Вдова герцога Курляндского Анна Ивановна в Петербурге (Браки Романовых)

Вольдемар Балязин

Браки Романовых с немецкими династиями в XVIII - начале XX вв.

Вдова герцога Курляндского Анна Ивановна в Петербурге

Вскоре в Петербурге все чаще стала мелькать и еще одна фигура герцогиня Курляндская Анна Ивановна. После скорой смерти своего семнадцатилетнего мужа, она стала владетельницей доставшегося ей герцогства.

Анна Ивановна горевала недолго - молодость и пылкость натуры взяли свое и она вскоре утешилась тем, что стала все чаще и чаще появляться в Петербурге, который не шел ни в какое сравнение с бедной захолустной Митавой.

Теперь же, уважаемый читатель, возвратимся ненадолго к детству Анны Ивановны, вспомним то, о чем уже знаем и добавим некоторые детали из ее жизни, о которых еще не говорили.

Анна Ивановна, как Вы помните, была второй дочерью царя Ивана Алексеевича и царицы Прасковьи Федоровны, урожденной Салтыковой. Она родилась в Москве 28 января 1693 года и сразу же попала в обстановку весьма для нее неблагоприятную. Отец постоянно болел, а мать почему-то невзлюбила Аннушку, и та оказалась предоставленной самой себе да опеке богомольных и темных нянек и приживалок.

Уже в детстве девочке сказали, что она вовсе и не царская дочь, потому что Иван Алексеевич бесплоден, а отцом ее является спальник Прасковьи Федоровны Василий Юшков (спальником называли дворянина, который стерег сон царя или царицы, находясь в покое - рядом с опочивальней).

Только два учителя были приставлены к девочке, когда она подросла: учитель немецкого языка Дитрих Остерман - брат будущего вице-канцлера, барона Остермана - и танцмейстер и учитель французского языка француз Рамбур. Из-за этого Анна Ивановна осталась полуграмотной и в дальнейшем не очень-то увлекалась науками. Девочка была рослой - почти на голову выше всех, полной и некрасивой.

После скоропостижной смерти мужа, она, навещая Петербург, делила свои сердечные привязанности с разными соискателями ее любви, но в Митаве ее серьезным поклонником, а потом и фаворитом был мелкий дворцовый чиновник немец Эрнст-Иоганн Бюрен. (В России его звали Бироном, да и сам он называл себя так, настаивая на своем родстве с французским герцогским домом Биронов).

Во время его первого появления перед герцогиней Курляндской Бирону было двадцать восемь лет. Его отцом был немец-офицер, служивший в польской армии, но, может быть, даже, как утверждали его недоброжелатели, не бывший дворянином. Во всяком случае, когда Анна Ивановна попыталась добиться признания своего фаворита дворянином, курляндский сейм отказал ей в этом. Что же касается матери будущего герцога, то ее дворянское происхождение бесспорно - она происходила из семьи фон дер Рааб. Эрнст Бирон был третьим сыном, причем, поначалу не самым удачным. В юности он стал студентом Кёнигсбергского университета, но не закончил его, потому что чаще чем в университетских аудиториях сидел в тюрьме за драки и кражи. Двадцати четырех лет он приехал в Петербург и попытался вступить в дворцовую службу, но не был принят из-за низкого происхождения. В 1723 году Анна Ивановна женила своего тридцатитрехлетнего фаворита на безобразной, глухой и болезненной старой деве Бенгине-Готлибе фон Тротта-Трейден, происходившей, впрочем, из старинного и знатного немецкого рода.

Однако женитьба ничего не изменила в отношениях герцогини и фаворита. Более того, когда 4 января 1724 года у Бирона родился сын, названный Петром, то сразу же поползли упорные слухи, что матерью мальчика была не жена Бирона, а Анна Ивановна. Когда мальчик подрос обнаружилось его сильное сходство с Анной Ивановной. И это еще больше утвердило тех, кто верил в эту версию, в их правоте.

