Шрифт:
Было людно и хмуро.
Мелкий дождь моросил.
Тихо шла ты понуро,
Взор к ногам, опустив.
Про себя ты молила.
Сверху милость прося.
Чтоб душа не остыла,
Тяжкий крест свой неся.
Вера Николаевна
Вдруг. Месяца четыре назад, может чуть больше, ей приходит письмо, в котором черным по белому написано, что, мол, ошибочка вышла, уважаемая, Вера Николаевна. Кто-то, где-то ошибся, и пенсию рассчитали неверно – многовато значит, и теперь, будьте любезны, все лишнее возвернуть.
И вот теперь, пенсия Веры Николаевны уменьшилась почти в половину. Еще бы ничего, да «лишнее возвернуть» пришлось. Хорошо, что частями. Но регулярно, каждый месяц. Разбираться она не пошла, думала, что все как-то разъяснится, образуется. За квартиру хватает заплатить – и ладно, да и продукты в запасе были. Но время шло, запасы продуктов кончились, а ситуация все не разъяснялась. Благо, что соседи выручали, кто чем. Кто одежонку какую подкинет, кто сахарку насыплет, а кто и за лекарствами сбегает. Клава, соседка по площадке, время от времени снабжала Веру Николаевну картошкой, пусть не ахти какой, но продуктом главным. Клава работала сортировщицей на овоще-базе, перебирала картошку с четырех до восьми утра, а потом шла торговать на рынок. Руки у нее были сильные, впрочем, как и она сама, судя по ее габаритам. В прошлом она работала, в это трудно поверить, воспитателем в детском саду и была Клавдией Васильевной. Денег стало не хватать, и она, окончив бухгалтерские курсы, решила сменить профессию и пойти работать бухгалтером. Но без опыта нигде не брали, и ей пришлось идти торговать на рынок, а подрабатывать на овоще-базе. Может она была раньше тонкой тростиночкой и это теперь из-за картошки она стала такой. Но за то соседи считали ее шибко образованной, а некоторые даже спрашивали у нее совета по финансовым вопросам.
Хорошие были соседи, добрые и отзывчивые.
– –
В этот день Вера Николаевна проснулась в боевом настроении и решила разобраться со сложившейся ситуацией. То она думала, чего идти? Все равно скоро помру, чай уже за семьдесят. А тут сон ей приснился, будто муж ее покойный подходит к ней и говорит: «Вера, ты чего сидишь, ручки сложила, мы с тобой еще не скоро увидимся». Помахал рукой и исчез. Она решила, что это знак.
Достала Вера Николаевна выходное платье, принарядилась. Росточка она была невысокого, не полноватая, как это обычно бывает в ее возрасте, а наверное даже худощава. Гребешком причесала волосы, закрутила их «дулькой», заколола шпильками. Задержалась у зеркала, подумала: «Да, если бы не проблемы с памятью, я могла бы еще преподавать в школе, … а да что теперь». Вяло махнула рукой и стала надевать пальто.
Конец ознакомительного фрагмента.