ВДВ. Как выжить и победить в Афгане
Шрифт:
– Товарищ лейтенант, на проводе ротный, – прервал его мысли радист и передал ему трубку.
– Что там у тебя произошло? – услышал он спокойный голос ротного командира.
– Твои предположения, командир, подтвердились на все сто пудов. За нами по пятам шла группа мятежников. Всех мы уничтожили, – сказал лейтенант.
– Хорошо, забирайте трофеи и поднимайтесь наверх, – приказал Масленников.
Далее разведчики поднимались более осторожно, иногда оставляя позади себя секреты, чтобы убедиться, что хвоста сзади нет. Смеркалось. Вконец вымотанные разведчики вышли к перевалу. Ротный по радио доложил начальнику разведки: «Разведчики к боевым действиям изготовились». Эта радиограмма вполне устраивала их начальника. Недалеко от перевала, почти рядом с тропами, они организовали в двух местах засады и стали ждать. Ночью бойцам пришлось немного померзнуть. Физзарядкой в целях маскировки заниматься было нельзя, и поэтому
– У нас пока все спокойно, – ответил ротный.
– Будьте внимательны: наши к вам наверх гонят «духов».
Разведчики наспех перекусили и приготовились ко всем неожиданностям. В напряжении им пришлось побыть еще некоторое время. И лишь ближе к полудню на перевале показалась группа вооруженных людей. Один, второй… – всего 15 человек. Они были похожи на остатки разгромленной крупной банды, которая спешила уйти через перевал от преследователей и отсидеться в спокойном месте. Замыкали группу три прихрамывающих человека, – это наводило разведчиков на мысль, что банде здорово досталось от десантников. Расстояние до «духов» было метров двести. Они шли не по тропе, а несколько выше. Бойцы помнили наказ: через перевал не должен ходить свободно ни один мятежник, а тем более группы. «Ну, раз так, тогда огонь!» – скомандовал ротный. Местность, на которой находились «духи», была практически голая, как футбольное поле, а до обратного склона перевала было метров семьдесят. Пока они бежали до укрытия, добрая половина банды уже лежала на перевале. Первый взвод, позиция которого была ближе к обратному склону перевала, подстрелил еще двоих уже на той стороне, но все же некоторым счастливчикам сегодня повезло, и они спаслись от огня разведчиков. Ротный сразу же подсчитал результаты боя: уничтожены девять «духов», потерь среди своих нет. «Вот это и надо передать начальнику», – решил Масленников и дал связисту команду соединить его с начальником разведки.
Позднее бойцы сменили позиции, но больше до самой темноты через перевал никто не проходил. Вечером разведчиков предупредили, чтобы они утром возвращались вниз к своим, а пока находились в боевой готовности на прежней позиции. Ночью на разведчиков вышли двое вооруженных людей. Их подхода не слышали, но увидели приближающиеся силуэты. Команду «Стой!» «духи» не выполнили, а пытались отстреливаться, – вот и пришлось разведчикам открыть огонь на поражение. К тем девяти добавилось еще двое «духов». А как только забрезжил рассвет, разведчики стали собираться в обратный путь. О начале своего движения они сообщили в лагерь, собрали свои нехитрые пожитки, трофеи, и после небольшого напутственного слова ротного цепочка разведчиков, выписывая замысловатые зигзаги по рельефу горы, двинулась вниз к своим. Спускаться вниз было не намного легче, чем подниматься вверх, но все же на спуск у разведчиков ушло гораздо меньше времени, чем на подъем. Проходя мимо места вчерашнего боя, разведчики первого взвода удивились: трупов не оказалось там, где они лежали вчера.
– А где же трупы? – произнес лейтенант и огляделся. – Ведь вот здесь и здесь они лежали, а сейчас их нет.
Трупы успели убрать – и об этом доложили ротному. Ротный внимательно все выслушал, а после сказал:
– За нами шла разведка и следила за нашими действиями. Остальная банда была гораздо ниже, и когда начался бой, она не стала в него вмешиваться: мы были выше и нас было больше. А позднее они занялись трупами: спускали их с противоположной стороны горы, чтобы из лагеря их случайно не заметили.
Затем он задумался, немного помолчал и приказал дальше двигаться в предбоевых порядках и оглядываться на все 360 градусов. Уже на самом спуске с горы ротный подал команду, чтобы рота с предбоевого порядка перестроилась в походный. Не прошло и десяти минут, как разведчики шагали по равнине в сторону лагеря, до которого было от силы метров шестьсот. Масленников издалека заметил начальника разведки, который прохаживался вдоль боевых машин, поджидая разведчиков. Начальник тоже заметил приближение разведчиков и неторопливо пошел к ним навстречу. Ротный оглянулся назад и подал команду:
– Третий взвод, не отставать, впереди начальство.
