверди. Вопрос в другом: будешь ли ты помалкивать?
Арсений подумал и кивнул.
– Наш человек! – расцвел боцман. – Я так считаю: не хочешь неприятностей на свою шею – не рискуй. Но и за других не подставляй голову задарма! Живи сам и давай жить другим, верно?
– Я вот о чем хочу спросить, – задумчиво произнес Арсений. – Этот ваш прежний баталер, который заболел…
– Он не заболел, – перебил Ферапонт. – Он сел. Хотя официально-то, конечно, заболел… Как только к кораблю двинулись полицейские, тот парень был списан по болезни, о чем была сделана запись в судовом журнале. За минуту до ареста. Репутация «Нахального» не пострадала.
– Вот как… – Арсений почесал в затылке. – А прежний баталер, он…
– Был в доле. В малой доле, до смешного малой. А сел он один. Что из этого следует?
– Куда ни кинь, все клин, – удрученно подытожил Арсений. – Где же выход?
– Ищи, – посоветовал боцман. – Я за тебя искать не стану. Я с тобой лучше в кости сыграю, а?
– Лучше в шахматы.
– Тогда, чур, я играю белыми.
На пятом ходу Ферапонт возроптал:
– Э, ты куда конем пошел?
– На d4, а что?
– Ты защиту двух коней играешь или как? Так играй по теории. Ты должен был убрать коня на а5.
– Кому это я должен? Как хочу, так и хожу. Мало ли, что Чигорин играл иначе. Если можешь наказать – накажи.