Важнейшее дело
Шрифт:
Кваху: «На первое время сойдет... Нужно уважить их... Эта страна принадлежит им, как и весь мир. Белые здесь лишние. Их никто к нам не приглашал...»
Охитека: «Да, отец, да... все так... Мир поэтому никак и не успокоится...»
Кваху: «Давай перекусим и пойдем посмотрим, что ты там сделал...»
Охитека берет с полки банку консервированной фасоли, вскрывает ее и греет на плитке. Через некоторое время он раскладывает фасоль по тарелкам и ставит их на стол. Кваху подсаживается за стол. Также Охитека ставит на стол тарелку с хлебом и подает
Охитека: «Приступай, отец, я сейчас чай поставлю...»
Кваху: «Давай чай... А что, кофе не давали?»
Охитека: «Нет, отец, очередь была большая, получил только это... Все по спискам... Кофе не хватило...»
Кваху: «У белых, небось, другие списки...»
Охитека: «Да уж, конечно, не то, что у нас...»
Охитека ставит на плитку грязноватый чайник и тоже садится за стол. Едят они молча. Чайник тем временем закипает. Охитека разливает кипяток в чашки и бросает чайные пакетики. Одну чашку он отдает отцу, другую берет себе.
Кваху: «Пирамида прочная?»
Охитека: «Конечно... Доски строганные, толстые... Там стадион собрались ремонтировать... Взял».
Кваху: «Ну и правильно...»
Закончив завтрак, индейцы выходят из лачуги. Недалеко от нее на пустыре стоит большой сарай, некоторые доски обшивки заменены на новые. Индейцы подходят к двери. Охитека открывает висячий замок. Заходят внутрь. Внутри стоит большое сооружение, типа пирамиды из трех ступеней. Наверху сооружения большая площадка. Потолка нет, только отдельные балки. Кваху и сын проходят внутрь, поднимаются на площадку. Кваху ходит по помосту, притопывает. Помост прочный, Кваху доволен. Потолка нет, можно ходить в полный рост.
Кваху: «Молодец, сын, крепкая, нужно уважить наших старых богов... Только нужно еще жертвенник...»
Охитека: «Да, я знаю, доски остались... Вон лежат, нужно размеры...»
Кваху: «Нужно что-то вроде стола, мне по пояс, и еще чтобы кровь стекала».
Охитека: «Понял, отец, понял, так будет легче убирать – просто присыпал опилками…»
Кваху показывает руками, какой стол должен быть.
Кваху: «Ножки пусть будут немного видны... Заделай наполовину фанерой или теми же досками...»
Раннее утро в том же мексиканском квартале. Охитека и еще один индеец садятся в обшарпанный автомобиль. Автомобиль заводится и отъезжает. Индеец сидит на переднем водительском сиденье, управляет автомобилем. Охитека сидит сзади. Рядом на сиденье лежат наручники и скотч.
Охитека: «Давай к белым. Остановись возле тротуара на полпути к школе».
Дом в белом квартале, окружен высоким забором. Хейли Джонсон выходит из калитки. За плечами рюкзак. Она идет в школу. Кейт Джонсон провожает ее.
Кейт: «Будь осторожна! Иди быстро, тут до школы недалеко, не задерживайся. После занятий сразу домой...»
Хейли: «Мама! Я уже большая, все я знаю. Всю жизнь тут прожила... Все будет нормально...»
Кейт: «Давай, с Богом... Узнай в школе, может нужно помочь...»
Хейли: «Обязательно узнаю... Не беспокойся... Сейчас уже светло....»
Хейли выходит на улицу, проходит через цветущие кусты и поворачивает на тротуар. Кейт закрывает калитку. Хейли идет по улице, настроение хорошее. Вдали показалось здание школы. Проходит мимо старого пятнистого автомобиля. Внезапно задняя дверь автомобиля открывается. Из автомобиля выскакивает Охитека, хватает Хейли и рывком втаскивает в автомобиль. Хейли пытается вырваться, но Охитека выкручивает ей руки и застегивает наручники. Хейли пытается закричать, это тоже не удается. Охитека зажимает ей рот рукой, а потом заклеивает скотчем. Индеец за рулем испуганно озирается.
Охитека: «Что стоишь, поехал, разворачивайся и давай назад. Быстрей!»
Машина заводится и с визгом разворачивается на дороге. Вдали прохожие недоуменно озираются.
Машина сворачивает с дороги к лачуге Охитеки и заезжает за нее. Охитека и индеец связывают Хейли. Потом они заносят ее в кладовку и кладут на старую кровать.
Охитека: «Если что-нибудь будет нужно, стучи в стенку. Сильно не шуми, а то привяжу к кровати. Здесь рядом только пустырь, никто ничего не услышит».
Охитека еще раз осматривает Хейли. Индейцы уходят. Охитека закрывает кладовку на замок. По лицу Хейли текут слезы.
На следующий день рано утром. Охитека и вчерашний индеец вытаскивают обессилевшую Хейли из кладовки. Ей снимают скотч со рта и дают немного попить. Хейли немного приходит в себя, но закричать ей не удается. Индейцы снова заклеивают ей рот. Охитека смотрит на находящийся неподалеку сарай.
Охитека: «Ну что? Потащили, уже пора, скоро взойдет солнце».
Индейцы хватают Хейли под руки, волокут к сараю. Охитека некоторое время возится с замком, открывает его. Открыв двери, индейцы втаскивают Хейли в помещение. Крыша частично разобрана. Сумеречный утренний свет освещает помещение. Пирамида полностью готова, алтарь разрисован изображениями индейских богов, в том числе и Шипе Тотека. Взяв на руки, индейцы заносят Хейли на пирамиду и кладут на приготовленный алтарь лицом вверх. Охитека срывает с нее блузу и бюстгальтер. Хейли пытается закричать, но не может.
Спустя какое-то время в сарай заходит Кваху. С собой у него индейский ритуальный нож из обсидиана. Охитека вопросительно смотрит на Кваху.
Кваху: «Что смотришь, давно он у меня. Американский археолог помог собрать вместе то, что нашел на раскопках... Теперь он как раз нужен... Так правильно... »
Охитека: «Так ты давно знал, что они вернутся?»
Кваху: «Знал, и что? Все к месту, все предусмотрено».
Кваху поднимается на верхнюю платформу, через частично разобранную крышу начинает пробивать восходящее солнце. Кваху берет в правую руку ритуальный нож и начинает что-то бормотать, потом прерывается...»