Между женитьбой Бирона и поездкой в Москву с Анной Ивановной произошло несколько амурных историй, связанных со сватовством, но ничем не кончившихся, и одна история в высшей степени романтическая. Однако, все по порядку. После скоропостижной смерти мужа Анны Ивановны герцога Фридриха-Вильгельма, Петр I решил выдать юную вдову замуж еще раз.

В 1717 году претендентом на ее руку был Саксен-Вейсенфельский герцог Иоганн-Адольф, но сватовство расстроилось, и следующий жених - принц Карл Прусский, брак с которым тоже не состоялся, появился лишь через пять лет, в 1722 году. Затем, еще при жизни Петра I, возникли четыре германских принца, заявлявших о своем желании стать мужем Анны Ивановны, но дальше брачных переговоров, оказавшихся также бесплодными, дело не шло.

Наконец, в сентябре 1725 года, через полгода после смерти Петра, Анне Ивановне, бывшей тогда в Санкт-Петербурге, сообщили о новом суженом блестящем кавалере, храбреце и красавце, покорителе дамских сердец от Варшавы до Парижа - графе Морице Саксонском, внебрачном сыне польского короля Августа II Сильного. (Уместно вспомнить, что титул графа Саксонского появился неслучайно, - ведь польский король носил титул и Саксонского герцога, Фридриха Августа, будучи одним из курфюрстов Империи).

Красавец и вертопрах Мориц был на три года моложе Анны Ивановны. К тому же, он унаследовал счастливую внешность графини Авроры Кенигсмерк и мужественность облика своего отца. А какою была его потенциальная невеста, мы уже знаем.

Еще не увидев графа Саксонского, Анна Ивановна уже влюбилась в него.

Новоявленную невесту не смущало, что Мориц слыл не только выдающимся бабником, но и столь же замечательным дуэлянтом, мотом и картежником, за которым к моменту сватовства накопилась куча долгов. Анну Ивановну не останавливало и то, что граф Саксонский по рождению не был августейшей особой. И, казалось, что полдела уже сделано, однако и на сей раз ни брачных переговоров, ни сватовства не последовало, хотя потенциальная невеста делала для этого все, что было возможно.

Прошло около года, прежде чем Мориц решился на активные действия со своей стороны. Будущий знаменитый полководец - маршал Франции и выдающийся военный теоретик, отличавшийся дерзостью и быстротой маневра, - он и на сей раз избрал именной такой образ действий.

Бросив все версальские дела и утехи, Мориц целиком отдался молниеносной подготовке и не менее стремительному осуществлению задуманного предприятия.

Он собрал со своих богатых парижских любовниц и уже сильно обедневшей матери все, что только мог и помчался в Митаву.

Приключения графа Морица Саксонского в Курляндии

Для того, чтобы стать мужем Анны Ивановны, Морицу предстояло получить согласие дворянского курляндского сейма, имевшего право выбирать герцога по своему усмотрению. И здесь счастье сопутствовало Морицу - его избрали герцогом, это требовало дальнейшего утверждения королем Польши и согласия на то российской императрицы, так как Курляндия по юридическому статусу зависела от двух этих стран, и было необходимо их согласованное решение. Казалось, что отец Морица, занимавший трон Польши, несомненно утвердит его избрание, но не тут-то было: политика взяла верха над родительскими чувствами, и Август воздержался от одобрения.

И уж совсем никаких надежд не мог связывать Мориц с русской императрицей, если ситуация не соответствовала ее политическим планам.

А случилось так, что в это же самое время Екатерина I решила, что герцогом Курляндии должен стать Меншиков, который и отправился в Ригу с внушительным кавалерийским отрядом. В Митаву же для переговоров с сеймом поехал Василий Лукич Долгоруков - влиятельный член Верховного Тайного совета и опытный дипломат.

Вскоре в Митаву прибыл и Меншиков, где встретился со своим соперником на курляндский трон.