Конечно, Дубинин эту реплику слышал, но не стал придавать ей значения, – ведь он и впрямь для них начальство. Метров за тридцать он остановился и стал дожидаться рапорта от командира. Выслушав подробный доклад ротного, подполковник улыбнулся и сказал:
– Молодцы разведчики, я вами горжусь. А сейчас, командир, пусть гвардия отдыхает.
Сам же он пошел в сторону командного пункта, чтобы доложить комдиву о возвращении разведчиков: самое главное – без потерь. По дороге он встретил Беликова, который спросил:
– Хочешь узнать новость?
– Хочу.
– Слюсарь на днях убывает от нас в Союз.
– Откуда такая информация? – поинтересовался Дубинин.
– Так ведь мои же люди сидят на информации. Вот отсюда и информация, – ответил связист.
– А кто вместо него прибывает?
– Кто-то из Прибалтики, а кто – не знаю.
– А ты говоришь «мои люди сидят на информации». Вот и твои люди не все знают! – усмехнувшись сказал разведчик.
По возвращении группировки в Кабул информация о том, что комдив убывает в Рязань начальником училища [28] , стала достоянием не только офицеров, но и каждого солдата. Около штаба дивизии Слюсаря встречал невысокого роста незнакомый полковник. Они обнялись, о чем-то поговорили и удалились в штабное помещение комдива. Тут же по штабу пополз слух: на смену из Прибалтики прибыл новый комдив, Ярыгин [29] . Ближе к вечеру генерал представил офицерам штаба дивизии нового комдива. Тот в своем выступлении был немногословен, но сказал, что будет знакомиться с каждым в процессе службы и боевых действий. На следующий день оба комдива побывали во всех полках: один – для знакомства, а второй – сказать спасибо за совместную службу и попрощаться. Утром следующего дня Слюсарь улетел в Союз. Его в дивизии уважали не только как Героя Советского Союза, но как умного, заботливого и в то же время жесткого командира.
Через пару дней в Кабул прибыл новый замкомдив, полковник Бочаров [30] . Долго вновь прибывшим полковникам в Кабуле прохлаждаться не пришлось. Наступила полоса сплошных боевых действий: то в одном районе повоюют, то в другом, – но пока война шла только в зоне ответственности дивизии. Это было похоже на стажировку для нового руководства дивизии. Офицеры в курилке зубоскалили по этому поводу: «Армейцы специально спланировали небольшие по своему размаху операции, чтобы наши полковники поднабрались боевого опыта и были бы обстреляны, – а то не дай бог в крупномасштабной операции без должного опыта дров наломают!» Если это и на самом деле было так, то все соглашались, что это полезно для боевой службы. В результате армейское руководство сделало вывод о том, что полковники вполне способны самостоятельно планировать боевые действия и руководить войсками в ходе реализации планов. И недалек был тот день, когда им пришлось по-настоящему с головой окунуться в боевые действия. Произошло это на севере Кабула, в районе уездного центра Мирбачакот, где в находящихся в предгорье кишлаках располагалось несколько банд общей численностью около 300 человек. Десантники Витебской дивизии наступали с севера, а десантники ферганского полка – с юга от Баграма на север. Руководил боевыми действиями полковник Бочаров. На командном пункте вовсю кипела работа: беспрерывно звонили телефоны, кого-то просили что-то уточнить, другие просили прислать вертолеты, третьи требовали огня артиллерии. Потом вдруг, словно по команде, наступила тишина, – этакое перемирие по всему фронту боевых действий. Стрельба прекратилась. Офицеры облегченно вздохнули и стали беседовать между собой о чем-то мирном. И тут снова звонок. Офицеры повернули головы к телефонным аппаратам, дежурный офицер снял трубку, несколько секунд слушал, а потом обратился к начальнику разведки со словами:
– Валерий Федорович, тебя просит начальник разведки ферганского полка – они где-то недалеко от нас воюют.
Разведчики поприветствовали друг друга, справились насчет боевой обстановки. Затем ферганец перешел к деловому разговору:
– Мои разведчики в ущелье зажали банду, и она, огрызаясь огнем, отходит на север в вашу сторону. Вот если бы твоих разведчиков на вертолетах перебросить на высоту, то банде будет хана.
Дубинин посмотрел на карту и определил, что до места выброски десанта не более семи километров.
– Ну так как, с вашей стороны поддержка будет? – настаивал сосед.
Этот разговор слышали офицеры оперативной группы, и Бочаров тоже.
– Конечно, будет, – ответил Дубинин.
– Тогда с вылетом не откладывайте! – взмолился ферганец.
В течение нескольких минут определили состав группы и на вертолетах высадили разведчиков на нужную для ферганцев высоту. Но по каким-то техническим причинам дежурный офицер не записал в журнал боевых распоряжений задачу для разведчиков. Вертолеты вскоре вернулись и совершили посадку рядом с оперативной группой. Связь с разведчиками была устойчивая. И вот ротный докладывает, что они готовы к встрече «гостей», начальник разведки началом хода операции доволен, чуть ли не потирает руки от удовольствия. И вдруг ни с того ни с сего Бочаров спрашивает: