Вечер медведя
Шрифт:
На поляне оборотни зашептались, и Эмма поняла, что их гнев был сосредоточен на Козантире с Горы Худ. За Эмму.
У нее есть друзья. Друзья.
Прежде чем Райдер успел напасть, Эмма схватила его за икру обеими руками и удержала. — Никаких драк.
— Он обидел тебя. Он…
— Возможно. Но Гэри был его сыном. Ты знаешь, как бы ты себя чувствовал, если бы Минетта была ранена или… — Умерла. Она даже не могла произнести это слово. Мир остановится, если Минетта умрет.
Райдер замер, а через секунду его пальцы
— Черт. — Он встретился с ней взглядом, разделяя это знание. Смерть ребенка была бы самой страшной болью из всех возможных.
— Эмма. — Все еще стоя на коленях, Седрик прослезился. — Я был так… переполнен ненавистью. Смерть Гэри. Смерть Андре. Ни в том, ни в другом не было твоей вины. — Его челюсти сжались, когда он понизил голос. — В своем горе я искал кого — то или что — то, чтобы обвинить.
От него исходила боль.
— Козантир…
Он покачал головой, его губы изогнулись в полуулыбке.
— Не очень долго. Думаю, когда я вернусь, Бог уберет от меня свою руку и выберет другого. Мое зрение стало… не таким острым.
— Но… — Он больше не будет Козантиром своей территории?
Он наклонился вперед и взял ее за руку.
Бен за ее спиной напрягся. Райдер подошел ближе.
— Эмма, ты не такая, как твоя мать, и никогда ею не была. Теперь я это ясно вижу. Город и я относились к тебе несправедливо — как к ребенку, как к женщине, как к барду. Надеюсь, в конце концов, ты сможешь простить меня.
— Я уже простила, — мягко сказала она.
Она кое — что узнала о людях. О Седрике. И о Райдере тоже. И ее мать, и Женевьева были похожи на камни, падающие в маленький пруд. Эгоцентричное воздействие привело к тому, что гнев и ненависть выплеснулись наружу и повлияли на окружающих.
Усмехнувшись, Алек помог ошеломленному Козантиру подняться на ноги.
— У Эммы мягкое сердце. Моя женщина выпотрошила бы тебя и оставила койотам.
— Чертовски верно, — ответила Вики.
— Мне все равно, выпотрошит она его или нет. У меня тут другие заботы. — Райдер поднял Эмму с колен Бена и поставил на ноги. — В его темном голосе появились резкие нотки. — Черт возьми, женщина, какого хрена ты не рассказала нам обо всем этом раньше?
— Черт возьми, женщина?
Прошу прощения?
Она пережила Седрика, изгнание, поход с горы. Ее запас вежливости был исчерпан. Все израсходовано.
— Дай подумать. — Она уперла руки в бока. — Может, потому что ты нравишься мне всего неделю или около того? Или, может быть, потому что у тебя проблемы с женщинами?
Он моргнул, глядя на нее, пораженный, как пума, которую мышь укусила за нос.
Черт возьми, женщина. О-о-о, обида все еще жгла. Если подумать, разве он не просил ее об одолжении? — Не сделаешь ли ты мне одолжение и не отлупишь меня, когда я все испорчу?
— Так… самец… предупреждаю. Всякий раз, когда ты будешь обращаться ко мне «черт возьми, женщина», ты получишь это в качестве ответа. — Она ударила его по руке. Сильно.
Достаточно сильно, чтобы он поморщился.
Бен выглядел потрясенным.
— Эмма?
После мгновения ошеломления Райдер взревел, его смех был глубоким и богатым.
— Мне нужно быть более осторожным с тем, о чем я прошу.
Она внимательно посмотрела ему в лицо, незаметно встряхнув пульсирующей рукой. Бицепсы мужчины были тверже камня.
— Ты серьезно?
— О да, — он обнял ее и легонько поцеловал. — Это показывает, что тебе не все равно, иначе ты бы не беспокоилась. Я постараюсь больше ничего не испортить.
Он хорошо ее понимал.
— Тогда ладно.
Когда тревога покинула ее, она начала подумывать о побеге. Ей нужна тишина. Она хотела спрятаться. Что все подумают? Будут ли они смотреть на нее свысока за… за то, что она устроила этот беспорядок во время Белтейна?
Прежде чем она успела сделать шаг, Козантир — ее Козантир — остановил ее.
— Бард, Вики сказала, что ты знаешь песни Белтейна. После того, как мы перекусим и выпьем, чтобы привести тебя в чувство, не могла бы ты спеть нам?
Восторженные возгласы наполнили поляну и согрели ее сердце.
Она огляделась. Оборотни Колд — Крик улыбались. Счастливые с ней и за нее. Да, это был ее город.
Энджи оттащила ее от Бена, чтобы обнять. Бри и Бонни последовали за ней. Вики ухмыльнулась и тихо сказала:
— Приложи лед к руке и в следующий раз целься в более мягкое место.
В следующий раз.
Зная Райдера, появление следующего раза было вполне возможно. Еще лучше, если Эмма будет рядом, чтобы наказать его, и у нее хватит смелости сделать это.
С дрожащим смешком Эмма обняла маленькую, невероятно крепкую женщину.
— Я так и сделаю. Я так и сделаю.
***
После бесконечной ночи, праздничного завтрака и пения у Эммы хватило сил только на то, чтобы накинуть халат, прежде чем она рухнула на кровать.
Озабоченно нахмурив брови, Райдер застыл в дверях. Позади него Бен издавал обеспокоенные звуки себе под нос, как престарелый дедушка.
Хотя от их беспокойства у нее внутри все сжалось, ей нужно побыть одной. У нее перехватило дыхание, глаза защипало от слез.
— Клянусь Богом, Эмма. — Ошеломленный Райдер двинулся вперед. — Не плачь.
Она указала на дверь.
— Уходите, вы оба. Я в порядке. Мне просто нужно немного отдохнуть. — Побыть одной.
Бен понимающе кивнул, выдернул товарища из комнаты и закрыл дверь.
У нее было мгновение, чтобы подумать, как забавно, что отчужденный кот был братом, которого больше всего расстроили ее слезы, а затем… эти слезы пролились и обожгли ее исцарапанные щеки. У нее вырвалось рыдание, и она уткнулась лицом в подушку, чтобы их заглушить.