Вайлет. Изменчивыми тропами
Шрифт:
– «Господи, зачем я об этом думаю», – мысленно простонала, украдкой покосившись на подозрительную старушку, вдруг вспомнила о находке, вытащила браслет из кармана, спросила, – не ваш?
– Нет, разве старуха такое может носить, – покачала головой бабулька, вновь стянув сухонькой, морщинистой рукой тёплую пуховую шаль на груди, пробормотала, – красивый и к сумочке твоей подходит.
– Ну да, – вежливо улыбнулась, сжимая браслет в кулак, чтобы убрать его в карман, но тихий настойчивый голос старушки остановил.
– Красивый, чего не наденешь? Вон как камни сияют.
– Позже…
– Примерь, может, и не подойдёт
– По размеру, – буркнула, быстро вскакивая с места, с лёгкостью подхватила тяжёлые пакеты, рванула к выходу, произнесла, – прощайте.
– Хорошего пути милая, – ласковым голосом пожелала старушка. Я же, не оглядываясь, поспешила покинуть душное нутро автобуса, мечтая скорее оказаться как можно дальше от странной бабушки.
Всего-то полчаса по жаре пешком, и я наконец дома. Быстро растолкав продукты по местам, забросила пакет с подарками на диван, на ходу стаскивая с себя одежду, рванула в ванную. И только оказавшись под струями холодной воды, с облегчением вздохнула. Не знаю, сколько я так простояла, опершись лбом о стену, закрыв глаза, наслаждалась прохладной водой, которая освежающим дождём смывала с меня пот, уличную пыль и усталость. Наконец, прейдя в себя, на ощупь нашла гель для душа, принялась вспенивать мочалку.
– Чёрт! – громко выругалась, не успев поймать отстегнувшийся браслет. Наклонилась, шаря рукой по полу, в поисках украшения, сердито заворчала, – зачем надела? Почему послушала? Странная старуха… Да что б тебя! – воскликнула, наступив на что-то острое, неловко дёрнулась, больно ударившись головой о полку, с тихим шипением повалилась на мокрый пол. Тут же ощутив, как что-то тёмное, жуткое и удушающее тянет меня вниз, что есть силы заорала, – Ааааааа!
Глава 2
– Ааааа… хррр…, – хрипела, размахивая руками, отчаянно отбиваясь от того, кто затягивал меня в жуткую темноту, наконец, освободилась, резко села, кашляя и выплёвывая воду.
– Ваше высочество! Что с вами?! – над головой раздался испуганный девичий голос, чья-то рука едва коснулись моего плеча, отчего я тут же вскочила и ошарашенно заозиралась.
– Кто вы? Где я?
– Ваше высочество, вы во дворце! Позвать лекаря? – продолжила хрупкая девчушка в странном наряде, опасливо на меня поглядывая.
– Лекаря? – с недоумением переспросила, растерянно замолкла, не узнав свой голос, жалобно произнесла, – высочество?
– Я позову, – осторожно кивнула девушка в переднике, пятясь к двери, уже через минуту покинула ванную комнату.
– Угу… – запоздало промычала, аккуратно выбираясь из ванны, отойдя от воды на безопасное расстояние, я только тогда набралась смелости осмотреться. Большая… нет! Огромная комната! Стены из белоснежного мрамора с позолоченными прожилками, под высоким потолком вычурные барельефы. На одной из стен картина, выложенная разноцветной мозаикой странным сюжетом, где полуголые девицы поливают из кувшинов свирепого на вид коня. Просторная из голубого камня ванна на изогнутых ножках, та самая в которой я чуть не утонула. Массивный шкаф из тёмного полированного дерева; пуфик, обитый красным бархатом, на нём лежала маленькая подушка, тоже красная вышитая золотой нитью по краю. Широкая деревянная лавка, на которой небрежно свисала розовая копна рюшей. Рядом под зеркалом с шикарной рамой из того же тёмного дерева, висела раковина с позолоченным или золотым краном. И завершало мой бред большое окно во всю стену с тёмными шторами, подвязанными тесьмой с золотыми кисточками. Рассматривая всё это, я с каждой минутой с ужасом осознавала, что это не моя ванная! Не мои руки, волосы, голос… и всё это настоящее.
– Что за? – Едва слышно выругалась, на подгибающихся от ужаса ногах, настороженно подошла к зеркалу, с недоумением смотрела на брюнетку лет двадцати. Медленно подняв руку, чуть шевельнула пальцами, тут же задохнулась в немом крике, увидев, что незнакомая девушка сделала то же самое.
– Это не может быть… я сплю, – отчаянно бормотала, бросившись ближе к стеклу, искала в чужом отражении себя, но не находила, – это не я! Не я!
– Ваше высочество, позвольте я осмотрю вас, – обеспокоенный старческий голос прервал мой бессвязный поток, своими словами сделав только хуже. Головокружение и тошнота, которые я старательно в себе подавляла, вернулись с новой силой. Помотав головой, пытаясь сбросить это кошмарное наваждение, с тихим стоном сползла на пол, и меня всё-таки вырвало.
– Позови стражу… – на краю сознания услышала встревоженный голос старика, погружаясь в вязкую темноту.
Первая мысль, когда я очнулась, была невероятно глупой: «Стража видела меня голой»! Усмехнувшись над собой, чуть приоткрыв глаза, я уже спокойней отреагировала на поистине королевские покои. Снова золото, красный бархат, тёмная мебель наверняка из баснословно дорогого и редкого дерева. Пушистые ковры, в которых ноги должны проваливаться по самую щиколотку. Мягкая шкура с белоснежным переливчатым мехом, лежала на кровати в моих ногах. И непременно гора подушек за спиной, с красивой вышивкой. Поворачивать голову, чтобы рассмотреть больше было лениво, мысли были тягучими, во рту пересохло и стоял неприятный привкус. Нутро словно горело огнём, время от времени болезненные спазмы скручивали живот узлом, отчего хотелось громко завыть.
– Ваше высочество, воды? – Пропищал тот же нежный голосок и перед моим взором появилась… ну, наверное, служанка.
– Да, – смогла выдавить из себя, поморщившись от снова накатившей боли.
– Лекарь дал вам отвар марзу, вам станет легче. Господин Зандер сказал, что вы отравились, – проговаривая это, девушка поднесла к моим губам красивый бокал, в котором после первого осторожного глотка я распознала чуть подкислённую воду.
– Спасибо, – почему-то хриплым голосом поблагодарила девушку, вымученно улыбнувшись, снова уплыла в темноту.
В таком состоянии на грани сна и яви я пробыла три дня, за это время говорила мало, всё больше слушала. Господин Зандер, лекарь-старичок, появляясь в покоях, медленно и обстоятельно меня осматривал, укоризненно качал головой, давал погрызть сухую ветку и удалялся. Служанка, имени которой я так и не узнала, поила меня, обтирала влажной тряпкой, от которой приторно пахло розой, помогала справиться и кормила жидкой кашей с ложечки. И как мне было не противно, моих сил, к сожалению, не хватало даже чуть сдвинуть руку на кровати.